Андрей Ливадный - Сон разума
Металлическая плита раскалялась, словно изнутри ее резали автогеном, но на самом деле металл плавился под воздействием энергетической сущности Ромеля.
Удушливый дым еще не успел заполнить камеру, когда участок пола вдруг не выдержал и провалился вниз, падая в глубины канализационного колодца твердеющими на лету кусками металла.
В образовавшееся отверстие проскользнула сущность, затем раздался голос Ланиты:
– Намочите тряпки и остудите края отверстия!
Зигида и Фрая быстро выполнили указание. Ромель в это время просочился сквозь потолок, но спустя несколько секунд вернулся.
– Два охранника спят, один ходит. Свет погашен, – доложил он. – Над нами коридор.
– Бери того, который не спит. Только тихо.
Дежурным по коридору был Дункан, тот самый охранник, что пытался ударить Андрея прикладом автомата в спину.
Он медленно вышагивал вдоль камер в томительном ожидании смены, которая должна была наступить через полчаса.
Все заключенные за исключением новенького спали. Дункан как раз поравнялся с его камерой и недовольно подумал: «Чего сидит таращится? Спал бы себе…»
Охранник не заметил, как за его спиной возникло энергетическое существо, а в следующий миг, когда его голубоватый свет озарил узкое пространство, было поздно: Ромель вдруг раскинул руки, словно обнимая невидимым покрывалом энергии оторопевшего от неожиданности охранника, и тот не успел даже вскрикнуть, просто кулем ополз на пол, уже без признаков жизни.
Андрей лишь мельком взглянул на Ромеля, который принялся разогревать участок пола, – встав со стула, он протянул руку и отцепил от пояса охранника ключи. Затем, осторожно отворив скрипучую дверь, выбрался в коридор. Автомат охранника лежал тут же. Поднять его было делом секунды. А спустя еще несколько Андрей уже стоял в дверях небольшой комнаты, где за столом дремали офицер и еще один храмовник.
Нельзя было поднимать шума, пока Ланита и ее Учителя не выбрались на этот уровень подземных коммуникаций, поэтому Андрей не стал стрелять. Ворвавшись в тесную караулку, он увидел, как офицер сонно приподнимает голову, и резко ударил его в кадык, заставив подавиться изумленным возгласом. Второй охранник успел вскочить, осоловело глядя по сторонам, и Кречетову ничего не оставалось, как испытанным приемом врезать ему в висок.
Он не знал, потерял ли охранник сознание или же умер, времени на детальный осмотр не было, – сорвав с обоих храмовников ремни экипировки, он накрепко связал их, воткнул им кляпы и только после этого занялся оружием.
«АРГ-8», которыми был вооружен караул, оказались самого устаревшего, примитивного образца, не чета тем автоматам, которыми пользовались храмовники в районе горного плато, к тому же они находились в ужасном состоянии.
Вернувшись в коридор с двумя автоматами в руках, Кречетов увидел, что Ромель уже проплавил дыру в перекрытии.
Заключенные в камерах зашевелились, кого-то разбудил свет, кого-то шаги и звук передергиваемых затворов – это Андрей проверял оружие, – возня в камерах постепенно перешла в удивленные возгласы. Но Кречетов не спешил давать свободу проснувшимся узникам, он не мог знать наверняка, нет ли среди них проштрафившихся воинов Храма.
Резко обернувшись, он заставил смолкнуть заключенных, выразительно поведя стволами двух автоматов.
– Тихо, – произнес он. – Получите ключи, когда мы уйдем.
* * *
В преддверии боя время вновь начинает течь иначе, восприятие окружающего изменяется, мысли становятся скупыми, а все чувства будто умирают в груди…
Так ощущал себя Кречетов.
Двести метров наклонного тоннеля, два поста охраны, как минимум одна бронированная дверь и снова тоннель, только теперь с двусторонней развязкой, а там…
Дальше двухсотметрового отрезка Андрей загадывать не стал.
Худшее было впереди, все осознавали это. Никто не строил иллюзий, не уповал на чудо, они знали лишь одно: придется идти и убивать… либо они сами останутся лежать в лужах крови и человечество еще долгие годы не узнает о существовании Первого Мира, возможно, что сбудется мрачное пророчество Надырова, и…
Каждый думал в эти секунды о своем, кто-то глобально, а кто и мельче, приземленнее, но цель была одна – дойти.
Дойти во что бы то ни стало.
