Валерий Брусков - Театр Абсурда
Таггард нервно заходил по кабинету.
— Ну, кто бы мог такое подумать?!. Кто?!. Мы — величайшая держава мира и имели максимум шансов на подобные избирательные симпатии со стороны инопланетян! А они выбрали распавшуюся на гниющие осколки бывшую империю с её символической экономикой, почти дошедшей до полного паралича! Ну, кто мог предположить, что получится так, а не иначе?!.
— Но именно этим они и мотивировали свой, на наш взгляд, странный выбор. — Лоусон впервые за эти минуты поднял глаза на своего шефа. — Три разрушительных революции за одно прошедшее столетие, после которых всё в стране приходилось начинать практически с нуля. Совершенно идиотский, с нашей точки зрения, энтузиазм! Месяцами и даже годами не получать плату за свой труд, но, тем не менее, добровольно и исправно ходить на заводы и делать там свою работу… По нашему общему мнению, это коллективное безумие, а по меркам инопланетян — явный признак совершенства генотипа. Как оказалось, из всех землян жители России максимально адаптабельны к любым экстремальным условиям, и потому предельно выносливы. Они способны выжить и приспособиться там, где другие народы благополучно вымрут…
— Но почему именно Россия, а не какая-нибудь там латиноамериканская страна у нас с вами под боком?.. — возмутился Таггард. — Там ведь правительства меняются вообще почти ежемесячно!
— Это не совсем то, что ИМ требовалось, сэр. Там меняются лишь властолюбивые диктаторы, а здесь сразу на сто восемьдесят градусов поворачивается политика всего государства! Кто мог заранее учесть такое?! Для всех нас Россия была всего лишь социальным полигоном эволюции! На её примере весь мир видел, как НЕ НАДО делать! И вдруг оказывается, что правы были они, а не мы…
— Уму непостижимо! — Таггард остановился у большого окна. — По их заумным понятиям выходит, что стабильное потребление — это признак неизбежного упадка общества?! Что хаос гораздо перспективнее в смысле генезиса вида?! Чушь какая-то! Получается, что мы всю свою историю ориентировались не на то?!. А как же нам тогда быть с нашей «Американской Мечтой»?!.
— Не думаю, что они ошибаются в главном, — с грустью сказал Лоусон. — Кризисы окружающей среды когда-то превратили обезьяну в человека, и гибкость вида, как реакция на возможные рецидивы Природы, сидит в его генах. В нас она частично деградировала, а в россиянах, как оказалось, поддерживается на должном уровне. И трудно пока сказать, инстинктивно ли они всё это делали сами, или просто для них складывались благоприятные в кавычках стечения обстоятельств…
— Мы можем рассуждать о чём угодно и строить любые догадки, только нам от этого уже не станет легче, — пробурчал Таггард. — Мы с вами здесь, и ползём вперёд стабильным, но черепашьим ходом… А они где-то сейчас проходят ускоренный курс своей эволюции в каком-то Галактическом суперколледже! Что будет на Земле, когда они его закончат, и получат степени хотя бы простых бакалавров?!.
— Думаю, нам придётся стерпеть потерю своего мирового лидерства, сэр… — ещё осторожнее сказал Лоусон. — Вышло так, что мы избрали неверный путь развития, а за ошибки, как известно, следует платить… И национальное унижение — это тоже штраф даже за несознательные промахи…
Таггард повернулся к нему, насладившись урбанистическим пейзажем Вашингтона за окном Белого Дома. У него было лицо Президента, морально уже готового к позорному импичменту.
— Я бы сейчас с превеликой радостью уступил свой высокий пост тому, кто добровольно вызовется сообщить моему народу об ошибочности избранного американцами столетия назад пути…
***
…— Есть большой разрыв в облачности! — услышал Сысоев в наушниках голос пилота. — Это как раз то, что нам нужно! Минуты через две мы будем прямо над ним! Подготовьте к этому клиентов!
Сергей взял в руку мегафон.
— Господа, у меня хорошая новость! — сказал он жизнерадостным тоном. — Нам сегодня несколько не повезло с погодой, но, как оказалось, не окончательно! Через пару минут мы будем над участком, частично лишённым плотных облаков, поэтому поторопитесь с подготовкой вашей фото, кино и видеоаппаратуры!
Приунывшие было от плохих метеоусловий журналисты с туристами, оживились, и засуетились.
