Владимир Поселягин - Крыс-1.
Когда почти рассвело и некоторые беженцы стали просыпаться, в основном те, что были в возрасте, раздался первый удивлённый вскрик. На обочине дороги обнаружились ночные воры. Быстрый осмотр показал что оба мертвы, второй, похоже, тоже удара в живот не пережил, силу удара я не сдерживал. Судя по их лицам они перед смертью испытывали изрядные муки, оба не сразу отошли в мир иной… Хм, поделом, буду я ещё переживать о всяких ворах. Пока люди суетились у трупов, я достал документы убитых, и ножом срезав дерн, спрятал их. Не хочу, чтобы их смерть приписали мне. Правда зря я это сделал, никто искать убийцу не стал, оттащили тела подальше от дороги, чтобы не мешали движению, сложили, и так вот и оставили. Похоже на чужие смерти беженцы насмотрелись, так что практически никак не отреагировали на смерть воров.
Пользуясь тем, что время ещё было, всё то, что мне пригодится, и я собирался оставить себе, убрал в сидор, остальное, что на продажу в мешки. Стараясь делать это незаметно, я достал узелок с кольцами, серьгами и другой золотой и серебряной мелочью и внимательно осмотрел. Так и есть, краденое или отобранное. Судя по кусочку кожи на серёжке, их не снимали, рвали, да и крови хватало. Пришлось остатки воды использовать, чтобы хоть как-то очистить их. Неприятно, ну да ладно, в этом смысле я не брезгливый.
Снова оседлав велосипед, как и другие беженцы, я вышел на дорогу и покатил к окраине Киева, до него с полкилометра осталось, не более. На посту меня проверили и спокойно пропустили, даже пояснили, куда мне нужно ехать, от бойцов же я узнал, где тут рынок. Именно на рынок я сначала и поехал, так как мне нужно было избавиться от вещей и транспортного средства, а если повезёт то поменять ненужные мне деньги на более весомое, золото и камни. Туго набитый сидор с наброшенным на него новеньким пиджаком так и висел у меня за спиной, пока я добравшись до уже работающего рынка, ходил с великом по рядам. Сперва ушёл он, купили за приличную цену, потом уже и барахло из мешков ушло. Единственно, что я оставил из инструмента, это «галку», и маленький плотницкий топорик, всё это может пригодиться в быту, остальное мне было не нужно.
Как только деньги оказались на руках, я в небольшом тупичке тщательно пересчитал получившуюся сумму, включив туда ту, что взял с воров, и направился на поиски торговца драгоценными металлами. Нашёл не сразу, но всё же нашёл. Сторговавшись, я потратил у него почти все средства, оставив себе одну мелочёвку, но всё равно считал себя в прибыли. Чисто золото не брал, четыре драгоценных ювелирных украшения с камня купил, этого хватило, и места мало занимают и спрятать можно легко, удобно.
Уже к девяти утра я был на месте и, пройдя в здание республиканского управления НКВД, прошёл к дежурному. Тот быстро проверил списки и подтвердил, что я успел, группа отбывала в обед, и время ещё было. Прибывший сержант, помощник дежурного, отвёл меня в казармы, где находились другие будущие курсанты спецшколы. Их было восемь, я получается девятый. Мы быстро познакомились и, не смотря на то, что по возрасту я тут был самым младшим, встретили меня так же хорошо. Прибывший сопровождающий провёл перекличку, мои документы он уже забрал, я только удостоверение шофёра и комсомольский билет не отдал. Они ему были не нужны, лишь паспорт забрал и предписание.
Нас отвели пообедать в служебную столовую, после чего, забрав вещи, повели пёхом на железнодорожную станцию. Эшелон с эвакуируемым оборудованием заводов стоял под парами, но проблемой являлось то, что мест там уже не было.
- Крыша, - подсказал я сопровождающему, который ругался со старшим эшелона, тряся перед его лицом бумагами.
По ним следовало, что нам разрешалось вместе с ними добраться до Москвы. Те дальше двигались, а нам в столицу надо.
- Что? – повернулся ко мне сержант госбезопасности, наш сопровождающий.
- Крыша вагона. Не совсем комфортно, но с той жарой, что стоит сейчас, даже предпочтительно, хоть ветерок будет обдувать.
- Точно, крыша вагона вам подойдёт, тем более других мест у меня всё равно нет, - обрадованно ответил начальник эшелона и направился куда-то в сторону паровоза, разрешив часовым нас пропустить.
- Ну крыша так крыша. Вперёд.
Мы прошли к последней в составе платформе, где в окружении мешков с песком стояла автоматическая зенитная пушка, и по лестнице поднялись на крышу. Конечно, по технике безопасности так передвигаться было запрещено, но с войной на многое смотрели сквозь пальцы, так что на нас, устраивающихся на крыше, железнодорожники хоть и косились, но никак не комментировали. Более того, начальник эшелона, дал разрешение разместиться на крышах другим рвущимся к поезду и желающим покинуть город. Он воспользовался моей идеей. Так что на крыше мы были не одни, можно сказать в тесноте да не обиде. Лично я был только рад, те кто сидит дальше будут защищать нас от ветра, всё же он будет.
