Астарта. Предназначение. Книга 3 (СИ) - Белышева Ольга

Тишина снова окутала нас, но теперь она казалась теплой, почти обнимающей.

Ясный улыбнулся и легко потрепал меня по голове, словно я была ребенком, которому нужно немного утешения.

— Я не могу запретить тебе что-либо, — сказал он мягко. — Я могу лишь направить. На ошибках учатся, а не на указаниях психологов о том, как жить «правильно».

— Главное — учиться, а не забывать, — добавила я с легкой грустью, прекрасно понимая, о чем он говорит.

Он посмотрел на меня чуть дольше, чем обычно, словно оценивая, насколько я сама верю в свои слова. Затем, откинувшись на спинку скамейки, он заговорил снова:

— Ты прародительница многих, и я почти всех их знаю. Но кто этот ребенок? И что с ним случилось? — Его голос стал серьезным, задумчивым. — Из того, что ты мне рассказала, я вижу двоякую ситуацию. Либо это ребенок расы цемен, и они его… подсунули.

Он замолчал, погруженный в свои мысли.

Я вздохнула, чувствуя, как его слова эхом отдаются во мне.

— Я тоже об этом подумала, — сказала я тихо, стараясь уловить, к чему он ведет.

Но он не обратил внимания на мои слова, как будто даже не слышал их. Его взгляд устремился куда-то вдаль, за горизонт, словно он пытался найти ответы в пустоте.

— Я так долго дружил с Лари, — произнес он, и в его голосе звучал оттенок горечи. — И это мой промах. Он умеет скрывать многое.

— Пошли навестим его? Может, он хоть что-то расскажет об этом? — предложил Ясный, и в его голосе появилась настойчивость.

Я нахмурилась. Его энтузиазм казался мне неуместным.

— Я сомневаюсь, что это что-то даст, — честно сказала я, стараясь сдерживать раздражение. — Он сейчас злой на нас. Его заставили работать здесь, и он наверняка недоволен. Он может просто выместить свою злость на нас.

Ясный, однако, не собирался уступать.

— Пошли! — повторил он с неожиданной решимостью. В его голосе появилась нотка нетерпения, которую я редко слышала. — Мне нужно проверить одну теорию.

Его слова заставили меня насторожиться.

— Какую теорию? — спросила я, стараясь, чтобы голос оставался спокойным. Но внутри меня зашевелилось подозрение. Он снова что-то скрывал. Это было так похоже на него. Ясный всегда оставлял часть информации при себе, словно боялся, что я не пойму или не приму то, что он хочет сказать.

Он посмотрел на меня внимательным взглядом, но вместо ответа задал свой вопрос:

— Вспомни, что было перед тем, как ты встретила отца своего сына.

Его слова заставили меня замереть. Я растерянно смотрела на него, чувствуя, как в груди начинает нарастать странное ощущение.

— Зачем вы это спрашиваете? — прошептала я, чувствуя, как внутри все переворачивается.

Он не ответил сразу. Его взгляд оставался пристальным, почти пронизывающим.

— Просто вспомни, — повторил он, будто это было самое важное, что я могла сейчас сделать.

Я задумалась. Тогда действительно был странный период в моей жизни. Незнакомые люди начали внезапно и порой навязчиво проявлять ко мне внимание. Они стремились познакомиться, ухаживать, осыпали комплиментами и даже дарили подарки. Это было неожиданно, непривычно и, честно говоря, немного пугало.

Я вспомнила, как часто чувствовала себя неуютно и растерянно. Это было похоже на какой-то парадокс: с одной стороны, внимание льстило мне, а с другой — я ощущала себя не в своей тарелке. Я никогда не считала себя особенно привлекательной, не была похожа на моделей с обложек журналов, таких как, например, Синди Кроуфорд. Поэтому этот всплеск интереса казался мне чем-то необъяснимым и даже подозрительным.

В тот период я научилась говорить твердое и уверенное «нет». Я стала отстаивать свои границы, что раньше давалось мне с трудом. Это было непросто, но необходимо. Однажды появился особенно настойчивый ухажер, который игнорировал мои отказы и продолжал преследовать меня. В конце концов, от него меня избавил человек, который позже стал отцом моего сына.