– Ключи! – Андрей кинул связку за прутья ближайшей камеры и шагнул к дверям, ведущим из тюремного блока в магистральный коридор второго подземного уровня.
Узники провожали их молчаливыми взглядами. Что они могли подумать об этой группе, состоявшей из одного мужчины, вооруженного двумя автоматами, следовавшей за ним молодой женщины, одной энергетической сущности и пятерых древних старух, с трудом выбравшихся из дыры в полу?
– Берегите силы, – не оглядываясь, приказал Андрей, адресуя свои слова прежде всего пятерым старухам, кутавшимся в ветхие балахоны. – Вперед не высовываться, под пули не лезть. Ромель, ты наш отвлекающий фактор, мы с Ланой расчищаем путь. Все, вперед!
Он распахнул дверь тюремного блока.
Началось…
Ромель выскользнул в коридор, мгновенно метнулся от стены к стене, и его заметили – на первом посту охраны, у механизма, опускающего аварийную перегородку, возникло суматошное движение, но тут же грохнули два одиночных выстрела, и многотонная плита остановилась – оба храмовника, не ожидавшие внезапного нападения, повалились навзничь.
Андрей почувствовал, как тугие звуки стрельбы, эхом прокатившиеся по коридорам, срывают лавину событий. Теперь нет ни секунды времени на заминки, нет права на оплошность, есть только один путь:
– Вперед!
В такие мгновения приходит совсем иное видение реальности…
…Ярко-голубое пятно неслось по коридору вдоль самого потолка, одновременно совершая зигзагообразные движения, а по летящей сущности уже щедро били два автомата со следующего блокпоста, одновременно из глубин тоннеля слышались крики и скрежет опускаемого вручную механизма. Пули с гулким визгом высекали искры из металлического потолка коридора, яркое пятно сущности слепило глаза, привлекало внимание, и в воцарившемся вдруг хаосе одиночные выстрелы прозвучали глухо, неприметно, лишь последний из трех храмовников, тот, что вручную пытался опустить переборку, в последний миг перед смертью увидел, что по коридору движется группа людей.
Двести метров, второй пост, наполовину опущенная бронированная плита, за ней развилка тоннелей, в глубине которых уже слышны крики.
– Гранаты. Обыскать трупы! Лана, левый тоннель, Ромель, направо!
Гулкая, отдающая звоном в ушах очередь прошивает пространство левого тоннеля – это Ланита прикрывает Учителей, пока те обыскивают подсумки мертвых храмовников. Ромель опять превращается в слепящее, мечущееся под потолком правого коридора пятно, и Андрей закидывает один автомат за спину – оружие слишком тяжелое, чтобы прицельно стрелять с двух рук.
Одиночные выстрелы похожи на очередь, затворная рама выплевывает горячие гильзы, посылая их в звонкий перестук по металлическому полу.
Чисто…
Кречетов обернулся, но Лана уже справилась: в коридоре слышен чей-то протяжный предсмертный стон, но нет злых росчерков ответного огня.
– Опустить переборку, живо!
Пять женщин, передав ему найденные у мертвых гранаты, тут же беспрекословно наваливаются на ворот, вращая зубчатые шестерни, и многотонная плита опускается, перекрывая развилку тоннелей. Андрей и Лана синхронно опускаются на колено, посылая выстрел за выстрелом в сужающийся проем.
Все…
С той стороны в бронированную плиту молотят пули, но это уже не имеет значения. Пока не имеет…
– Вперед!
* * *
У заветных бронированных дверей валяются трупы. Андрей отстрелял весь магазин, пока Ромель отвлекал сбежавшихся по тревоге охранников, но двери еще предстоит взломать, а с той стороны коридора уже слышны крики.
– Лана, держи их!
Ромель без приказа бросается вперед – что ему пули, которые режут воздух, наполняя широкий тоннель визгливым, изматывающим нервы звуком рикошета?
Ланита стреляет короткими очередями, но магазин пустеет слишком быстро, и она перекатом уходит к другой стене, на ходу меняя боекомплект, пока Андрей оттаскивает трупы от бронированных дверей, одновременно срывая с них подсумки.
– Сюда! – Он жестом указывает старухам на страшную баррикаду. – Спрятаться за них, живо! Лана, отходи назад!
Ромель по-прежнему мечется впереди, но храмовники уже разобрались, что к чему, и Ланита вовремя успевает присоединиться к своим наставницам, сгорбившимся в узком проеме между стеной тоннеля и баррикадой мертвых тел, – теперь автоматные очереди прошивают тоннель в метре от пола.