Сам я, снова постелив пиджак, подложил под голову сидор и стал подрёмывать, пока другие будущие абитуриенты общались, или наблюдали за отправлением. Дёрнувшись, состав стронулся с места и стал покидать станцию, направляясь в сторону окраин Киева. Когда мы проезжали по железнодорожному мосту через Днепр, то от высоты до воды аж голова закружилась, но ничего, проехали, да и сам город вполне благополучно покинули, дальше эшелон только набрал скорость, и стало заметно неуютно. Ладно хоть мы прикрытые другими беженцами не чувствовали ветра, не сдувал он нас с крыши. Да и паровоз тащил поезд, не так и шустро, не быстро мы двигались, вполне терпимо.
Кстати, я один был по гражданке, остальные парни были в форме и некоторые успели послужить не по одному году. То есть на учёбу направляли отличников, тех, кто смог выделиться. То, что со мной ехали зубры, которые не раз брали нарушителей, это было видно, более того, они и сейчас поглядывали по сторонам, и пока я спал, умудрились на крыше нашего вагона среди трёх десятков беженцев найти подозрительного парня, проверить его и сдать на ближайшем полустанке, где паровоз заливали водой. Всё же эшелон не простой, оборудование заводское эвакуировали. Странно, что начальник эшелона дал добро на перевозку беженцев.
- Рома, Ром, - растолкал меня один из будущих курсантов спецшколы Юра Томин.
- А? – лениво протянул я.
- Ужинать скоро, ты будешь?
- Конечно, - сразу принял я сидячее положение, и бодро огляделся.
Мне, как и остальным выдали сухпаёк, так что мы стали готовиться к приёму пищи, прямо на крыше вагона двигающегося поезда. Многие беженцы, заметив, что мы делаем, тоже стали доставать подготовленную провизию. Да от нас как поветрие это стало расходиться по крышам вагонов.
После ужина, я потянулся и сказал:
- Ну что ж, поели - можно и поспать.
Парни посмеялись, а сидевший рядом Юра, спросил:
- Ты ещё не выспался?
- Поверь, в школе тебе за счастье будет найти время, чтобы просто выспаться.
- С чего это? Там же по расписанию всё.
- Сейчас что идёт? – спросил я поудобнее укладываясь на пиджак и поправляя сидор, а то что-то острое в затылок тыкалось. Как бы не лезвие топорика.
- Война, - пожал тот плечами.
- Вот именно, значит обучение переведено на рельсы военного времени, чтобы выдавать как можно больше нужных фронту специалистов, и это во всех училищах. Получается сжатая программа, которая за довольно короткое время подготавливает специалиста. Зачастую в этом случае дополнительное время берётся из того что выдаётся курсантам для сна и отдыха. Продолжать дальше?
- Не надо, и так понятно.
Юра тоже лёг и прикрыл глаза, он сходу меня понял и последовал моему примеру.
- К аналитике склонен, я смотрю? – поинтересовался сопровождающий.
- Есть такое, иначе почему меня простого шоферюгу-вольнонаёмного в спецшколу отправили? Командир подразделения постарался. Он давно грозил, вот и выполнил угрозу.
- Хм, - неопределённо хмыкнул тот и, достав наши документы проверил. – По направлению ты направлен на обучение на силовика?
- Наверное, направление-то у вас, - сонным голосом ответил я.
- Ага, у меня, - хмыкнул тот и о чём-то надолго задумался.
Ну а мы так и ехали, уходя всё дальше и дальше в глубокий тыл. Немцы тут ещё летали, но заметно реже и нам повезло, что мы не попались на глаза птенцам Геринга, благополучно добравшись к обеду следующего дня до Москвы. Дальше понятно, казармы, где мы провели ночь, оформление и прибытие в спецшколу. Вот там я и узнал, какой сюрприз мне подготовил сопровождающий.
Десять месяцев спустя. 13 апреля 1942 года, понедельник. Военный городок в Подмосковье. Три часа утра.
- Муж вернулся, - вскинулась на кровати неверная супруга только что вернувшегося со службы мужа, и толкнула меня.
Я тоже уже расслышал шум ключа в замочной скважине и бросился к своей курсантской форме. Натянул её моментом, какая тут горящая спичка, и с сапогами в зубах, подбежав к окну, выбрался на козырёк и, дотянувшись до водосточной трубы, стал быстро спускаться вниз с третьего этажа. Путь привычен, не в первый раз, так что моментом оказался внизу. Рядом спланировала и упала моя фуражка, вот её я забыл, хорошо моя, можно сказать подружка, её заметила и выкинула следом.
