Марина Казанцева - Стамуэн
— А что вы сами не прикончили дракона?
— Не могу. Я пацифист, — волшебник лукаво посмотрел на Вилли и поднялся с места.
— А науськивать других на своего врага — это в нормах пацифизма? — поинтересовался Вилли.
— Э, мой друг, поживите с моё, тогда поймёте, что стравливание оппонентов и есть подспудная суть пацифизма, — засмеялся собеседник. — Скорее, даже его творческий метод.
Они спускались с горы, беседуя, как добрые знакомые. У земли уже было почти темно от густой листвы деревьев неизвестного вида. Окна мягко светились.
Столик уже приготовил травяной чай и принёс целое блюдо плюшек.
— Я тоже хочу.
В дверном проёме, слегка покачиваясь, нарисовался фиолетово-розовый Джед.
— Милости просим, — улыбнулся ему волшебник.
Все трое коротали вечер за чаепитием и разговорами. От яда ливоруса у Фальконе проснулся зверский аппетит — он поглощал плюшки, как голодный волк.
— Откуда мука? — поинтересовался Джед, отвалившись от стола и отдуваясь.
— Пустяки, мой друг, — махнул рукой волшебник. — Маленькая бытовая магия. Завидую я вам. Так вот легко взять и нацелиться на волшебный дворец!
* * *Утром Джед и в самом деле порозовел, как было обещано. То есть, его кожа приобрела неестественный цвет транспарантной гуаши.
— Хорошо ещё, что чешуёй не покрылся, — ворчал волшебник в ответ на жалобные вопли больного. — Зато теперь, мой друг, дракон вас даже полизать не решится, до того вы будете ему противны. Грейтесь на солнышке. Кстати, теперь вас до конца жизни не тронет ни одна ядовитая или кровососущая тварь.
— А на моём потомстве это не скажется?! — всполошился Джед.
— Успокойтесь, мой друг, не скажется, — утешил его волшебник.
И, уходя в лабораторию, пробормотал себе под нос:
— Да у тебя и потомства-то никакого не будет!
Вилли побежал следом, озабоченно вопрошая:
— О чём вы, Альваар? Дела Фальконе в самом деле так плохи?
— В ближайшие сутки я на вашем месте побеспокоился бы о другом. — назидательно отвечал волшебник. — Вам, рыцарь, требуется оружие и приличная броня. Харрашт такими, как вы, в зубах ковыряет.
Он раскрыл шкаф и указал на два помятых рыцарских комплекта из потемневшего металла.
— Вот в этих костюмчиках два рыцаря с Плеяд полвека назад пытались порубить Харрашта. Я потом шкварки вытряхнул, почистил как следует панцирики. Зачем вещам пропадать, правда? У вас-то кольчужки хороши — новенькие, пригодятся ещё. А тут разовая спецовка будет. Если, конечно, всё получится.
Панцирики и в самом деле были ещё весьма крепки.
— А вам не стыдно нас на погибель отправлять? — с осуждением спросил Вилли.
— А я вот думаю: чего вы к этому дворцу так привязались? Живите тут, со мной. Плюшки будем кушать вечерами, о смысле жизни беседовать. Я научу вас пропалывать горошек.
— Его же весь Харрашт извел!
— Да, верно, вас не подловить. Ладно, обойдёмся без горошка. Так остаётесь?
— Если другого пути нет, мы будем драться с драконом.
— Договорились. У меня только последний вопрос: вы действительно не в курсе, зачем с вами идёт ваш друг? Видите ли, я подсмотрел сегодня утром, пока вы спали… У вас во лбу спрятана некоторая вещица Пространственника. Так вот, я погадал на киселе и выяснил, что ваш розовый приятель кем-то определён взять эту ношу вместо вас. Был кто-то, кто пожертвовал собой, чтобы избавить вас от вашего Избрания.
— Кто же?! — потрясённо вскрикнул Вилли.
— Я думал, вам известно это. Я, к сожалению, ничего более определённого сказать вам не могу. Вы сообщите об этом вашему приятелю?
Вилли онемел. Он почти ничего не знал — ни того, кто заплатил эту жертву, ни того, что будет дальше. Не знал он также, зачем они идут ко дворцу Пространственника. Чего ради преодолевать такие трудности? Когда они с Джедом были в Стамуэне, им всё казалось лёгким. А теперь, после стольких приключений… Что его так тянет во дворец?
Волшебник некоторое время вглядывался в него и печально проронил:
— Сдаётся мне, что вас немного глючит.
Потом выложил на стол доспехи и принялся охотно объяснять:
— Вот в этой колбочке, — он показал на запечатанную колбу с отвратительной жижей, — экстракт из нашего дорогого ливоруса. Если мы культурно кисточкой нанесём эту пакость на панцирики, то мой драгоценный оппонент с Цефеид получит замечательный аллергический насморк. Но, едва ли это помешает ему поджарить вас на струе огня. Сопли, знаете ли, куреву не помеха. Так вот, чтобы избегнуть такой печальной участи, что пришлась на долю двух рыцарей с Плеяд, которые не послушались моего совета, мы прибегнем к одному малоэстетичному, но эффективному средству. Знаете, Вилли, я бы и сам хотел попробовать. Пацифизм — штука хорошая, но однообразная.
С этими словами Альваар достал из другого шкафа баллон с распылителем.
— Отрава? — догадался Вилли.
— Ну что вы! Газированное жидкое мыло!
— Профессор, вы убийца! — рыцарь был потрясён.
— Благодарю вас. Но, знаете, это средство хорошо только в ближнем бою. Например, Харрашт подпустит вас к себе, соблазнившись возможностью философского диспута. Или вы ему предложите новый рецепт приготовления рыцарей в скорлупках. Если у вас нет других идей, то я предлагаю испытать перечные бомбочки. Пойдёмте и опробуем их на беспутных газавках. Судя по звукам, они как раз добрались до моей шпалерной моркови.
Прихватив с собой перечные бомбочки — похожие на яйца крупных птиц с затычкой с одного конца — волшебник и рыцарь направились наружу, в огород.
Газавки в самом деле приладились глодать шпалерную морковь. Морковь ругалась и плевалась, но всё напрасно. На глазах у наблюдателей одна совершенно беспутная газавка прижала морковь лапой к шпалере, откусила ей глазки и вознамерилась сложить в корзиночку. Но, не тут-то было.
Волшебник надел самодельный респиратор и защитные очки (второй такой комплект он отдал Вилли), и прицельно бросил бомбочку под хвост газавке.
Животные насторожились и принялись недоумённо посвистывать. Бомбочка рванула. Вырвалось облако коричневого дыма. Беспутная газавка вытаращила глаза и заверещала. Потом помчалась, подпрыгивая и раскидывая морковь. Потом бросила и корзиночку.
— Да, это средство, — с уважением заметил Вилли. — Я думаю, дракону будет худо.
— Хотел бы я быть так уверен, — отвечал волшебник, направляясь обратно в химическую лабораторию.
— У меня вопрос, — обеспокоился Вилли. — Мы не отравимся, если случайно прикоснёмся к панцирикам, намазанным экстрактом?
— Я был бы весьма плохим стратегом, если бы не подумал о таком заранее, — успокоил рыцаря волшебник Альваар. Он достал из третьего шкафа прорезиненный костюмчик.
