Дэвид Файнток - Надежда победителя
– Сэр, вы выгоните нас из Академии? – выпалил Кевин Арнвейл, не выдержав моего длинного и бестолкового монолога.
– Нет, конечно! – Я встал, начал расхаживать по кабинету. – Я просто хотел вам сказать, что не знаю, как вам помочь. Мне казалось, что помогу, а потом выяснилось, что не получается. Я не уделял вам должного внимания, фактически игнорировал вас. Вот за что я прошу у вас прощения.
– Меня вы не игнорировали, сэр, – горячо возразил Арнвейл, зардевшись.
– Чепуха. Тот разговор, когда мы ходили к мистеру Торну и не застали его дома, не в счет.
– Мне было очень интересно, сэр. Ваш рассказ мне очень помог!
– Прежний начальник Академии капитан Керси не был таким мягкотелым, как я. Однажды он жестоко выпорол меня вот на этом столе. Мы, кадеты, входили в этот кабинет с ужасом, как и должно быть. Не знаю, какие чувства испытываете здесь вы, но точно знаю, что не гожусь в воспитатели кадетов.
– Мы больше не будем вашими специальными кадетами, сэр? – выпалил Стриц.
Мне действительно хотелось избавиться от них, но теперь это выглядело бы как наказание за их откровенность. Я снова устроил себе ловушку.
– Нет, я попробую исправиться. Только давайте установим новые правила: отныне вы имеете право задавать мне вопросы и делиться со мной своими соображениями. А чтобы повысить вашу успеваемость, я разрешаю вам делать домашние задания в приемной моего кабинета. – Боже, что я такое заладил? Совсем спятил! Черт дернул меня за язык сболтнуть еще одну глупость:
– Возможно, я иногда буду вам помогать.
Ошеломленные, кадеты молчали. Что они обо мне думали? Начальник рехнулся! Придется околачиваться возле сумасшедшего почти целый день!
– Вот и все, – растерянно сказал я и, поколебавшись, зачем-то добавил:
– Не возражаете?
Господи, что я несу?! Чушь несусветную! Я попер против традиций! Они же кадеты!
20
Вечером по дороге в столовую я признался Толливеру, что извинился перед кадетами.
– Прекрасно, – прокомментировал он с обычным сарказмом.
– Что ж тут прекрасного? – буркнул я.
– Конечно, это лучше, чем то и дело на них рычать, но еще лучше, если ты будешь поддерживать между вами правильную дистанцию. Капитан не должен извиняться перед кадетами.
– Тут особый случай, я должен был извиниться. Ошибки надо исправлять.
Мы подошли к двери столовой. Толливер пропустил меня вперед, я вошел в огромный зал. Пятьсот кадетов встали как один.
Я занял место за круглым офицерским столом и спросил:
– А где лейтенант Бьен?
– Улетела, сэр, – ответил Толливер.
– Куда? Зачем?
– В отпуск. На прошлой неделе я дал вам завизировать расписание отпусков, вы подписали его без возражений.
После ужина я снова бродил по базе; встретил Сандру Экрит и Антона Тайера, зашел в служебное помещение, спустился по лестнице на самый нижний уровень, заставленный всякими машинами и агрегатами; миновал пункт управления гравитронами, охраняемый круглосуточно, зашел в зал управления термоядерной электростанцией. Дежурный техник, читавший журнал, вскочил и вытянулся по стойке «смирно».
– Вольно, – разрешил я.
– Чем могу быть полезен? – вежливо поинтересовался он.
– Ничем. Что это? Пролитый кофе? Вытереть!
– Есть, сэр.
Дав нагоняй, я с чувством удовлетворения вернулся обратно, поднялся в свои апартаменты и лег спать.
Прошло несколько дней. Вечером я просматривал в своем кабинете электронную почту. Сообщение из Портсмута гласило, что интендант Серенко сознался в воровстве и предан суду за хищение на сумму сто тысяч унидолларов. О родственной связи Серенко с сенатором Уиверном ничего не говорилось. Возможно, утаивание этого обстоятельства и было одним из пунктов договора между Уиверном и сенатором Боландом.
Из Адмиралтейства сообщили, что мое предложение о создании автоматического корабля со встроенным ядерным зарядом и двигателем, генерирующим искаженные N-волны («кошачий концерт») передано, наконец, в инженерную группу. Приказано выполнить предварительную разработку этого важного проекта.
Следующее сообщение: капитан Причер выздоровел и назначен церемониймейстером при адмирале Дагани. Командиром «Веллингтона» стал капитан Тенер, отец Адама.
Сообщение от Эдди я перечитал дважды. Анни ест хорошо. Эдди нашел в сарае мой старый велосипед, отдал его Анни, себе тоже купил крепенькую двухколесную машину, и теперь они оба – Анни и Эдди – ежедневно катаются по городу, объезжают магазины и возвращаются домой с провиантом.
Слава Тебе, Господи! Наконец с Анни все хорошо.
