Сергей Розвал - Лучи жизни
На самом патетическом месте в кабинет вошел личный секретарь президента. Он почтительно стал в стороне и, как показалось президенту, с умилением слушал. Это еще более вдохновило господина Бурмана.
Терпеливо дождавшись паузы, секретарь осторожно сказал:
- Простите, господин президент, вы можете передохнуть... Вышло недоразумение... Дело в том, что радиостанции уже полчаса бездействуют...
23. Феникс из пепла
Он родился в мире, где царил бизнес, превращенный в азартную игру; в этой игре выигрышем была нажива, а ставкой - человеческая жизнь.
Айра Уолферт. "Банда Тэккера"
Предстоящее свидание с Чьюзом не радовало Ношевского. Он ехал к профессору с тяжелым чувством. Его не покидало сознание того, что он сделал нечто непоправимое и Чьюз не может быть им доволен.
Старик поджидал его вдвоем с сыном. Как Ношевский и ожидал, после взаимных приветствий и поздравлений Чьюз сразу же заговорил о соглашении. Где оно, что с ним, почему оно не опубликовано? Его необходимо сейчас же опубликовать, чтобы разоблачить новую фальшивку Докпуллера.
- Соглашение уничтожено, - с трудом выговорил Ношевский.
- Кто его уничтожил?
- Я.
- Вы?
Ношевский сказал Чьюзу все те слова, которые столько раз говорил себе. Чьюз напряженно слушал, лицо его темнело.
Сын, подойдя к креслу, осторожно доложил руку на плечо старика.
- Спокойно, отец, спокойно.
- Как вы смели? - едва сдерживая себя, спросил старик. - Разве для этого я его у вас оставил?..
- Позвольте, профессор, - возразил адвокат, - если уж на то пошло, вы его мне не оставляли. Правильней сказать, что вы его потеряли. Я подобрал его и спрятал, когда вы упали в обморок. Если бы не я, оно непременно попало бы в лапы Докпуллеру. Этого не случилось - первый выигрыш. Второй выигрыш - я добился вашего освобождения.
- Я вернусь сию же минуту в тюрьму. Дайте договор! - воскликнул старик, вскакивая с кресла, как будто и впрямь порываясь бежать в тюрьму.
Сын удержал его за руку.
- Успокойся, отец! Возвращаться в тюрьму незачем. Хотя бы уже потому, что Ношевский здесь ни при чем. Неужели вы, господин Ношевский, в самом деле думаете, что это вы освободили отца? Неужели вы не понимаете, что они не стали бы долго держать его в тюрьме? Ведь это значило бы погубить секрет! Пустить же фальшивку против коммунистов вы им действительно помогли. Еще бы! Вы уничтожили документ, изобличающий Докпуллера!
Ношевский молчал. Молодой ученый говорил именно то, о чем он уже сам догадывался, но в чем не смел сознаться даже самому себе.
- Я не понимаю, почему вы вообще не выполнили моего поручения? раздраженно спросил Чьюз. - Почему вы не передали договор в редакцию "Рабочего"?
- Очевидно, господин Ношевский постеснялся иметь дело с коммунистами, сказал Чьюз-младший.
Ношевский вздрогнул, как от пощечины.
- Ничего удивительного, - спокойно продолжал Чьюз-младший. - Эта болезнь сильно распространена среди нашей интеллигенции. Но как бы там ни было, господа докпуллеровцы добились своего: они уничтожили компрометирующий документ и соорудили фальшивку против коммунистов.
- Положим, они добивались другого, - сказал Ношевский, чтобы хоть отчасти оправдаться. - Они вовсе не хотели уничтожить документ. Они хотели завладеть им. Не забывайте, что он подписан профессором Чьюзом. Мне предлагали за него миллион."
Зачем я это сказал?" - сейчас же пожалел он.
- Миллион? - переспросил Чьюз и прищурился. - Хорошая цена. Почему же вы не согласились?
Он повернулся к сыну:
- А впрочем, может быть, и согласились. Откуда мы знаем?..
У Ношевского задрожали губы. Он не мог произнести ни слова.
- Это ты уж напрасно, отец, - укоризненно сказал Чьюз-младший.
- Не знаю, не знаю... - недовольно проворчал старик. Видимо, он уже пожалел о сказанном. - Может быть, ошибаюсь. Прошу извинить. Но господин Ношевский огорчил меня не меньше.
Обида была так глубока, что Ношевский даже не стал оправдываться. Так и не сказав ни слова, он откланялся и ушел.
Дома он долго не мог прийти в себя. Как могло случиться, что его заподозрили в такой подлости?
Немного успокоившись, Ношевский стал вспоминать все свои поступки один за другим. Вдруг он со всех ног бросился в ванную. Перевернув все вверх дном, он нашел наконец конверт, в нетерпении разорвал его и извлек оттуда пачку старых фотопленок. Он быстро перебрал их, и лицо его осветилось радостной улыбкой. Он нашел то, что искал.
Это была фотокопия договора, которую Ношевский носил в редакцию "Свободы". Какое счастье, что сыщики не наткнулись на нее!
Керри не согласился опубликовать копию без подлинника договора согласятся ли коммунисты? В случае надобности он даст показания о том, как был уничтожен подлинник.
Ношевский решил сейчас же ехать к Чьюзу. Но мысль о том, что ему снова придется говорить со стариком, остановила его. Он позвонил по телефону, попросил Эрнеста Чьюза немедленно приехать к нему и передал ему фотокопию.
Коммунисты согласились опубликовать ее и без подлинника. Помещение редакции и типографии "Рабочего" все еще было занято полицией, но газета продолжала выходить нелегально. Газета поместила документ, разоблачающий Докпуллера, и рассказ Чьюза о том, как Меллерт принудил его дать подпись. Эти же материалы были напечатаны в Рабочем бюллетене стачечного комитета и в газете "Голос людей".
Ношевский с удовлетворением рассматривал номер "Голоса людей" с фотокопией договора. Он чувствовал, что хоть отчасти искупил свою вину. За чтением газеты и застал его Регуар. Вот уж кого Ношевский никак не рассчитывал видеть у себя! Он жалел, что толком не расспросил горничную, прежде чем согласился принять посетителя.
- Что вам угодно? - неприязненно спросил Ношевский.
- Вы не слишком гостеприимны, - усмехнулся Регуар и, не ожидая приглашения, подсел к столу. - Я привел напомнить вам о честном слове. - Он ткнул пальцем копию договора, воспроизведенную на газетном листе.
- Честное слово? - рассердился Ношевский. - Я свое слово выполнил. К сожалению, выполнил. И не вам, господин Регуар, говорить о чести.
- У меня нет охоты спорить с вами, господин Ношевский. Вы нарушили условия нашего соглашения. Надеюсь, вы понимаете, что это значит?
Регуар в упор посмотрел на Ношевского.
Тот понял.
- Что ж, вызывайте Брегера, - сказал Ношевский.
- Есть другой выход. Прочитайте.
Регуар достал бумагу с текстом, напечатанным на машинке. Это было письмо Чьюзу. Ношевский сообщал, что он передал договор Докпуллеру, и рекомендовал Чьюзу признать его как бесспорный юридический документ. Письмо заканчивалось сообщением об отъезде Ношевского за границу.
- Что это? - спросил адвокат.
