Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Том 19
— И заблудился, — холодно закончил Коффин. — Его еле спасли — чуть ли не вырвали из когтей гигантской меч-птицы, которая уже нацелилась разобрать его на части.
— Да, но все-таки он спасся. И это доказывает, что он был, вернее сказать, есть первый коренной рустамец, то есть человек, который может на этой планете жить где угодно. Я не забыл, что этот случай сделал его настоящей знаменитостью.
— К счастью, мы вернулись обратно в честную неизвестность, и он, и все мы, — сказал Коффин. — Я не стал доводить до сведения общества тот факт, что с тех пор он никогда больше не хотел спускаться ниже слоя облаков. Он славный парень, не трус, не слабак, но, когда ему предлагали спуститься вниз, даже на небольшое расстояние, он всегда находил повод остаться дома. Мы с Терезой на него не давили. Для малыша это было жуткое потрясение. И хотя он стал на время знаменитостью, его больше года мучили кошмары. Не удивлюсь, если они и сейчас ему снятся время от времени.
— Понятно, — О'Малли закусил губу. Он стоял в свете Ракша, чей красноватый блеск становился все ярче по мере того, как небо темнело. Зажглась, подмигивая, вечерняя звезда. Ветер стал свежее, и листья зашелестели громче. Время спать еще не наступило: близилось равноденствие, и ночь в Верхней Америке сейчас длилась тридцать один час. Но мужчины чувствовали себя так, словно их хорошо натренированные мышцы, кровеносные сосуды, кости заново ощутили бремя гравитации и атмосферы планеты.
— Что ж, самое время ему повзрослеть и позабыть о своих страхах, — вырвалось у О'Малли. — Перед ним лежит карьера, сделанная в Низинах.
— А зачем? — ответил Коффин. — Нам потребуется немало поколений, чтобы полностью заселить только это плато. У Дэнни найдется работенка и здесь. Можно даже логически доказать, что он просто обязан хранить набор своих уникальных хромосом, живя спокойной жизнью в безопасном месте и создавая многодетную семью. А вот его потомки пусть спускаются в низины.
О'Малли только головой покачал:
— Вы же прекрасно знаете, что все это не так, Джош. Мы никогда не добьемся безопасности, сидя на этом жалком кусочке суши… Во всяком случае до тех пор, пока не будем знать несравненно больше и об этом континенте, и о всей планете, частью которой он является. Помните? Нам удалось бы подавить Эпидемию в самом зародыше, если б мы знали, что вызывающий ее вирус заносится одним видом планктона, который поднимается к нам с Низин вместе с туманом. Мы никогда не создадим надежных систем оповещения о штормах или землетрясениях, если не будем иметь полную информацию о нашей среде обитания в целом. А кто может предсказать, какие сюрпризы готовит нам еще Рустам?
— Да…
— Кроме того, Низины имеют большое общественное значение. Мы ведь прибыли сюда потому, что это была наша последняя надежда на создание свободного общества. За те несколько поколений, о которых вы только что упомянули, Верхняя Америка сможет стать столь же перенаселенной, как Терра сейчас. Свобода же немыслима без пространства, чтобы люди постоянно не толкались локтями. Мы обязаны начать освоение нашего Пограничья уже теперь.
— Ну, я не убежден, что политические теории стоят хоть одной погибшей жизни, — ответил Коффин, но тон его заметно смягчился. — Однако практическая необходимость, о которой вы говорили… тут вы правы. Так почему же вам нужен именно Дэнни?
— Неужели не ясно? Хотя, возможно, и не ясно, если вы никогда не бывали в тех краях. Можете мне поверить на слово, что люди, которым постоянно приходится таскать на себе редукционные шлемы, никогда ничего не добьются в этих дебрях. Я же рассказывал вам, что мы с Филом еле-еле доплелись до места рандеву со спасательной машиной, а ведь у нас была только одна задача — двигай копытами. Спасателям придется работать куда больше.
— А кто пойдет с ним?
— Я. У нас нет больше никого, кто мог бы пожертвовать временем; действовать нужно немедленно, пока погода не разрушила весь груз. Думаю, мой опыт и способности Дэнни дадут нам хороший шанс добиться успеха в этой работе.
Я договорился об оплате и о приличной премии за каждую ценную вещь, которую мы доставим с места крушения. Колледж будет в восторге и набьет ему карманы золотишком. То оборудование и та информация… в них овеществлено столько часов человеческого труда, да к тому же, весьма возможно, они спасут немало жизней в будущем. Так что списывать их просто так — рука не поднимается.
Коффин снова помолчал, потом сказал:
— Пошли в дом, — расправил плечи и зашагал к дому.
