Алина Политова - Русалка (СИ)
— А почему он потом сам уехал?
— Вот это ты у него спроси, этого я не знаю. Скучно ему тут было, поиграть не с кем. Дети к нам редко приезжали. Наверное, потому и сбежал в город, к людям поближе. Но это и правильно, учиться пора было.
— Может, вы с ним поговорите? Про это подземелье объясните, чтобы он успокоился?
— Нет, Катюш, не надо этого. Ты ему скажи — да и все. Мне тяжело это все. Пойми меня как женщина женщину. Легко ли малое дитя в подвал закрывать… я себе, может, и сама не прощу этого никогда.
— Хорошо. Тогда я сама скажу.
— Вот так лучше будет. Он, видать, сильно тебя любит, это видно. Лучше от тебя пускай узнает. Я-то не особо его любви заслужила… Ладно, пойду я сделаю заново еду новенькому. Профессор какой-то! Может, в Мингоне опять копаться начнут. Надо накормить, а то от нашего гостеприимства сбежит раньше времени, скажет, голодом морили.
— Давайте помогу. — Предложила я.
— Ты давай к Никитке иди. Вы у меня тоже гости, нечего на кухне ошиваться.
Я вышла, оставив Клару одну. Внутри у меня все ликовало. Как чудесно все разъяснилось! Никакой тайны не было! Психология победила мистику и на этот раз! Детская травма Кита — два часа в подземелье, в темноте и холоде. Это вполне может оказать влияние на психику, тем более, что собственная мать заперла его там.
Еще лучший сюрприз меня ждал в гостиной! Кит помогал Еве чистить ковровую дорожку. Когда я вышла из кухни, одновременно со мной в гостиной появился Марк. Он держал куртку Кита!
— Где вы ее нашли?! — Удивилась я, решив, что он принес ее с берега, где мы с Китом сидели накануне.
— Ева ее почистила, Никитка коньячиной, видать, облил. — Марк весело подмигнул мне. — Во дворе на веревке висела. А мы с Никиткой обыскались. Что за воришка, подумали, в наши дебри забрался, куртку утащил.
Я едва не завизжала от облегчения и радости.
— Да, пролил чутка. — Отозвался Кит. — Но это благородный запах. Так что можно было не чистить.
— Ева у нас аккуратистка. — Засмеялся Марк. — Давай, Никитыч, иди к своей красе, я тут сам.
Марк забрал у него тряпку и флакон с моющим средством.
— Сейчас ужинать уже будем, вы прогуляйтесь минут двадцать. — Сказала Ева, довольная комплиментом Марка. — Я сейчас быстренько накрою, пока Марк домоет. Где-то там еще гости наши загулялись, увидите, позовите их.
Кит накинул мне на плечи плащ, взял куртку, и мы вышли.
— Ты чего там делала с мамашей? — Спросил он на улице. — Ворковали за рецепты?
— Ага, ворковали. — Усмехнулась я. — Я узнала кое-что про тебя. Только ты об этом ни с кем не говори, ладно? Ни с Марком, ни с Евой. Они расстроятся.
Я рассказала ему то, что узнала от Клары. Он спокойно выслушал.
— Значит, это правда. — Сказал он, когда мы дошли до обрыва и побрели по знакомой тропинке. — В Мингоне есть подземелье. Значит, это не сон, а воспоминание. Все на самом деле было.
— Да, но метро там точно нет. Про это Клара не говорила. Думаю, тебе приснился сон — смесь воспоминаний и фантазий. Так часто бывает.
— Клара не знала про метро, это же я там был, а не она. — Заупрямился Кит.
— Ну пожалуйста, перестань. Это бред. Ты меня прости, но про метро это бред! Может тебе привиделось что. Если человека погрузить в полную темноту и тишину — у него бывают видения. Тем более ты был маленьким, испуганным.
— Мне не было страшно.
— Конечно, было! Ребенок в подземелье! — Воскликнула я, но перед глазами всплыл мальчик из сна. Ему не было страшно. Страшно было мне. Он казался вполне спокойным! Глаза мои от этого воспоминания предательски заслезились. Маленький Кит… ему не было страшно, потому что страшно было мне. Даже во сне это был все тот же Кит! Я постоянно вспоминала тот момент, когда подняла его на руки. Я посмотрела на Кита. Большого и сильного. Милый, знал ли ты, что я держала тебя на руках…
— Да нет, мне не было страшно. — Настаивал Кит. — Это было другое ощущение. Как сказать… я не понимал, что творится. Что-то такое творилось, что не должно было. Как будто у людей, которых я знал всегда, поменялись лица. Все перепуталось у меня в голове. Чтобы все наладить, надо было стать спокойным. И я старался. По полочкам все в голове раскладывал. Как то слово… умное слово, черт. — Он на секунду замешкался, а потом нашелся и с расстановкой произнес: — Дезориентация! Вот!
