Наталья Бульба - Космический маршал. Очень грязная история
Удивляться его сообразительности не стала. Представляю, что он сейчас чувствовал, ловя мой эмоциональный шторм.
Шторм… Бросив быстрый взгляд в его сторону и заметив, как он многозначительно усмехнулся – ведь точно знал, о чем я только что подумала, – отвернулась.
– Данных не хватает. На Вали рассчитывать бесполезно. На Истера, боюсь, тоже.
Шаевский в другом конце комнаты завозился, поднялся. Остановился, не дойдя пары шагов. Безопасное расстояние?
– Давай-ка спать. Ни Лазовски, ни Ромшез еще не сказали своего слова.
Я была с ним согласна, но что делать с аналитической частью себя, которая буквально пожирала крупицы того, что нам было известно, и требовала добавки?!
– Только бы оно не застало нас врасплох, – чуть слышно прошептала я, зная, что услышит.
Услышал. Подошел вплотную. Дыхание спокойное, если не сказать, уверенное.
– Мы все равно справимся. Иного выхода у нас просто нет.
Прозвучало, как признание. Еще бы понять, в чем?
У меня было предположение. Появилось внезапно, от одной мысли, что так идеально просто не бывает. Неожиданное, нелицеприятное для меня и Ровера, и весьма агрессивно настроенное против Виктора.
– Ты прав, – выдохнула, избавляясь от напряжения. Возможность того, что Шаевский продолжал работать на Славу, была очень велика, но… ничего не меняла. Мы с Виктором были идеальными напарниками. Факт, который не изменить. – Пойду я спать. – Развернулась к нему: – Не будет ничего важного, не буди. И не забудь заказать билеты.
Тот улыбался, иронично глядя на меня.
– Как прикажешь, наставница!
– То-то же, стажер! – хмыкнула я, подмигнула и сбежала в спальню.
Не от себя, от него. Виктор явно собирался что-то сказать, я не хотела этого слышать.
Несмотря на некоторую внутреннюю взбудораженность, уснула сразу. Спала долго, давая себе возможность полениться столько, сколько хотелось.
Когда, уже умывшись, вышла в гостиную, от моего мнимого мужа остался только букет цветов на столе да сообщение на дисплее его планшета: «Билеты достал, хоть это оказалось труднее, чем я думал. Ромшез свое дело сделал, доступ к данным я тебе открыл. Буду к обеду. Моя жена сегодня вечером должна быть самой красивой женщиной на Эстерии». Чуть ниже шла приписка: «И мало ли что я говорил. Люсии соперница не помешает».
До обеда оставалось всего чуть больше двух часов.
Решив, что без завтрака я обойдусь, налила себе сок и, забравшись с ногами в кресло, занялась информацией, которую добыл для нас Истер. Не знаю, по собственной инициативе, или Виктор попросил выяснить не только подноготную новоявленного старшего розыскника, но там были и данные, касающиеся похищений.
Чтобы избежать искушения, перебросила пакет на свой планшет. И привычнее, и не отвлекает желанием взломать защиту. Бесполезно даже пробовать, но ведь хочется.
Про искушение и желание забыла сразу, как только прошлась взглядом по послужному списку Иари Куиши.
Сорок пять лет – выглядит обманчиво моложе, что не удивительно. На Приаме средняя продолжительность жизни не меньше, чем в Союзе – около ста тридцати лет. Треть жизни…
Оценивать по годам было глупо, только дела могли что-то значить.
В службе больше двадцати лет, участвовать в расследованиях начал еще до окончания Высшей Школы розыска. Среди сильных сторон – анализ поведенческих реакций, разработка психоматриц и сверхточное оперирование категориями изменчивости при проведении крупномасштабных операций.
Вернусь в Союз, найду Ромшеза и расцелую. Одна фраза, и все встало на свои места. Включая утреннее исчезновение Шаевского. Судя по всему, он пришел к тем же выводам, что и я, потому и изменил свое решение не бросаться в глаза.
Вызов в Управление был источником сведений для этого самого анализа. О том, разочарован Куиши или нет, нам предстояло только узнать, но… интуиция подсказывала, что думать о скорой встрече с шефом не стоило.
Дальше шло описание его операций. Сухо, без комментариев, одни факты. Ничего более и не требовалось. Из четырнадцати крупных – четырнадцать закончились задержаниями и серьезными приговорами. Еще бы понять, насколько лучше был его погибший командир группы дознания?
Впрочем, могло быть и иначе. Начальство считало, что Куиши предпочтительнее держаться в чьей-нибудь тени. В его случае выглядело вполне оправданным.
Дошла до конца файла, сощурилась от удовольствия.
