Эльвира Плотникова - Родственный обман
И Мартин понял. Его смущенный взгляд потеплел, пальцы ласково огладили лицо и шею. А потом он взял Эмилию за руку и поцеловал ладонь:
– Спасибо.
Это единственное слово было весомее покаянных речей. Эмилия обняла мужа за талию и потянулась за поцелуем. Мартин ответил ей жарко и страстно, и как-то незаметно подхватил на руки и уложил на кровать. Из-под полуопущенных ресниц Эмилия наблюдала, как он раздевается – неспешно, словно дразнит. Она не испытывала нетерпения, но вид обнаженного мужчины подстегнул желание.
После душа Эмилия надела только чистое белье, а сверху – домашнее платье-халат, с застежкой спереди, широкое и кружевное. Мартин склонился над ней, аккуратно расстегивая пуговки и развязывая ленточки. Эмилия хотела помочь, но он покачал головой, и она послушно расслабилась.
Мартин ловко освободил ее от халата, задрал подол сорочки, обнажая живот. Его горячие губы коснулись кожи, оставляя дорожку из поцелуев, а руки скользнули выше, накрывая ладонями груди. Эмилия томно вздохнула и потянулась, выгибая спину. Неспешные ласки дарили ощущение умиротворения, по телу разливалось приятное тепло, а желание нарастало, заставляя ее дышать глубже. Она сама потянула рубашку выше, сняла и откинула в сторону.
Мартин лишь усмехнулся ее торопливости. Он несколько раз лизнул один сосок, поцеловал его, помял губами, потом проделал то же самое с другим. Если бы Эмилия была кошкой, она мурчала бы от удовольствия. Она таяла от нежных и горячих прикосновений. От запаха дубового мха кружилась голова. Внизу живота сладко ныло.
Эмилия попыталась стянуть панталоны, но Мартин перехватил ее руки и прижал к простыне, слегка сдавливая в области запястий. И навис сверху, поцеловал ямочки над ключицами, шею и, наконец, губы, но не грубо, а словно пробуя на вкус и смакуя. Эмилия закрыла глаза. Возбужденная плоть упиралась ей в бедро, но Мартин не спешил избавиться от последней преграды.
– Перевернись на живот, – шепнул он, прикусывая губами ухо и освобождая ее руки.
Эмилия вздрогнула, еще раз потянулась и послушалась. Мартин отвел в сторону влажные волосы и стал целовать шею и ложбинку вдоль позвоночника, опускаясь все ниже и ниже. Эмилия замерла в предвкушении, когда он подцепил панталоны и потянул их вниз.
Горячие поцелуи обжигали. Эмилия застонала, сминая в кулаках простыню.
– Пожалуйста… – всхлипывала она. – Пожалуйста…
И сама не понимала, чего просит – чтобы Мартин не останавливался или, наоборот, быстрее вошел в нее, чтобы разделить с ней наслаждение.
В глазах потемнело. Реальность ускользала, остались только чувства. Жаркий огонь на коже, капельки пота на губах, запах страсти, музыка движений. Сильные руки, сжимающие в объятиях. Распирающая боль внутри. Горячее дыхание.
Судорожный вдох – и звенящая тишина, в которой не слышно даже биения сердца. Выдох, один на двоих. Учащенный пульс, бешеный, срывающийся. Туман в глазах. Дикая усталость – такая, что невозможно расцепить переплетенные тела. И приятное опустошение, сродни умиротворению.
Утром они проснулись одновременно. Вчерашние тревоги и волнения, отступившие во время близости, снова нахлынули, не позволяя долго нежиться в постели. Разве что совсем немножко, чуточку, пока длится поцелуй.
– Я тебя люблю, – выдохнул Мартин, с трудом оторвавшись от губ жены.
– Ох, Мартин… – Эмилия почувствовала, как заливается румянцем.
– Что? – он притворно изумился, приподняв бровь.
– Ты мне это первый раз говоришь.
– Правда? Мне кажется, так было всегда.
– Ма-а-арти-и-ин… – Она спрятала лицо, уткнувшись в его плечо.
– Эми, ты чего?
Она всхлипнула.
– Ты плачешь?!
– От счастья. – Эмилия снова посмотрела в глаза Мартину. – Я тоже тебя люблю.
Он улыбнулся и осторожно вытер ее слезы.
– Выходи за меня замуж.
– Замуж? – Эмилии показалось, что она ослышалась. – Я и так твоя жена. Разве нет?
– Да, но у нас не было свадьбы, настоящей, торжественной, красивой. Ты наденешь сногсшибательное платье, я подарю тебе кольцо… Разве ты не хочешь?
– Честно говоря, уже не очень, – призналась Эмилия. – Мне достаточно того, что ты мой муж. Но когда-то мы с Миленой мечтали о совместной свадьбе…
– Точно! Я поговорю с Даниэлем, мы все устроим. А еще я хочу жениться на тебе в твоем мире. Чтобы ты официально была моей везде. Только это придется отложить… месяцев на девять.