— Ну конечно дезориентация! Ты же оказался в подземелье, в темноте! Один жалкий фонарь, толку с него…
Он остановился.
— Да, фонарь был. Но я только сейчас вспомнил про него. Откуда ты знаешь?!
Я тут же нашлась:
— Клара сказала мне. — В общем-то это была правда.
— А, ну ясно. — Тут же расслабился он.
Я вдруг поняла, что скрывать свой сон уже нет смысла.
— Кит… ты там был один? В подвале?
— Да.
— Уверен?
— Ну потом появились эти люди в метро.
— Я просто подумала — может мы увидели одинаковый сон?
— Одинаковый сон?
— Я тоже видела этот сон. После того, как ты мне рассказал. Мы легли и, видимо, я увидела такой же сон, потому что ты мне рассказал его до этого. Представляешь, как удивительно?!
— Ничего себе! — Обрадовался он. — Такое бывает?! Ты видела подвал? Видела метро?
— Метро… я не видела. — Незачем позволять ему зацикливаться на этом явно случайном образе. — Но я видела маленького мальчика в подземелье. Наверное, это был ты. Я дала ему твою куртку, чтобы он согрелся, а потом… — Тут был эпизод с метро, и его надо было обойти. — Потом стало слишком холодно, я его взяла на руки и прижала к себе.
— Ты держала меня на руках? — Засмеялся он, обнял меня, поцеловал в уголок губ. — Моя косуля… моя косуля держала меня на руках. Я был не очень тяжелый?
— Нет, совсем не тяжелый. — Прошептала я, пряча лицо у него на груди. Эта секунда была такая теплая, такая сладкая, что губы мои едва не прошептали «Я тебя люблю». Я сказала это про себя. А потом сказал про себя — это всего лишь порыв. Потому что он меня обнимает, потому что у него такой нежный голос. Скорее всего просто я хочу секса с ним, в этом все дело.
— Слушай, это так здорово, что мы видим одинаковые сны, да, Катьк? Это круче чем одновременно кон..
Я прижала палец к его губам. Он взял мою руку, поцеловал ладонь.
— Кисуля, ты моя кисуля.
— Уже не косуля?
— Косуля все время убегает, а кисуля ласковая и всегда рядом.
— Боже, Кит, — скривилась я. — Откуда в тебе столько этого…
— Может я в другой жизни каким-нибудь поэтом был, как думаешь? Или писакой. Писал всякую любовную прозу, а? Или картинки малевал? Ну, типа, романтик и все такое?
Воспоминание вспышкой промелькнуло в голове и я, не успев подумать, выпалила:
— А что ты писал на камне?
— В смысле?
— В этом моем сне… ты… то есть мальчик — что-то писал на камне. Может, рисовал. Но, кажется, писал. Я видела буквы, но не смогла почесть, слишком темно.
Он отпустил меня.
— Кать, разве могу сны быть такими одинаковыми?
— Мне приснилось, что ты мне сам сказал! Ты говорил ночью, что что-то писал на камне, мне это и приснилось.
— Разве я это говорил?
— Конечно! Откуда бы я еще узнала?
— Да, я что-то писал. Вернее… рисовал. Не помню что. Или писал… рисовал буквы! Такое может быть?
— Рисовал буквы. Зачем?
— Я этого не помню. Давай посмотрим! Сходим и посмотрим, что я написал! И все узнаем.
— Это был сон, не обязательно ты писал что-то на самом деле, ты был еще слишком маленький. — Испуганно произнесла я. Да, все более-менее разъяснилось, но пойти в Мингон?! Нет, к этому я еще не была готова.
— Мы же за этим здесь. Все узнаем и уедем, хочешь?
— Да… уехать отсюда я была бы не против. — Согласилась я. — Давай пойдем туда завтра, а? Утром.
Стоило ли откладывать неизбежное? Я не знала, но отвоевала еще один спокойный вечер.
Ужин был точной копией вчерашнего, правда, я была поспокойней на этот раз. А Кит повеселей. Теперь он развлекал гостей своими грубыми шуточками. Даже разговорился с матерью — до этого я не видела, чтобы они общались. Обсуждали они ремонт и всякие новшества, которое стоит тут ввести. Такое чувство, что он собирался здесь остаться. Но нет, я была уверена, что он хочет убраться отсюда не меньше чем я.
Девушка Алена была совершенно очарована Китом. Когда ее парень пытался влезть в разговор, она тут же одергивала его и тот сконфуженно замолкал. Мне было немного не по себе от того, как она улыбается Киту и откровенно кокетничает. Дело было не в ревности, а в том, что она делала это у меня на глазах, совершенно не стесняясь. Я вспомнила племянницу Игната, Лену. Чего они все так льнут к нему?! Я что, пустое место?!
— Никита, вы мне покажете Мингон? — Спросила Алена. — Мама с Сашей завтра едут в город, а я сама боюсь туда идти. Эти мрачные развалины…. Марк говорил, там жили людоеды! Мне нужен гид!
