Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич

Наконец мне удалось перерубить чертов хвост несмотря на защищавший его гибкий чехол из бронепластин. Ящер завизжал и заметался. Бо‑о‑о‑ольно, сволочуга? Мало тебе еще! Посыпь голову пеплом и оплакивай невосполнимый убыток. Даже если ты умеешь отращивать все части тела, новый шар отрастить не сможешь.

Одновременно с потерями в вооруженности у ящера снизилась и маневренность. Ведь хвост помимо прочего служил ему балансиром, и теперь, укороченный на треть, помогал держать равновесие не так хорошо, как раньше. Тем не менее «гвардеец» все еще оставался весьма подвижен.

– Выпусти меня наружу!  – зудел из таверны Люц. – Я тебе помогу!

– Как? Он тебя вмиг догонит!

– Может, и не догонит еще. А ты, помнится, хотел у меня скаковые навыки прокачивать.

– Не в такой же обстановке!

– А в какой? Нормальная обстановка – самая лучшая на мой взгляд. Опасность мобилизует.

– Мне не доставит радости, если тебя прикончат мобилизованного.

– Тогда его пусти в таверну! Сам войдешь после.

– Вот это, пожалуй, мысль.

Отвлекшись на разговоры, я потерял меч – ящер поймал его в захват пальцелезвиями, и резко крутанув, выдернул из лапы костомеха. Ничего, у меня еще топор есть… Вооружившись им, я вышиб «гвардейцу» зубы. Как раз его жуткие клыки с коронками. Чем ты теперь будешь прокусывать броню, а? Бросай все, иди к стоматологу!

Однако ящер к стоматологу не хотел. И не терял надежды достать меня, или прорваться в таверну, разделаться с Люцифером и после достать меня. И у него могло получиться достать: для его пальцелезвий были уязвимы и сочленения доспехов скелета, и смотровая щель.

– Да пусти ты его уже внутрь!  – рассердился Люцифер. – Сам ведь признал, что это мысль!

– Сейчас! – буркнул я, манипулируя рычагами. – Вот случай представится… Не могу же я сказать: «Проходите, пожалуйста!» – и посторониться? Он не дурак! Надо чтоб все естественно выглядело.

Ящер в очередной раз выбросил вперед лапу в стремительном выпаде, а я в очередной раз закрылся щитом. И рубанул монстра топором, попав по плечу и нанеся глубокую рану. Хорошая причина попытаться добить врага! Костомех рванулся вперед. Не успел, естественно. Ящер отпрыгнул, обогнул его и бросился в таверну. Люцифер радостно игогокнул – наконец можно прекратить изображать из себя макет боевого коня в полную величину. Я развернул костомеха и влетел в обеденный зал следом за ящером, изо всех сил двигая ногами в зажимах, стараясь не отстать, не споткнуться о разбросанные всюду столы, табуреты и трупы, не думать о шансах Люца уцелеть. Все, что осталось целым и не опрокинутым в помещении после зачистки таверны, мы опрокинули, разломали и растоптали в течение пятнадцати секунд. На шестнадцатой я зажал ящера в углу и зарубил тремя ударами.

– Давно бы так!  – сказал Люцифер, и уловив мое недовольство добавил: – Я не тебе. Ящеру. В том смысле, что ему давно пора сдохнуть.

– Согласен, – ответил я, отложив про запас приготовленную отповедь. – Заставил нас попотеть, да? Не понимаю, зачем Зальму понадобилась стена. Волшебная, настоящая – без разницы. С такими тварями в гвардии можно обойтись без всего остального.

– Э‑э‑э, Иван! Подобные существа тогда и требуются гарнизону, когда нормальных укреплений нет. Содержание фортификации несравненно дешевле.

– Ну да. Стоит себе, жрать не просит. Обычная. Волшебная просит, но не так много.

Трофей с ящера достался лучший за всю ночь: фиал с кровью. Только, кажется, вынести его из Зальма не получится. Используем здесь.

Передохнув, мы вернулись на улицу.

– Даю слово, где‑то поблизости уже оживает следующая коряга, – сказал я.

– Не совсем угадал , – ответил Люцифер.

И правда. Шагах в пятидесяти от нас оживало сразу две коряги. Одна, побольше, превратилась в боевого единорога в элитном барде. Вторая, поменьше, трансформировалась в девушку в украшенных серебром доспехах. Из‑под ее шлема выбивались светлые волосы. В руке она сжимала полуторный меч.

