Олеся Шалюкова - Ведьма для деликатных поручений
— Леди не полагается, — вздохнула я, поняв, что случилось. — И?
— На твоем животе была затянутая рана. Как страшный ожог. Я крикнула маму, леди Кристабель. Они устроили лорда Аля в приёмном покое и кинулись ко мне, увидели тебя. Что было дальше, я не знаю. Они выставили меня в коридор. Потом мама сказала, что она не знает, кто тебе помог. Кто залечил рану… Мы бы не смогли. Ни я, ни леди Кристабель, ни даже мама. Она просто вливала в тебя силы все эти дни… и только.
Я мрачно кивнула.
Значит, лечил меня Ник.
Девушка этого мира зашлась бы в истерике: «Меня видел мужчина обнаженной», я подумала только о том, что не будь рядом Ника — умерла бы. На этот раз уже в этом мире. Что-то этот человек принимает в моей судьбе слишком большое участие, не выдвигая никаких условий, никаких требований и главное — ничего не прося взамен.
Естественно, менталитет человека из двадцать первого века никуда не делся. Года жизни в других условиях было недостаточно, чтобы вытравить из меня циничность пополам с реализмом. Не бывает такого. Бесплатный сыр только в мышеловке, а тут из сыра целый дворец построен. Хочешь башни ешь, хочешь крепостные стены, хочешь бегающих сырных солдатиков.
Одним словом, предвидение тут пасовало, а вот я… верила в то, чтобы Ник на моей стороне, но совершенно не верила в его бескорыстность. Дитя продвинутого века.
— Так, — вернулась я в реальность. — Кто-то меня вылечил, потом меня долечивали Элис и ты. Леди Кристабель вы ко мне не подпустили, как и кого-то ещё.
— Ника… ты только в себя пришла. Откуда ты это знаешь?!
— Что именно?! — растерялась я.
— Что долечивали тебя мы с мамой и никого другого не подпустили к тебе, пока не приехал королевский лекарь.
— Это не я. Оно само на язык прыгнуло… Кир, ну, ты помнишь, кто я?
— Глядя на тебя, — хмуро пробормотала подруга. — Я вечно об этом забываю.
— И хорошо. Целее будем. Причём — обе. Так. Ага… Значит, а, вот ещё. Что знают о случившемся в пансионате?
— Никто ничего не знает. Ты в лечебнице. Подкосила тебя так называемая «весенняя хворь». Что это, откуда берётся — никто не знает. Обитательницы пансионата через одну вначале теряют сознание, потом глаза открывают уже в лечебнице. Курс таблеток, и всё нормально. Возможны рецидивы.
Одобрительно кивнув, я запомнила информацию, хотя особенно и не понимала, зачем она может мне пригодится. Но самым важным было то, что причина моего отсутствия была насквозь обыденная. Никто, из тех, кто видит дерево, не свяжет его со мной.
Лэ’Аль… да. С ним придётся что-то решать. Лучше бы держаться подальше, но куда денешься от преподавателя и от куратора?
— Что ещё случилось? — спросила я задумчиво. — В смысле, статуй больше нет?
— Нет, — кивнула Кира. — И о них очень многие не помнят. Девчонки, преподаватели, даже те, о ком мы с мамой точно знали, что они были рядом со статуями — пусто!
— Это хорошо. Хотя на такой результат я точно не рассчитывала. Почему помните вы? Ты? Леди Элис?
— Мама… как… ну…
— То, что она изначально не принадлежала Альтану, да? То, что она родилась не здесь, — помогла я Кире.
Подруга благодарно посмотрела на меня, потом продолжила говорить:
— Те, у кого есть половина или четверть эльфийской крови, и магия природы.
— Много таких?
— Десятка не наберётся.
— Меньше свидетелей — меньше потенциальных трупов, — пробормотала я и засмеялась. — Кира, не смотри на меня с таким испугом в глазах. Шучу я. Шу-чу.
— С тобой никогда не поймёшь, говоришь ты серьёзно или шутишь, — подруга откинулась на стуле, потом улыбнулась. — Но как же хорошо, что ты пришла в себя. А… знаешь. С ворот пропала надпись! И на холме, сбоку от пансионата появился огромный склеп. Там сейчас полно магов из королевской академии магии. Приволокли эльфов со стихией тьмы, добрый десяток некромантов. Жизнь кипит.
— Ясно. Жизнь кипит, а… — я схватилась за живот. — Некоторые тут голодные!
Кира засмеялась, высвободила ладонь и поднялась на ноги:
— Знаешь что, вот теперь я верю, что с тобой всё хорошо и всё в порядке. Пойду, принесу тебе что-то поесть. Хотя не думаю, что тебе можно будет что-то серьёзное. Но, думаю, нежирный бульон с гренками тебе выдадут. Жди здесь.
— Как будто мне есть куда деться!