– Почему? На девять… Ох…
Эмилия изумленно уставилась на мужа. Как?! Она сама еще ничего не заметила, а он уже знает? У нее будет ребенок? Ребенок от Мартина!
Додумать счастливую мысль ей не дали. В дверь отчаянно заколотили, до боли знакомый голос ругал пса и взывал к Мартину:
– Фу, пошел вон! Мартюша! Сынок, ты здесь? Мартюша! Пошел вон, я сказала!
Отчаянно-виноватый скулеж Джека явно давал понять, он старался изо всех сил, чтобы оттеснить от дверей спальни разбушевавшуюся матушку.
Эмилия испытала удивительное чувство дежавю. Мартина с кровати как ветром сдуло.
– Да, мама! – крикнул он, быстро натягивая штаны. – Я сейчас открою! Джек, фу, отдыхать!
Он распахнул дверь, впуская леди Айрин в комнату. Эмилия еле успела натянуть на себя одеяло.
– Мама, почему ты здесь? Что-то случилось? Что с девочками?
– Живой… – Леди Айрин всхлипнула и обняла сына. – Что с этими девочками может случиться? Это у вас тут случилось!
– Мама, и откуда ты все узнаешь? Лучше бы оставалась в гостях, мы сами во всем разберемся. – Мартин смущенно оглянулся на Эмилию, но она ответила ему понимающим взглядом.
– Эмилия, ты-то как, детка?
«Детка» вытаращилась на свекровь, не в силах скрыть изумления. Не «милочка»? Воистину, утро началось с сюрпризов!
– Спасибо, все хорошо, – вежливо ответила Эмилия. – Можно, я… э-э-э… оденусь?
– Жду вас в гостиной.
Леди Айрин двинулась на выход.
– Лучше в столовой. Мама, распорядись насчет завтрака, пожалуйста, – попросил Мартин.
Как и накануне вечером, он ни на секунду не выпускал Эмилию из виду, но остаться наедине и договорить им не удалось.
В столовой их ждал завтрак и леди Айрин, которая скармливала чудовищу ветчину прямо со стола. Ло довольно урчал и чавкал, выпрашивая новые кусочки. Застигнутая «на месте преступления» матушка даже бровью не повела, только аккуратно вытерла пальцы салфеткой и пригласила «детей» к столу. Лолошенька сделал вид, как будто вообще ни при чем, и стал увлеченно играть со своим хвостом.
Выяснилось, что матушка все же оставила Каролину и Флоренс у родственников, а вернулась одна. Эмилия слушала ее объяснения, налегая на еду, – она жутко проголодалась. Никаких изменений, связанных с беременностью, не наблюдалось – ни тошноты, ни других особых ощущений.
– Сынок, ты не расскажешь, что тут происходит? – спросила леди Айрин, едва дождавшись, когда Мартин насытится.
– Мама, я не уверен…
– Расскажи, – перебил его Даниэль, входя в комнату. – Все равно узнает, только какую-нибудь искаженную версию. Да и я заодно послушаю еще раз, может, что-то упустил.
– Даниэль! – укоризненно воскликнула леди Айрин.
– Ах, да… Доброго утра, приятного аппетита. Так, тетушка? – ухмыльнулся Даниэль.
Следом за ним в столовую вошла и Милена. Эмилия бросилась к ней, чуть не перевернув стул.
– Мила! – Она обняла сестру.
– Все в порядке, Миля, – улыбнулась Милена и тут же нахмурилась: – Я слышала…
– Да, у нас тут было… весело. Позавтракаете с нами?
– О да! Было бы неплохо.
– Я все еще жду подробностей, – сухо напомнила леди Айрин, после того как ей представили Милену.
Эмилия плохо слушала рассказ Мартина. Ей больше хотелось поделиться новостями с Миленой, а от мыслей о том, что все ее счастье может оборваться в любой момент из-за чьих-то козней или старого семейного проклятия, к горлу подступала самая настоящая тошнота. Лучше думать о том, что все будет хорошо. И ребенок… Ах, как это волнительно! Новые ощущения, новые радости и заботы. Она даже стала придумывать дизайн детской комнаты.
Ло потерся о ноги, и Эмилия взяла его на колени. Чудовище подросло и прибавило в весе, но шерстка все еще оставалась мягкой, детской.
– …остаток ночи прошел спокойно, – услышала она слова мужа и улыбнулась, вспоминая о «спокойной» ночи, – собственно, все. Что дальше делать будем?
– Думать будем… – Даниэль вертел в руках монетку. – Архимага ждать будем…
– Это зеркала, – неожиданно выдала леди Айрин. – Ищите в них.
– Обижаете, тетушка, – отозвался Даниэль. – Проверено в первую очередь, никаких следов.
– Смотря что проверять, – отрезала леди Айрин. – Значит, записи все же не сгорели в пожаре…
– Какие записи? – Мартин обеспокоенно посмотрел на мать.
– С этого места поподробнее. – Даниэль мгновенно преобразился – подобрался и даже напрягся.
– Между прочим, если кто-то забыл, мой второй муж был магом. И не каким-то там заурядным, а ученым. Он работал с зазеркальем. Конкретно – переселение части сознания в отражение.
