Сергей Кусков - Пасынок судьбы
Только я, вот, не считаю. А еще, я реально смотрю на вещи, причем делаю это параллельно и независимо от потока сознания, управляемого тем, что находится в штанах. Потока, заставляющего в данный момент пялиться на нее, пуская слюни, и остро реагировать на ужимки, коими она доводит мальчиков до безумия. Это не потому, что я такой весь из себя умный и сдержанный, умеющий контролировать сознание даже в моменты гормонального выброса. Это — защитная реакция, рефлекс, вбитый кулаками тех, кто не хочет меня здесь видеть, для которых я — пустое место, груша для битья, кто с удовольствием подставит меня в глазах однокурсников и администрации. Без этой реакции я бы уже давно учился где-нибудь в другом, более спокойном и менее престижном месте. То есть, я, как и все, оценивал ее фигуру, млел от глубины антрацитовых глаз, шелковистости смуглой кожи, мысленно мял в руках необъятные буфера, раскатывая губы на большее, но в то же время дальним уголком сознания понимал: «Кто я такой, чтоб она со мной зажигала?» Простачек-титуляр, не имеющий ни гроша за душой! Парень из бедной семьи, русский, не имеющий никаких особых внешних данных, которого сторонятся девушки, и которого на каждом шагу преследует группировка богатеньких недоносков, держащая всю школу в руках. И она: самая красивая, самая влиятельная, самая богатая, самая сексуальная, имеющая сотни поклонников! Подобные девочки не гуляют с такими мальчиками, и не стреляют в них глазами. Подстава, самая натуральная подстава. И нужно быть последним лопухом, чтобы поддаться на провокацию.
Я усилием воли взял себя в руки и стрельнул глазами в ответ, выдавив самую сексуальную улыбку, которая мне когда-либо удавалась.
— Эмма, прости, что перебиваю, но ты сегодня великолепна!
Это был искренний комплемент. Ведь если не считать ее умственные способности, внешне она — супермодель. И сегодня выглядела на все сто.
Долорес смутилась и покраснела. Точнее, сделала вид, что смутилась и покраснела, играть на зрителя она умела, хотя в глубине души ей было искренне приятно. Боги, до чего же легко читать людей!
— Спасибо! Хуан, ну ты это… — она замялась. Тоже игра на зрителя, но уже на меня. Эдакая скромность…
Ага, знаю я эту скромность. Половина школы отодрало эту суку, причем, зачастую, в весьма экзотических местах и позах! Ну, я имею ввиду богатенькую половину школы…
— Ну как, ты пойдешь со мной на бал к Родригесам?
И снова этот взгляд, это хлопание ресниц, разящие мужчин наповал. Детка, да что же тебе нужно?
Я нервно сглотнул и снова взял себя в руки. Плохо, когда тебе восемнадцать, очень тяжело справиться с атаками таких вот стервочек. Тот же Хуан Карлос, мой единственный друг в этом гадюшнике, был бы сражен, и невзирая на все возможные подставы, помчался бы следом хоть на край света. Трахнуть саму Долорес, когда она сама тебе это предлагает?
Отвлекусь. Танцы — это действительно танцы. Причем, бальные, или народные (Самба там, Мамба всякая, Румба), по усмотрению хозяев. Такие вечера устраиваются в высшем (или просто достаточно обеспеченном) обществе для общения: собираются люди, которым в неформальной обстановке нужно обсудить важные дела, сделки и прочее, и при этом блеснуть показным гостеприимством. Дескать, смотрите, какой вечер я могу устроить!
Старшие на таких мероприятиях чинно выпивают, обсуждая дела друг с другом, изредка отвлекаясь на танцы; их жены и молодежь наоборот, развлекаются, показывая себя и смотря на других, изредка отвлекаясь на дела. Всем хорошо, все довольны. Браки в этой среде заключаются там же (в смысле, договоры о браках), а сами балы — идеальные смотрины. Короче, сплошная показуха, но разве могут быть иными мероприятия «высшего общества»?
Со стороны такие вещи смотрятся достаточно достойно, и в общем таковыми являются, если брать мир «взрослых». Но то, что вытворяет за фасадом подобных мероприятий молодое поколение?… Слово «отрыв» тут не подойдет — мало красок! Игры «золотой молодежи», дорвавшихся до воли пай-мальчиков и девочек… Это круто!
И оттарабанить ту же Эмму где-нибудь в туалете или комнате наверху, подальше от взрослых глаз, можно влегкую. Или, на худой конец, отвезти ее куда-нибудь после праздника. В бар, клуб, а потом продолжить банкет в номерах.
В общем, знаю я поднаготную этого общества, предложение брюнеточки звучит четко и недвусмысленно: «Пошли, потрахаемся? Потанцуем заодно…».