— Кто тебя знает, — нахмурилась Кира, двинулась к дверям и остановилась на полушаге. — Ника.
— Что?
— Ты не исчезнешь?
— Я-то? — отозвалась я. — Не-а. Теперь никуда и никак. Еды, Кира, еды, пожалуйста! А я тебе расскажу всё, что случилось вчера. И… знаешь что, зайди по дороге за леди Элис, чтобы не пришлось рассказывать дважды, ладно? А больше никого не зови.
— Хорошо!
Дверь мягко закрылась.
Я осталась в лечебнице одна. За окном шумел ветер, и видно было, как качаются ветви серебряного древа жизни.
«Что ж», — я улыбнулась, глядя на далёкую сверкающую крону, — «теперь я знаю, как тебя зовут».
«Ты знала это и раньше», — пришёл мгновенный ответ.
«Здравствуй».
«Благословенна будь, юная ведьма».
«Не называй меня ведьмой».
«Почему?» — удивилось древо.
«Я ещё не проходила причащения…»
«Ошибаешься», — зазвучал женский звонкий смех. — «Ошибаешься, юная ведьма».
«Ошибаюсь?! В чём? Мне все говорили»… — я замолчала. Мне говорили люди. Я не знакома ни с одной ведьмой.
«Ты знаешь, как проводится причащение?»
«Нет».
«А что-нибудь о ведьмах ты знаешь?»
«Тоже нет».
«А о себе?»
«Ещё меньше, чем может показаться со стороны».
Душа дерева засмеялась. Серебряные ветви качнулись, листья, словно снег, завьюжили за окном, собираясь в тонкую корону.
«Это тот самый случай, когда нужен не факт, а слова, признающие его свершение».
Корона опустилась на мои волосы. Медленно, аккуратно, а потом, когда сверкающий свет залил меня с ног до головы, я услышала, как женский голос признал очевидное, ставя на меня окончательную метку принадлежности Альтана:
«Я Серебряная ведьма, Аэгрис, из рода Димермы Серебряной, признаю тебя, Вероника де Лили, принцесса Таирсская, ведьмой мира Альтан. Признаю тебя частью этого мира, носительницей его крови, сущности и души. Вовлекаю тебя в круговорот мира, и слово мое — закон. Владей этой силой по праву. Береги себя, близких тебе и важных для тебя. Не отказывай в помощи и защищай этот мир. Будь свободна. И благословенна будь. А теперь, добро пожаловать, Ника, в нашу семью. Добро пожаловать, ведьмочка».
Глава 22. Ведьма в гостях короля
Из отупения-оцепенения меня вывели Кира и леди Раш. Возможно, только их явление не заставило бы меня встряхнуться и прийти в себя. Но они пришли не одни. Ну, точнее, пришли-то они одни. Но зато с ними была еда!
А ради еды я даже готова была вынырнуть из своего растерянного состояния.
Собственно говоря, растерянной я себя ощущала совсем не потому, что вот так нежданно-негаданно оказалась ведьмой, которой никакого причащения не требовалось. Если быть честной, что-то подобное я начала подозревать ещё в начале года, когда одна за другой начали активироваться мои стихии. Кстати, у местных ведьм их далеко не шестнадцать, я и здесь умудрилась отличиться.
Но вернусь к тараканам. Или не тараканам, но к тому, что я узнала от Аэгрис. Рассказать она успела мне многое — Кира видимо не сразу смогла найти маму.
Но если придираться к словам, то дар речи я потеряла не от всей красочной триады души Серебряного древа, а от её одной-единственной части, на тему того, каким образом можно стать ведьмой.
Да-да. Их оказывается два.
Первый — ведьмой можно родиться. Ну, тут уж без комментариев, как говорится.
Способ второй — правильно умереть. Весело? Как по мне, так не очень. Потому что правильно умереть было мало. Перед этим должен был быть совершен добрый десяток обрядов в дни рождения «жертвы», а лучше — на каждый второй, ещё лучше — если соблюдать правильный цикл, указанный кем-то там из древних ведьм. Чем дотошнее он соблюдался — тем больше была сила ведьмочки и количество подвластных ей стихий.
Вот и получалось в общем итоге, что кто-то из Альтана отыскал меня на Земле, почти сразу же после моего рождения. Потом всю мою жизнь оплетал меня магическими нитями, замыкая линию портала. И все ради того, чтобы в момент смерти случился насильственный перехват-перенос! И вот тут был весьма интересный момент — этот некто знал, что я умру? Или собирался меня убить сам?
Итак. Если выкинуть из слов моей неожиданной наставницы всю магию и физику, получался простой процесс.
Бралась жертва. В момент смерти душа жертвы отделялась от тела. Тело переставало существовать, разлетаясь на мельчайшие атомы. Душа попадалась в ловушку переноса, перекидывалась в другой мир и помещалась в родное тело, воссозданное до каждой веснушки! Интересно только мне знать, как их пересчитывали.
