Пётр Моршанцев - Эхо вторжения
Как-то находясь в центральной рубке дисколета, Николай с любопытством, к которому была приправлена солидная доля страха, ожидал выводов вычислительной машины. Целую неделю до этого он скармливал ей информацию — все, что только можно было найти в библиотеках и книжных магазинах. К его удивлению книжные магазины работали, потому что спрос на литературу при вынужденном «затворничестве» населения сильно возрос. Статистический материал, редкие первоисточники по истории, отражающие исторический период развития России с начала и заканчивая четырнадцатым годом двадцатого века — все пошло на «корм» НАВИГАТОРУ. Николаю было интересно, как бы пошло развитие страны, если бы перед Первой Мировой войной российский император Николай II после памятной встречи со своим кузеном Вильгельмом, германским кайзером, руководствуясь хитрым английским принципом «Есть только интересы Англии». Применил его по «отношению» к России — «интересы России превыше всего», наплевав на договора с Антантой, которая в свое время все же предала Россию с потрохами, не вступил в войну, а, выждав всего два года, которых бы вполне хватило на перевооружение армии, выступил на стороне Германии. Или просто вступил в войну позже, преследуя только интересы России, когда армии Антанты и Германии были бы уже вымотаны в обоюдных боях, а не защищая Францию своим экспедиционным корпусом, который сражался лучше, чем вся французская армия.
И теперь он ждал результатов такого прогноза, чем бы сейчас была Российская Империя в конце двадцатого века, и осталась бы она вообще, а если бы осталась, то какое место занимала бы в Мире.
Он ждал, предполагая, что родная страна на исходе двадцатого века не будет выглядеть столь плачевно, как в настоящее время. Но, когда результаты исследований были выведены услужливым НАВИГАТОРОМ на экран, Николая в первые мгновения взяла оторопь. На импровизированной карте в виде двух полушарии изображающих глобус, он сначала не смог обнаружить свою страну, и лишь когда внимательнее пригляделся, то понял, что искал не там, вернее не мог предположить, что все северное полушарие занимала именно Российская Империя. Изумрудное поле политической карты Мира заливало весь Евразийский материк, за исключением территорий, где Николай привык видеть Иран, Ирак, Саудовскую Аравию и прочие арабские страны. На американском континенте в Российскую Империю были включены и Аляска, и Канада в полном составе.
С чувством, которое ошеломлением можно было назвать с весьма большой на-тяжкой, Николай вернулся в свою квартиру, так до конца не досмотрев полного развернутого прогноза. Это он оставил на потом, оттого что не мог в полной мере переварить то, что уже увидел. Тут ему аналитические способности НАВИГАТОРА помочь не могли. Думать надо было самому. На ум пока только приходила мысль: «А стоило ли вообще «городить огород» устраивая революцию, которую обозвали пролетарской, кому были нужны десятки миллионов жертв истинно русской нации? Для благоденствия шароголового адвоката Ленина, и его усатого последователя маньяка Сталина, и дальнейших проводников их дел и идеалов. Нужна ли была такая революция самому пролетариату, а тем более крестьянству? В получившемся варианте Столыпин оставался здравствовать и это самое крестьянство, во всяком случае самая инициативная трудовая его часть к мятежу не присоединилась. Попытка переворота в получившемся варианте произошла в 1918 году, а не 1917, как в существующей реальности, и была в течение суток ликвидирована Преображенским и Семеновским полками, почти как в 1905 году, даже еще и быстрее. Убитого заговорщиками императора Николая II, на престоле заменил его брат Михаил, ставший регентом, при юном и больном наследнике Алексее. Михаил пользовался авторитетом и широкой поддержкой в армии, особенно в Дикой дивизии, которой он до того командовал. В 1920 году, после окончания Мировой войны, в России, с подачи того же Михаила форма правления была изменена на Конституционную монархию. В последующем к империи в статусе провинций, кое-где и расширенной автономией присоеди-нились многие страны Западной Европы уже на добровольной основе. Демократия в империи процветала более действенная, чем у поборников народовластия. Если народ живет достаточно зажиточно, ему революции и другие потрясения основ, просто-напросто не нужны. А что касается полусумасшедших, оторванных от действительности ортодоксов, то на них в империи функционировала вполне эффективная жандармерия, в зародыше ликвидируя поползновения на так называемые «Великие потрясения», опять таки ни одному здравомыслящему человеку абсолютно не нужные.
Все еще находясь в своеобразном трансе под впечатлением всего узнанного, Николай сидел на диване и пытался прийти в себя. Сомнений в выбранном пути у него уже почти не оставалось. Тем не менее, Николай выбрал эволюционный метод преобразования существующей действительности. В составлении и этого плана не последнюю роль сыграл НАВИГАТОР. Вся черновая работа легла на его металлические плечи и интегральные микросхемы, как привычным словом Николая называл его начинку неземного происхождения.
