Инволюция (СИ) - Кауф А.

— Если потратишь всю колоду, то не сможешь ни колдовать, ни купить продукты или оплатить электричество. Благо, заработать их можно, даже не будучи нежитью. Нужно лишь найти тех, кому нужна помощь и кто готов оплатить ваш труд. В конце концов, не все проблемы можно решить силами Тьмы. Вы вот могли бы, к примеру, наведаться на ферму моих давних подруг, — состроив глазки, как бы невзначай упоминает Бэзил. — Она как раз находится неподалёку. Прямо за Улицей Роз. Их овечья ферма— единственная в Районе Древних, так что идите по блеянью и ни за что не ошибётесь.

Бледная Агата старается не подавать виду, что ситуация всё больше выходит из-под контроля. Натруженный мозг пытается припомнить, чем расплачивалась Мор в прибрежном кафе. И самое главное — чем платила её мать? Может она действовала напрямую, через Деливеренса? Иначе как ещё она могла получить в своё распоряжение целый дом? Если так, то нет ничего удивительного, что напыщенный сноб столько о ней знает. Подобный расклад заставляет волноваться Агату ещё больше. Вдруг ему приспичит поторговать информацией для пользы родового поместья. Остаётся надеяться, что у матери будут ответы на вопросы.

Глава 15

Как оказалось, жители, имеющие родственников и знакомых за пределами Ливингстон Бэй, не так уж и малочисленны. Причём каждый, как в последний раз, старался рассказать все возможные новости, используя время, данное на переговоры, с максимальной эффективностью. Встав на цыпочки, Агата выглядывает «голову» очереди. Ей не повезло прийти последней. Радует, что отвязаться от компании Бэзила удалось довольно просто. Как бы повар ни хотел задержаться подольше с новым другом, заказы сами себя не обслужат.

Что касается Агаты, то она совершенно не торопилась бежать на ферму. Пока очередь не спеша двигалась, она прорабатывала детали будущего разговора. Необходимо было потренироваться, проговаривая про себя реплики, чтобы в ответственный момент всё не пошло крахом. Выход есть из любой ситуации. Об этом ей напомнил голос в Уловоротроуд. Всё зависит от того, насколько человек готов действовать. План Агаты подразумевал наличие крохотной лжи. Хитростью она никогда не отличалась, в отличие от Валери, научившейся лгать, задолго до того, как читать. Зато в достижении цели Агата готова была задействовать любые методы.

Бедная девушка только—только покинула дорогой сердцу культ Угольных Крыльев и теперь пытается найти способ связаться с родными, оставшимися там. Ведь — о несчастье! — весь багаж, включая деньги, потерялся где-то в дороге. Её любимая сестрёнка, оставшаяся на родине, поможет со средствами на первое время. Но для начала её следовало бы известить о случившемся. Как только прибудет помощь, долги будут возвращены. Потрясающая сказка от не менее превосходного рассказчика.

Гулкое эхо противного голоса из—за стойки разносится в полупустом помещении. Облупленная краска стен плавно переходит в разбитую плитку на полу. Даже монстреллы пытаются убежать из этой унылой обстановки. В трещинах кадок торчат их корни, словно отросшие ноги. Ещё мгновение, и они подхватят горшки, как юбку, устремляясь в места повеселее.

У окошка телефонисткой будки висит бейджик. Часть надписи стёрта. «Вас обслуживает Бернадетт…». Густо положенные тени отяжеляют и без того угрюмый взгляд. Не хуже, чем рентген, он пронзает каждого подошедшего клиента, подмечая скрытые обычному человеку детали. Таким людям, как Бернадетт, следовало бы работать в детективном агентстве. Проницательность и умение делать выводы по остаткам пудры на манжетах сделало бы из них отменных Шерлоков Холмсов. Жаль, что они становятся служителями не порядка и справедливости, а жёлтых слухов и сплетен.

Презрительное фырканье и недовольное лицо с неаккуратно размазанной по губам помадой, подзывает Агату к себе. Оглядев её, насколько это позволяет окно регистрации, она сухо произносит:

— Проушу.

Прежде всего Агата делает реверанс. Уголки губ женщины немного приподнимаются.

— Здравствуйте, мэм, — девушка принимается копаться в складках платья, делая вид, что что-то там ищет. — Вы, наверняка, уже слышали обо мне? Я прибыла из…

— Угоульные Крылья. Друзьям Кошачьего Культа всегда рауды в Ливингстон Бэй.