Нет, свидание может и не закончиться тем, что я тут сам себе надумал, игра гормонов иногда порождает больную игру фантазии, но слухи — великое дело, а о безобразиях пьяной Долорес ходят легенды. Так что это скорее всего то, о чем я думаю. Вопрос только, для чего ей это надо?
— А почему именно я? — я коварно улыбнулся, строя из себя рокового мужчину. Сомневаюсь, что у меня получалось, но шпала игру приняла и даже подыграла, начав жеманиться. — В группе много парней, серьезных, красивых, гораздо лучше меня?
— Ну… Ты такой сильный! Умный! Да и симпатичный, зря на себя наговариваешь!
Далее следовало путанное описание того, какой я хороший, а она этого так долго не замечала. И теперь, заметив, хочет познакомиться поближе, и я не имею права ломать кайф такой девушке, как она.
«Толстый? Его подстава? Нет, они из разных группировок. Этот, если бы хотел сделать гадость, подослал бы блядь уровнем пониже. Отец Толстого держит несколько кварталов и рынок, он больше завязан в криминале. Долоресы же, и связанные с ними люди — легальные бизнесмены, а такие не очень уживаются с авторитетами. И дети их предпочитают гулять в разных компаниях…» — лихорадочно проносилось в голове, пока эта кукла искала слова, чтобы внятно сформулировать повод. Говорила она проникновенно, играла глазами, уголками губ, и если бы не гнилые подставы в свое время, когда я становился всеобщим посмешищем, то давно на всё это купился бы.
Надо докопаться до причины. Причины, а не повода, почему меня вдруг «цепляет» такая девочка.
Тут я заметил то, на что сразу как-то не обратил должного внимания: нас внимательно слушали.
Десятки пар глаз жадно следили за развитием событий. Гораздо больше, чем следовало бы. Разговоры постепенно стихли, почти полностью. Да, шпала — звезда, но это не значит, что все должны бросать дела и бежать смотреть, кого она там охмуряет. Такое ощущение, что все вокруг знают причину того, что происходит, ту самую, которую пытаюсь вычислить я. Не все, но большинство — ведь в стаде достаточно небольшому количеству особей сделать что-то одинаково, и остальное стадо начнет делать то же самое. Так и в рекреации, все, занимающиеся своими делами, отвлекались, и начинали вслушиваться в наш разговор, подражая десятку «заинтересованных» лиц, которые изначально нездорово на нас косились.
То есть тех, кто пришел сюда специально посмотреть за развитием событий.
Окончательно по местам всё расставили её подруги, ближний круг общения. Они стали справа от меня, за фонтаном, все три штуки, и оживленно перешептывались. Глаза их горели азартом, огнем людей, делающих ставку в казино или идущих ва-банк в покер. Стали так, чтобы все видеть, и по возможности, чтобы я не видел их. Значит, это то, что я думаю.
Внутри всё упало. Наверное, вопреки разуму, что-то во мне хотело, чтобы повод оказался причиной. Чтобы такая девочка мною искренне заинтересовалась. Ну и что, что дура? Красивая же дура! На худой конец, я был готов забить на подставу, пойти с нею и сделать то, на что она намекает. Эдак, на память, дескать, я тоже там был, и повеселились мы неплохо. Подстава-подставой, но оно того стоит!
Но только не «лотерея»!
Информацию об этой милой игре растрепал по школе кто-то из их компании, похваставшись чем-то перед кем-то. А что такое секреты и как они хранятся в этих стенах… Не стоит даже упоминать!
Так вся школа узнала, что существует некая группа пай-девочек из довольно обеспеченных семей, подруг — не разлей вода. Денег у них так много, что все имеющиеся доступные удовольствия они давно перепробовали, но не нашли для себя ничего экстремального. Того, что берет твою душу и тянет вон из тела, заставляя кипеть в крови адреналин, что приносит кайф и разнообразит серую скучную жизнь.
Воровать в магазинах? Пробовали. Не то. Какой в этом смысл, ведь даже если поймают, папочки их откупят. Не интересно! Прыгнуть со скалы в пропасть? На Венере спектр подобных экстремальных услуг огромен, как и количество гор, подходящих для оного. Для вязкой атмосферы достаточно банального парашюта, чтобы получить незабываемые ощущения полета в перепаде высоты километров на десять. Но нет, страшно!
Что остается богатеньким гламурненьким дурам? Секс? Его они тоже перепробовали, весь и всякий, в любом виде и с любыми партнерами, благо, эта индустрия — одна из столпов венерианской экономики. Но банальный, разрешенный секс — не интересно. А неразрешенный…