— Итак, господа, — продолжил Сысоев, — мы сейчас находимся над столицей России, городом Москвой! Разумеется, вы ничего не увидите, кроме серебристого купола высотой около шести километров, накрывающего всю страну! Это так называемый кварковый экран, разделяющий два мира: наш и тот, в котором сейчас находится Россия! Там есть и воздух, и свет, и тепло! Там есть ещё много такого, чего нет здесь, у нас! И время там течёт значительно быстрее, поэтому за два года, прошедших с момента возникновения этого загадочного купола, Россия, возможно, обогнала наш мир в своём развитии как минимум на несколько столетий! Никто не знает, когда купол исчезнет, и исчезнет ли он вообще когда-нибудь! Логика нам подсказывает, что рано или поздно это должно произойти! Но тогда жителей страны, лежащей сейчас под нами, скорее всего, трудно будет назвать просто людьми! Это будет уже некая новая раса, раса Super-Sapiens! Пока нет никакой связи с теми, кто под этим куполом мчится в Будущее на галактических бустерах, но рано или поздно барьер между нами исчезнет! И что тогда?!.
Сысоев положил мегафон на колени. Его почти никто не слушал — все смотрели в иллюминаторы.
— Судя по акценту, вы русский?! — спросил сидевший рядом газетчик с восточным разрезом глаз.
— Да, я выходец из России! — Сысоев закурил.
— И как давно вы из неё вышли?!. — журналист был настойчив, как все профессиональные газетчики.
Сысоев сразу понял тонкий намёк потенциального папарацци. Он к нему уже давно привык.
— За два месяца до События!
— А вам лично, если честно, не обидно?! — в лоб спросил явно японец. — Я понимаю: покидая когда-то свою гибнущую Родину, вы хотели лучшей жизни, а не жалкой борьбы за выживание! Но так уж повелось в Истории, что на долю оставшихся приходится не только больше испытаний, но и гораздо больше памятников!
— Честно говоря, таким, как я, во все времена было наплевать на памятники после жизни! — признался Сысоев. — Мы безнадёжные прагматики и признаём лишь сиюминутные преимущества!
— Интуиция вас подвела! — деликатно сказал журналист. — На самом пороге в лучшую жизнь!..
— Есть одно хорошее русское выражение, сэр! — грустно сказал Сысоев. — Из грязи — да в князи!
Он саркастически кивнул головой на сверкающий купол, медленно плывший под самолётом.
— Это сейчас как раз про них будет сказано! А про меня можно сказать совсем даже наоборот!..
Слава чаще выбирает тех, кого ей приходится подбирать…
ГОНОРАР
— Wow!
— Ну и ну!
Английское выражениеЛет десять назад написал совершенно абстрактный рассказ, но сегодня прочёл в Интернете, что Google собирается судиться с россияниным за использование тем буквы "G". Всё, что придумано, обязательно сбудется…
— Что у вас ко мне?.. — Комов, прищурясь, посмотрел на посетителя сквозь устаревшие очки, которые уже не помогали справляться с быстро нарастающей близорукостью.
— Я молодой автор, — признался парень, для смелости поёрзав на стуле. — Вы недавно издали мою книгу…
— И что с того?.. — настаивал на конкретике Комов. — У нас тут прорва молодых авторов.
— Вы издали мою ПЕРВУЮ книгу… — от неуправляемого волнения у парня быстро розовели щёки.
— Тоже не новость! — усмехнулся Комов. — Мы вас издаём ежедневно и не по одной штуке…
— Я насчёт гонораров за публикацию… — парень наконец родил свой первый творческий прагматизм.
— Вот это уже теплее, — обрадовался Комов возможности быстрее во всём разобраться. — Вам его что, не выплатили?..
— С меня его берут… — упавшим голосом проговорил парень. — Вот…
Он уныло протянул издателю лист бумаги, который всё это время мял в руках.
— Десять тысяч шестьсот двадцать пять рублей и двенадцать копеек в придачу…
Комов взял у посетителя листок, сощурился ещё больше, читая текст, потом стал набирать на клавиатуре своего компьютера фамилию обиженного гостя, указанную в документе.
— Так, — сказал он, когда компьютер нарыл в своей памяти всё необходимое. — Таранов Максим Иванович. Роман «В плену у Свободы». Тираж — десять тысяч! Поздравляю, Таранов: для первой авторской книги это очень даже неплохо! Это явный признак Таланта, который мы в вас признали!
— Но не оценили… — робко вставил автор.
— Кто сказал?!. — не согласился Комов. — Вот тут же чёрным по белому: гонорар — шестьдесят тысяч!
— Где?!. — парень показал издателю пустые ладони. — Наоборот, даже я должен! Кому?!.
