Роланд Грин - Конан у Ворот Зла
Обзор книги Роланд Грин - Конан у Ворот Зла
Грин Роланд
У ворот зла
Пролог
— Дебри Пиктов, правление Конана Второго, известного под именем Конн.-
Меня зовут Нидарос, я сын того, кто не удосужился со мною познакомиться. Впрочем, вероятнее всего, это был человек благородного происхождения, кошелек его был полон, а влияние при дворе значительно. И то и другое было пущено в ход, дабы обеспечить мое продвижение. В противном случае мне наверняка была бы уготована участь в рядах охранников Десятой Черной Реки вместо того, чтобы стать полководцем, от которого зависит ход всей кампании.
На границах Дебрей Пиктов патрули, расположенные вне нашей линии укреплений, ждут весны. Пикты в их родных лесах — нелегкая добыча. Даже когда пикты не высовываются, и сидят тихо по своим норам, нашим воинам приходится несладко — выматывают лютый холод и снежные бураны. В шестой год правления Конна, сына Конана, короля Аквилонии, Великого Графа Пуантена, лорда-протектора Боссонии и носителя множества других титулов, которые мы здесь не приводим, дабы не обременять читателя, весна наступила рано. Было решено (я не знаю кем, да и вряд ли это играет какую-либо роль), что с наступлением тепла мы сразу же начинаем патрулирование.
Я перевел взгляд с неба на лицо посланника (офицера элитных Черных Драконов королевской гвардии), а затем снова взглянул на небо.
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас.
— Земля еще недостаточно просохла, чтобы солдаты могли идти след в след.
— Раскисшая почва, похоже, пиктов не останавливает. Они уже успели совершить несколько набегов на фермы Серебряного Ручья.
Про себя я от всей души пожелал, чтобы демоны забрали с собой и Серебряный Ручей, и всех тамошних колонистов. Хоть убей, не могу поверить, чтобы в Пуантене нашелся такой уголок, где народишко был бы столь скудоумен и жил столь густо, что согласился бы бежать сюда и начал бы обзаводиться здесь хозяйством. Ведь самому последнему деревенскому идиоту, с трудом утирающему себе слюни, известно: в здешних краях каждую минуту можно ожидать, что из-под земли выскочит пикт и харкнет прямо в миску с ужином.
Казалось, посланник прочел мои мысли. Он покрутил у меня перед носом пергаментом с королевской печатью. Я не сомневался в том, что пергамент подлинный, потому что слишком хорошо знал, каковы умственные способности тех, кто отдал этот идиотский приказ.
— Приказано — сделаем, — сказал я. — Но раскисшая земля — это такая штука, которой даже десять генералов из десяти королевств не могут приказывать. Тут уж ничего не изменишь. Там, где легко бежит босоногий пикт, тяжеловооруженный солдат в своих говнодавах проваливается по самые яйца.
— Касательно обмундирования патрульных никаких приказов отдано не было, — сказал посыльный. — Равно как и о ваших маршрутах.
Должно быть, я с шумом выпустил воздух. Да и было чему удивляться. Передо мной стоял Черный Дракон, у которого, казалось, варил котелок. Согласитесь, это такая же диковина, как двухголовый теленок или младенец, у которого вместо одной руки птичье крыло. Проклятый посланник и это, похоже, усек, потому что осклабился и пожал плечами.
— Один из моих родственников воевал с пиктами, когда Конан Великий заправлял всеми делами на границе, — сказал он. — Так вот, тот родственник впоследствии, сидя у огонька, трепался об этом не переставая. Тогда я был еще сопливым пацаном, но и сейчас не все перезабыл.
— А я прекрасно помню, что сталось с теми из моих друзей, кто воевал, когда земля была уже суха, и кого угораздило нарваться на ватагу озверевших дикарей, — сказал я. А потом я добавил еще несколько деталей, ожидая, что этот человек побледнеет и начнет извиняться. Начиная с тех войн, которые Конан вел в начале своего правления, Черные Драконы только тем и занимались, что ошивались при дворце. По всему видно было, что стоящему передо мной хлыщу за всю его убогую жизнь (а отравлял землю он лет на десять меньше моего) вряд ли довелось хорошенько помахать мечом, хлебнуть пота и кровушки дальних походов, потешить душу и тело в лихих набегах. Сопляк!
Однако вместо того, чтобы побледнеть, эта зараза вдруг кивнула:
— Я никогда не сомневался в том, что мой родственник говорит правду. Но согласитесь, слышать и видеть — это не одно и тоже. — Он нахмурился. — В ближайшем форте у меня есть еще одно поручение, если ваши люди не будут отосланы, когда я вернусь, я могу поехать с вами?
— Ну, если вы сами себе хозяин… — начал было я.
— Вот именно, — сказал он.
Я заподозрил, что он прислан шпионить. Только непонятно откуда. То ли из штаба, то ли аж от самого двора. Да и брать его с собой, по большому счету, мне не хотелось. Я ведь так просто сказал, больше из вежливости. Своим людям (наполовину боссонитам, наполовину наемникам-гандерам, сливкам «общества») и своим сержантам я верил, как самому себе.
Впрочем, какая разница. Один хрен: к тому, кто нанял этого парня, кто бы он ни был, вряд ли уйдет неблагоприятный отчет. Если удача повернется к нам лицом, все будет в порядке. Ну а в случае, если нам придется созерцать задницу этой самой удачи, то вряд ли кто-нибудь вообще вернется назад из этих проклятых Дебрей.
Да и видок у этого типа такой, что не стыдно его принимать в наши ряды. Когда я в первый раз его увидел, прикинул: он, должно быть, гандер. А то даже и киммериец по крови, если судить по росту и ширине плеч. Правда, волос под мокрым капюшоном разглядеть не удалось, равно как и цвет глаз. Слишком уж темно у меня в хижине.
Кольчуга на нем была, на мой взгляд, очень даже справная, да и меч с кинжалом, что болтались у него на поясе, были такие, что и на параде хороши, и в бою неплохи. Что до его кавалерийского обмундирования, то видно было — парень этот уже долго и упорно хлопал задницей по седлу. И небось еще и дрался по дороге. В общем, об его одежонке одно можно сказать: ежели какому-нибудь пикту пришла бы в голову мысль пустить в него стрелу, стрела бы, конечно, этого типа достала; а потому как стрела его таки не достала, можно судить, что мужик он довольно удачливый. А коли он удачливый, то и я ничего не теряю, выказав к нему толику доверия. Тем более что, судя по всему, первый урок насчет того, что и почем на границе, кто-то когда-то этому парню уже преподал. Так что есть надежда, что удастся обучить его и всему остальному. Если выживет, конечно.
— Ладно, мне-то что. Хочешь с нами ехать — так поезжай. Но в этом случае поторопись. Не просиживай задницу в том своем форте. Если нам повезет и мы двинемся быстрым маршем, то, глядишь, удастся накрыть пару-другую охотничьих партий этих лесных голодранцев. Вообще-то, пикт в бою, прямо скажу, не подарок. Однако если у него давным-давно в брюхе пусто, то у могучего воина появляется какой-никакой шанс его одолеть.