Именно тогда мы познакомились. Он был другим — спокойным, ненавязчивым, не похожим на остальных. Возможно, я просто устала от назойливых ухажеров и решила, что с ним мне будет проще. Он не был особенно разговорчивым, но это даже нравилось мне. Его молчание давало ощущение покоя. Либо…

— Либо что? — вдруг спросил Ясный, вырывая меня из воспоминаний.

Я посмотрела на него, пытаясь понять, что он имеет в виду. Его глаза внимательно изучали меня, словно он читал мои мысли. Да, так и есть — читал. Как я могла упустить этот момент? Как я забыла, что он способен на это?

Я бросила на него полный укоризны взгляд и резко отрезала:

— Неважно. Мне нужен был человек, который не задает кучу вопросов и не играет в эти глупые игры под названием "романтика". Сама себе его навязала, сама влюбилась. Хотела, наверное, почувствовать, как это — быть парой. Быть как все! — язвительно добавила я, с трудом сдерживая эмоции.

Ясный выслушал меня молча, но в его взгляде мелькнуло что-то, чего я не смогла сразу понять. Он хмыкнул, словно обдумывая мои слова.

— А что, если он был послан обществом Туле? — вдруг вырвалось у меня. Эта мысль, казалось, давно зрела где-то глубоко внутри, но только сейчас оформилась в слова.

Ясный нахмурился, но ответил спокойно:

— Вот это и нужно выяснить.

Я сглотнула, ощутив неприятный ком в горле.

— Либо это все… подстроено, — сказала я наконец, стараясь держать голос ровным, хотя внутри все сжималось. — Подстроено кем-то, кто хотел, чтобы я оказалась здесь. Кто-то, кто знал, что я буду искать ответы.

Ясный кивнул, будто подтверждая мои слова. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло что-то — то ли сожаление, то ли сомнение.

— Ты понимаешь, что это значит, правда? — произнес он, и в его голосе неожиданно появилась мягкость, почти нежность.

Я нахмурилась, почувствовав, как внутри начинает нарастать тревога.

— Нет, — ответила я, хотя где-то в глубине души понимала, что он прав. — Вы намекаете на что-то, но не хотите сказать прямо. Так скажите уже!

Он тяжело вздохнул, глядя куда-то в сторону, словно пытаясь найти нужные слова.

— Иногда то, что кажется случайностью, на самом деле — часть чьего-то плана, — сказал он наконец. — И этот ребенок… он может быть доказательством.

— Доказательством чего? — Я не выдержала и повысила голос. — Что кто-то все это время манипулировал моей жизнью? Что даже мое прошлое мне не принадлежит?

Ясный молчал, и это молчание вдруг стало невыносимым. Но я знала: он не из тех, кто избегает ответа. Он просто думал. Думал, как сказать мне то, что я, возможно, не готова услышать. Наконец он посмотрел мне прямо в глаза.

— Возможно, ты не просто часть этой истории, — тихо произнес он. — Возможно, ты ее ключ.

Его голос звучал уверенно, но мне показалось, что в глубине души он все же сомневался. И все же он был со мной согласен. Но с чем именно? Этот вопрос так и остался висеть в воздухе, тяжелый, как грозовая туча. Мы неспешно направились в сторону тюрьмы. Шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Я старалась не думать слишком много, опасаясь, что мои размышления опять может услышать Ясный. Вместо этого я сосредоточилась на птицах, которые порхали вокруг нас, словно беззаботные тени. Ясный время от времени бросал на меня недоуменные взгляды, видимо, догадываясь, что я скрываю от него свои мысли.

Когда мы добрались до тюрьмы, нас встретила сложная система охраны. «Молодцы! Быстро все восстановили.» — мелькнуло в моей голове. Металлические ворота, камеры наблюдения, охранники с оружием — все это было модернизировано и увеличено в числе. После проверки нас провели в небольшую комнату для свиданий, разделенную прозрачным стеклом. Знакомое место. Мы ждали около десяти минут, прежде чем в комнату ввели Лари. И снова я с трудом узнала его: он выглядел совершенно иначе. Его вымыли, побрили, и теперь он был полностью лысым. Этот новый облик сбивал с толку, словно передо мной стоял совсем другой человек.