«Джейн Кровавая Дорога,  – отрекомендовала дамочку система. – Шевальересса женского духовно‑рыцарского ордена Кленового листа. Прославилась тем, что в сражении с варварами союза племен Черных земель в одиночку пробилась к Шатру Чар, заколола верховного шамана и спасла войско Зальма от неминуемого поражения».

Паладинша, не иначе. Кто еще способен прокладывать дороги сквозь вражеские отряды ради общего блага? То есть она была паладиншей – теперь монстр в городе, который когда‑то защищала. Вот как непросто у некоторых складывается судьба.

Несмотря на приличное расстояние, до нас доносился исходящий от Джейн и ее маунта тяжелый гнилостный запах. Так и хотелось фыркнуть, чтобы прочистить ноздри.

– Какой объект для прокачки!  – восхитился Люцифер. Впрочем, с изрядной долей ехидства. – Нам как под заказ. Это не какие‑нибудь скорпионы, требующие для победы над собой лишь грубой силы. Здесь понадобится напряжение всех сил, и физических, и умственных, и твоих, и моих. Конечно, ты немедленно вылезешь из костомеха и сядешь на меня?

– Щас! Разбежался! – проворчал я. – Навыки управления костомехом тоже нужно прокачивать.

Рыцарша – или рыцарка? – запрыгнула в седло, заорала как целая сотня объевшихся мухоморами берсерков и поскакала на нас. Меня на миг охватили страх и полная беспомощность, которые тут же прошли. Единорог угрожающе пригнул голову. Перед глазами мелькнули его характеристики – да он своей пикой броню скелета пробьет! Не любым ударом, но с разгона – запросто!

Я ждал до последнего, и когда живой таран оказался от меня на расстоянии буквально в несколько сантиметров, резко шагнул вправо и опять влево, ударив вбок щитом и всем весом костомеха. Единорог вместе с хозяйкой отлетел в сторону, в то же время по инерции продолжая движение вперед, и с ужасающим грохотом вкатился в обеденный зал таверны, кувыркаясь по раздолбанной мебели. Что за притягательная сила у этого заведения? Придется драться внутри вот уже в третий раз.

В нормальном мире Джейн до конца жизни ездила бы в инвалидной коляске, а ее скакун пошел под нож и на колбасу. А здесь, конечно, хрен им чего сделалось, тем более что оба были зомбаками – вскочили как ни в чем не бывало. Боевой клич паладинши обладал сильным парализующим действием, которое снимало «Львиное сердце». Иначе мне пришлось бы туго: скорей всего, Джейн завалила бы меня вместе с костомехом еще на улице. После каждого вопля талисман вибрировал, и наведенное оцепенение тут же спадало, ибо трусливое безволие с безусловной храбростью несовместимо. К сожалению, у нашей схватки не было свидетелей – одни участники. Даже два низкоуровневых пеших воина в хорошей экипировке способны устроить запоминающийся, зрелищный бой, а уж мы старались вовсю. Окажись в зале Торн, он повизгивал бы от восторга. Получив тяжелейший урон, несовместимый с дальнейшим существованием, паладинша исцелила себя и маунта. Правда, им это не помогло – лишь отсрочило неизбежный конец. Главным оружием Джейн был именно ее клич, а он против нас не работал. Благотворное действие «Львиного сердца» распространялось и на Люцифера, а он и так мало подвержен магии, заточенной под разумных.

– Давай‑ка побыстрей уйдем отсюда, – предложил я Люциферу. – Надоело. Трех раундов для одной таверны достаточно. Тут скоро будет не пройти от трупов.

– Сперва приз забери,  – возразил конь.

– Не берется с них ни шиша. Ни с девки, ни с животного.

– Глупости. Победа над такими противниками не может остаться без награды. Если с тел ничего не берется сразу, надо подождать.

– Что ж, подождем.

Поверив Люциферу, я как‑то сразу переоценил ситуацию. И начал воспринимать происходящее по‑другому. Будто собственными ушами услышал, как в недрах управляющей Версумом системы вращаются шестеренки. Что‑то происходило – и вскоре мы увидели результат. Обезображенные коррозией доспехи Джейн и единорога обновились – на них остались только те повреждения, которые нанесли мы. Сочащаяся из ран темная слякоть стала кровью. Я снял шлем с головы паладинши и посмотрел на ее лицо. Точно – словно только что погибла.