Николай сидел на диване, не включая света, в уже чуть сгущающихся сумер-ках. Кончалась уже вторая неделя «вынужденного» заточения в пределах Ястребов-ска. Пора уже было предпринимать что-то действенное. И в этот момент в квартире раздался телефонный звонок, и Николай этому обстоятельству удивился. Хотя телефонная связь была восстановлена уже на третий день после «освобождения», ни Владимир, ни Марина, ни Василий Дымогарев этим видом связи не пользовались, предпочитая в целях конспирации, связь посредством «браслетов» и эффект присутствия сохранялся и «прослушки» посторонними можно было не опасаться. Так что удивление Николая было оправданным, по телефону ему звонить просто было некому…, если только это не было случайным подключением. Но еще большее удивление его ждало, когда он снял трубку телефона: «Николай? Это Вероника! Вы меня помните?»
4
Нужно иметь авторитет, чтобы им не пользоваться.
Л. КуморБукограй впервые после длительного отсутствия вошел в свой кабинет, встре-тившие его слоем пыли и духом застоявшегося табачного дыма. Сам он не курил, но на совещания разрешал обычно курильщикам отводить душу. Оттого, что Букограй в силу своей привычки, перед отъездом в столицу еще «в прошлой жизни», закрыл форточки, воздух в кабинете был еще более застоялым. С тех пор прошло уже больше недели. Окна кабинета выходили во внутренний двор комплекса зданий комитета. Во дворе стояло несколько автомашин, не тронутых никем со времен инопланетного вторжения. Там сейчас суетилось несколько человек из научной комиссии, исследуя территорию со своими приборами, от которых в данном конкретном случае не было особенного толка. Но проверка все же была необходима. В период его отсутствия, кабинетом, видимо, никто не пользовался. Заместитель Букограя, остававшийся исполнять его обязанности, предпочитал свой, привычный для него, кабинет, где его, да и всех, кто находился в здании, застала страшная смерть. Не уцелел никто. Даже наряд в подвальном этаже растекся жидкостью, промаслив слизью униформу и амуницию. Прошла уже неделя с тех пор, как войска вступили в город. Первое время Букограй работал в одном из чистых кабинетов здания областного исполкома и только теперь решился обосноваться на привычном месте.
Букограй распахнул все форточки, впуская в кабинет свежий воздух. Смахнув со стола и кресла скопившуюся за неделю пыль, он уселся на свое рабочее место и задумался. Массивное старинное кожаное кресло в отличие от новомодных, на колесиках, всегда каким-то странным образом, помогало ему. Оно досталось ему от деда, и было изготовлено еще где-то в конце девятнадцатого века и, это кресло было единственным предметом его служебного обихода, которое он всегда возил за собой из кабинета в кабинет, куда бы его ни забросил служебный долг. Кресло помогало ему плодотворно осмысливать ситуации, с которыми ему приходилось сталкиваться в своей работе. Вот и сейчас он ненадолго погрузился в свои воспоминания.
За жену Букограй был сейчас уже спокоен. Он вернул ее в свою городскую квартиру. Она была первой из тех, кого вернули с периферийного палаточного го-родка. Планы возвращать всех были, но окончательное решение буксовало где-то «наверху». С «дочкой» тоже оказалось все нормально, хотя он смог посетить ее только на второй день после вступления воинского контингента в город. С удивление для себя он обнаружил, что Веронику кто-то снабдил необходимыми продуктами и даже запасом минеральной воды.
Из ее сбивчивого рассказа он только понял, что во времена «черной ночи» ее посетили два милиционера, выпросили электрический фонарь, а потом один их них, возвращая фонарь, принес и этот запас консервов. Продукты были явно с воинских складов. И Букограй теперь ясно понимал, что по прихоти судьбы Веронику посетили именно те загадочные люди, которые, оставаясь здесь в городе «под куполом», устроили войну с пришельцами. И, похоже, войну эту выиграли. Но после этого бесследно исчезли, прихватив с собою и «летающую тарелку», тоже. К сожалению, Вероника не могла назвать полных имен этих загадочных милиционеров. Она хорошо помнила лицо того, который вернул ей фонарь и принес продукты. Именно он кратко просветил ее о создавшейся ситуации и даже посоветовал некоторое время отсидеться в подвале. Звали его, кажется, Николаем, но фамилия, хоть он ее и называл, выпала из ее памяти. А может, Вероника уже сама не захотела ее называть, просто из-за природной порядочности, когда услышала, что этим ребятам может не поздоровиться.