В дверь постучался и робко заглянул Кил Дрю.
– Разрешите?
– Входи, – сказал я. В последние дни мне удалось рассеять страх кадетов передо мною и установить новую форму общения, непривычную как для меня, так и для них. – Что так поздно? – Я глянул на часы. – Не пора ли тебе в казарму?
– Я не успел сделать домашнее задание. Разрешите я сделаю его у вас?
– Разумеется. А почему ты не хочешь делать уроки в казарме?
– Если хотите, пойду в казарму, сэр. Просто… – Он покраснел. – Понимаете, сэр, там не очень-то располагает к учебе обстановка. Не очень дружественная. Товарищи стали относиться к нам хуже с тех пор, как вы взяли нас к себе.
Как я сразу об этом не догадался? Взяв их под свое крылышко, я настроил остальных кадетов против моих протеже. Впрочем, для них это лучше, чем отчисление из Академии.
Я приготовил себе свежий кофе, снова начал просматривать файлы. Кил Дрю корпел над своим компьютером, беспрестанно ерзая на стуле, кладя под задницу то одну, то другую ногу. Наконец я не выдержал:
– Тебе что, в сортир надо?
– Нет, сэр.
– Тогда хватит ерзать. – Я снова уткнулся в дисплей, начал делать заметки для памяти. Завтра надо поговорить с Толливером насчет нового интенданта, пусть найдет подходящего человека. Действовать обычным порядком нельзя. Если обратиться в отдел кадров Адмиралтейства, то капитан Хигби нарочно пришлет нам отпетого разгильдяя. Кил Дрю шумно вздохнул. – Что ты сидишь как на иголках?! – прикрикнул я. – Не шуми или выметайся отсюда!
– Простите, сэр. – Бедняга начал лихорадочно собирать в коробку дискеты.
– Отставить! – Ну почему я не выдерживаю ровный тон? Куда меня все время несет? Толливер прав, с кадетами надо быть ровнее. – Что с тобой, Кил?
– Простите, сэр, но я никак не могу в это въехать. «Основы электротехники» – сплошные амперы, омы и ватты.
– Этот предмет требует усидчивости, – с видом бывалого мудреца промолвил я.
– Зачем офицерам вся эта чепуха? Автоматика в инженерном отделении корабля сама все делает. А сам инженер на что? – Кил осторожно взглянул на меня, пытаясь понять, не слишком ли грубо и прямолинейно он выражается при начальнике Академии.
– Офицер должен быть всесторонне образованным человеком, Кил, – изрек я.
– Я еще могу запомнить, что мощность измеряют ваттами, ток – амперами, а сопротивление – омами. Могу запомнить, что сопротивление обозначается буквой R, и прочие обозначения тоже. Но все эти формулы… Откуда они берутся? Я их никогда не выучу.
– Выучишь, – улыбнулся я и отчеканил в рифму:
– «Ток в квадрате множь на R, мощность – есть. Решил пример!» Повтори.
Кил удивленно вылупился на меня, но повторил мнемонический стишок правильно. Греясь в лучах кадетского восхищения, я научил его еще нескольким запоминалкам.
– Так и правда можно выучить формулы! Сэр, откуда вы все это знаете?
Мы снова занялись каждый своим делом. Кил уже не шумел, не раздражал меня ерзаньем. Наконец он выключил компьютер, потянулся, улыбнулся.
– Спасибо, сэр, ваши стишки очень мне помогли.
Я тоже вроде бы испытал облегчение, словно сбросил несколько килограммов. Ну, точно! Гора с плеч свалилась!
– Тогда беги в казарму, а то опоздаешь к отбою. – Я поднес чашку ко рту и вдруг пролил на рубашку кофе. – Черт!
– Есть, сэр. – Кил как-то слишком уж резко встал и даже слегка подпрыгнул. – Ой!
Взревела сирена тревоги, из динамика раздался голос:
– ОТКЛЮЧИЛИСЬ ГРАВИТРОНЫ! ОТКЛЮЧИЛИСЬ ГРАВИТРОНЫ!
Я схватил микрофон, загремел приказами:
– Перекрыть коридоры! Надеть скафандры! Толливер, Торн, в кабинет начальника!
Сила тяжести уменьшилась в шесть раз, я встал со стула и врезался головой в потолок, отскочил вниз, успел вцепиться в кресло. Кил Дрю наблюдал за моими маневрами с отвисшей челюстью.
Первым ко мне в кабинет штетел Джефф Торн с озорным оскалом.
– Отключили-таки! – ликовал он. – Молодцы! – Рот его растянулся до ушей.
– Кто отключил? – оторопел я.
– Гардемарины! Кто же еще?! Гардемаринам наконец удалось отключить гравитроны!
Вот оно в чем дело! Я связался с пунктом управления гравитронами:
– Пункт гравитронов! Пункт гравитронов! Ответьте! Никто не отвечал. Вошел Толливер, следом за ним сержант Кина Обуту.