В доме их встретил теплый уют, книги, картины и простор, который на Земле был уделом лишь кучки самых знатных и богатых. Тереза подала чай и закуски. В этой семье не употребляли ни табака, ни алкоголя. Первый — не большая потеря, с усмешкой подумал О'Малли — на этой почве он вырастает таким, что жжет почище крапивы. Семеро хорошо воспитанных подростков поздоровались с гостем и устроились поудобнее, чтобы слушать разговор взрослых. (На Терре они наверняка стали бы членами уличных банд или были проданы в рабство… или сделались бы членами какой-нибудь узкой секты.) Шестеро — стройные, темноволосые и белокожие (в тех местах, что не обожжены солнцем).
Дэнни отличался от них далеко не одним старшинством. Он был коренаст, рост имел средний. Хотя его черты свидетельствовали о принадлежности к кавказской расе — прямой нос, большой узкий рот, глаза цвета ржавчины, — все же его высокие скулы, черные волосы с синеватым отливом и смуглая кожа ясно говорили о примеси восточной крови. О'Малли в голову пришел бессмысленный вопрос: кем были его генные родители, что заставило их отдать свои клетки для хранения в холодильнике космического корабля, на палубу которого они никогда не вступали, и встречались ли они когда-нибудь в жизни на Земле? Впрочем, сейчас они почти наверняка уже умерли.
Разговор перескакивал с одного на другое. Недостатка в темах не ощущалось. Три тысячи первопоселенцев не составляют поселения, где каждый знает каждого и все, что у него готовят на обед, особенно если эти три тысячи человек расселены на площади, равной Минданао[11]. Конечно, часть жила в Анкере, но в целом сельское хозяйство Верхней Америки пока еще не могло бы обеспечить нужды более плотного расселения.
Тем не менее определенная напряженность в разговоре ощущалась. О'Малли почувствовал облегчение, когда Тереза неожиданно спросила, зачем он прилетел. Он рассказал. Взгляды присутствующих блуждали по комнате, пока наконец не сконцентрировались на Дэнни.
Мальчик не дрогнул, но как бы окаменел, стал похожим на своего приемного отца. Его ответ был еле слышен:
— Я не хотел бы.
— Должен признаться, определенный риск, конечно, есть, — сказал О'Малли. — Однако… — Туг он широко улыбнулся, — скажите мне, а где его нет? Я, например, очень высоко ценю свою рваную шкуру, сынок, а я буду всегда рядом с тобой.
Тереза хрустнула пальцами.
Голос Дэнни сделался чуть громче. Он звучал как-то надтреснуто.
— Мне не понравилось там — внизу.
Коффин сжал губы.
— И это все? — жестко спросил он. — Ведь вопрос идет о долге, который надо выполнить.
Мальчик пристально посмотрел на него, отвел глаза и съежился на своем стуле. После долгого молчания он произнес:
— Как скажешь, отец.
Прошло много часов после того, как О'Малли покинул ферму, чтобы отправиться к себе и подготовиться к экспедиции. А пока на плато лежала долгая ночь. Ракш заметно вырос по величине и по фазе и стоял сейчас низко над морем облаков, а крошечная Сухраб быстро догоняла его. Обе луны пересекали небо навстречу движению солнца. Темноту неба прорезал свет звезд. Их созвездия не так уж отличались от видимых с Терры, если учесть разницу в расстоянии, измеряемую десятками световых лет. И хотя ось Рустама была наклонена немного сильнее земной, но в общем звездное небо выглядело знакомо. О'Малли нашел обе Медведицы, Дракона, а около Волопаса — крошечную тусклую пылинку: солнце Терры. Более сорока лет полета на космическом корабле, думал он, с человеческим грузом, погруженным в сон в холодильных камерах, вместе с семенами растений, зародышами домашних животных и будущих приемных детей поселенцев, и все это спит в течение четырех десятилетий, пока не придет время быть разбуженным. Но летают ли еще и сейчас эти космические коробки? Возможно, колонизация Рустама была последним усилием, ради которого собрали целый космический флот, доставивший первопоселенцев сюда, усилием, с помощью которого правительство (с их собственного согласия) отделалось от конституционалистов, от этих неслухов и бунтарей, которые все еще бормотали что-то о таких глупостях, как, например, свобода. Ушли ли когда-нибудь эти корабли снова в полет? Радиоволны еще не успели доставить ответы на вопросы, отправленные по лучу много лет назад. А люди, живущие на Рустаме, не имеют пока возможности построить свои корабли, которые могли бы улететь отсюда, да и вряд ли сумеют построить их в ближайшем будущем. А может, и никогда… О'Малли вздрогнул как от холода и прислонился к своему аэрокару.