— Благодарю, — на всякий случай Агата ещё раз делает реверанс. Всё больше проявляющаяся улыбка на сморщенных, будто высохшая роза, губах, подсказывает, что она действует в правильном направлении. Агата делает вымученное усталостью лицо, готовясь выдать жалостливую триаду о потерянном имуществе. — К сожалению, дорога выдалась на редкость неспокойной. Я так торопилась поскорее попасть в город, что…

Агата замолкает. Пальцы, до этого копошащиеся в карманах платья, действительно что—то нащупывают. Сжав в руке неразличимый на ощупь предмет, Агата выуживает его из потайных складок. Полуденные холодные лучи солнца поблёскивают на полупрозрачных нитках небольшой катушки. От неё пахнет пчелиным воском, а радужный отсвет напоминает тот, что исходил из украденного Терри шара. Видимо, Мор совсем забыла, что оставила её там.

— Замур-р-рчательно! Еще один, — Бернадетт вздыхает, откидываясь на кресло. — Скоулько раз поувторяла: мы не контоура по обмену. Но нет. Все, как один, тащат и тащат сюда своуи побрякушки. Счета деньгам не знают, — пока Агата пытается прийти в себя и осмыслить услышанное, женщина продолжает монолог, не обращая внимания на деликатное покашливание людей в очереди. — Хоутя и раньше не лучше было. Как вспоумню своего муженька, так шерсть дыбом встаёт.

В голове у Агаты вспыхивает озарение. План рождается незамедлительно. Она уже слышала эту историю. Только бы припомнить, о чём говорили те дамы на балу. Привалившись на стойку, она как бы невзначай бросает:

— Хорошо, что он покинул наш мир, да, Бернадетт? Так бы он всё ваше состояние проиграл. Ох, простите, так ведь и было. Повезло. Хоть вы знаете цену деньгам.

Маленькие огоньки зажигаются в глазах у женщины.

— Мой муж поулучил то, что заслужил.

— И я так считаю. Всем воздалось по заслугам. Хотя для Этель… Ох, нет. Лучше переведем тему.

— Постоуй. Что ты хоутела сказать про Этель?

Агата театрально оглядывается на толпу, а затем вплотную склоняется к стойке. Бернадетт встает из кресла, прижимаясь к стеклу. «Немного удачи. Мне нужно просто немного удачи».

— Была я как-то на пышном балу в подводном зале торжеств и слышала там тако—о—е, — Агата оглядывается ещё раз для пущего драматизма. — Мне одна девица из Китая рассказала, что падчерица ваша была кровной дочерью Этель. Она хотела ваше состояние к себе прибрать, а вас со света свести. Она сама той призналась во время… э-э-э… молитвы Великому Кошаку.

— Во-о-ут блохастая тварь! — сквозь зубы процеживает женщина.

— То-то она из дома столько лет не выходила. Сгнила и умерла в одиночестве. Слышала, хоронили её на днях. Жаль, Бернадетт, вы не добрались до неё раньше… как до мужа. Я знаю, это вы ему помогли. Но не переживайте. Таким как он, путь всегда заказан один.

Бернадетт садится обратно к столу.

— Да хранит вас Коше наш. Эта инфоурмация ценней любой заплеснеувелой сплетни. Пр-р-руятно, что хоть кто-то поунимает меня. Чтоб вы знали, меня не рауз приглашали на балы в тоут зал. Скоулько вина было выпито. Скоулько танцев успело вскружить голову. Жаль, что те дни беззабоутной праздности потерялись в веках. А что касается Этель… я с ней серьёзно погоуворю.

— Но ведь она мертва…

Возражение прерывает трескучий хохот.

— Умо-о-уляю. Не нашлоусь ещё того нелюдя, котороуго я не могла бы призвать в круг ответа.

Рука с длинными вросшими когтями, как у животных, протягивается в проём окошка.

— Давайте сюдау ваши сбережения. Так и быть. Помоугу. Но для остальных, — более громко добавляет Бернадетт, — до шести вечера рабоутает поучтоувый отдел перевода мистера Салливана!

Очки с толстенными стёклами гордо занимают своё место на носу. Бормоча под нос арифметические подсчёты, женщина отсчитывает сумму. Съедаемая любопытством, Агата готова засунуть голову в будку, лишь бы увидеть заветные карточки.