Забота Истера была неожиданно приятна. Постскриптум был в его духе: «У твоего нового знакомого широкая сеть осведомителей. Извини, взломать не удалось, и так едва не зацепили, но уверен, что среди журналистов у него люди тоже есть. Поэтому, когда в твою прелестную головку придет гениальная мысль, не забудь, что ты не одна такая умная».
Стоило признать, что напоминание лишним не казалось. И касалось оно не только пока что мало известного Иари Куиши, но и тех, с кем была знакома значительно дольше.
Того же самого… Шторма.
За последние пять месяцев я вспоминала о Славе значительно чаще, чем в те дни, когда была в него влюблена.
Второй файл просмотрела по диагонали. Сведений в нем было больше, чем у Валенси, но так же, как у подруги, в них не хватало нужной мне информации.
«Или вы знаете все, или… ничего!» Ровер знал, о чем говорил.
Это случай был как раз из тех, когда отсутствие крошечного нюанса могло угробить всю систему. Сейчас же речь шла о значительно большем, чем о нюансе.
Если между похищениями была связь, а она просто обязана была быть, – масштабы требовали, – то данных для ее поиска катастрофически не хватало.
Кто. Откуда. Срок пребывания. Отели, в которых останавливались, экскурсии, которые посещали…
Искать нужно было не там. Точнее, не только там.
Кто давал разрешение на въезд? Кто принимал в космопорту? Кто контролировал безопасность, – была на Приаме и такая служба, – страховал? Кто организовывал развлечения? Входят ли гостиницы в единую сеть? Только ли столица отличилась, став поставщиком живого товара, или промысел захватил всю планету? Да и одну ли планету, когда в секторе населенных более двадцати и все представляют интерес для туризма?
Что значит небольшой перевес в сторону мужчин, который заметен в статистике Ромшеза? Или это я неправильно поставила задачу Вали, поинтересовавшись только парами?
Вопросов было множество, ответов – ни одного. Дать их мог только Куиши, но для этого он должен был захотеть использовать нас в своих планах.
На этой мысли меня и прервал ввалившийся в номер Виктор. Шальной взгляд, довольная улыбка, в руках два больших пакета и плоская коробка.
Заметив меня в кресле, шутливо нахмурился.
– Ты еще не готова?
– К чему? – несколько растерялась я, слегка ошалев от напора. Напоминал он сейчас скорее стихийное бедствие, чем моего уравновешенного напарника.
Следующие слова подтвердили мои подозрения:
– Женщина, я тебя сейчас съем! – грозно зарычал он и, явно намереваясь исполнить сказанное, двинулся в мою сторону.
Вот и как не закрывать глаза на все его возможные прегрешения?!
* * *Шторм ответил на вызов настолько быстро, что у Лазовски появилась кощунственная мысль: тот следил за ним в его же собственном офисе.
Теоретически было возможно, практически… практически Ровер продолжал верить другу. Знал, на что тот способен, когда речь идет о цели, к которой стремился, но помнил и другое: Вячек никогда не совершал ошибок дважды. А большинство успевал исправить до того, как они приобретали статус непоправимых.
С Зерханом у него не было выбора, но он все равно справился, сумев сохранить то, что их связывало.
– Что-то с Элизабет?!
Там, на той стороне экрана, Шторм резко поднялся, пошатнувшись, оперся на край стола.
Лазовски слабость друга заметил, но промолчал.
О том, что у Славы были серьезные проблемы, Геннори знал. Все произошло меньше чем через месяц после окончания эпопеи с арестом главы дипломатической миссии Самаринии.
Еще не успели перевести дух, да подвести итоги, как грянуло там, где и не ждали – исчез один из кораблей, сопровождавших объединенную делегацию, приглашенную неожиданно объявившимися предками демонов – домонами.
И так веселого мало, в своей галактике затеряться не сложно, а тут чужая, так еще и не обошлось без личного. На борту дальнего разведчика находилась дочь их бывшего командира – капитан третьего ранга Наталья Орлова и офицер Шторма, майор Игорь Таласки.
Сведения не афишировалось, но с Лазовски связался сам генерал Орлов. Рассказал обо всем, что произошло, ничего не утаивая. Утечки не боялся, есть отношения, при которых и понятия-то такого не существовало.
На слова поддержки махнул рукой – разберется, но тут же, словно только что не шла речь о нем самом, попросил связаться со Штормом. Полковник в сочувствии тоже не нуждался, если только в некотором отрезвлении. Были у старшего Орлова подозрения, что его бывший подопечный подошел к грани, за которой чувство мнимой вины способно взять верх над разумом.
