Гарри Гаррисон - Стальная Крыса спасает мир
– А я знаю, кто ты.
– Так скажи.
– Ты с Марса, вот чего.
– Что такое Марс?
– Ну, планета такая.
– Ладно, пускай с Марса. Ты будешь делать, что я скажу, поможешь мне в деле – деньги надо.
– Я ж тебе сказал, меня досрочно выпустили. Сцапают – сразу посадят.
– А ты наплюй. Держись за меня, никто тебя не тронет. Бабками завалишься. А есть у тебя бабки? Хочу поглядеть.
– Нету! – ответил он, хватаясь за вздутие в нижней части своего туалета.
Теперь я мог раскусить, когда он врет, и без прибора.
Успокоив Слэшера сонным газом, я достал из его одежды нечто вроде широкого конверта с тонкими зелеными бумажками – несомненно, бабками, которых у него якобы не было. Смешно даже! Самая простая копировальная машина может печатать такие пачки – если только на них нет скрытых опознавательных знаков. Я подверг бумажки тщательному анализу и не обнаружил ни химической, ни физической, ни радиоактивной идентификации. Чудеса. Были, правда, в бумаге какие-то волокна, но дубликатор их отлично воспроизведет. Если бы у меня только был дубликатор. А может, и есть? Ведь на меня чего только не навешали. Я порылся в куче, и пожалуйста – нашел карманный дубликатор. При нем был запас очень компактного материала, который путем, кажется, клеточного деления разрастался в машине, и получался лист гладкого белого пластика, на котором печатались копии. Повозившись немного с пластмассой, я сумел сделать ее такой же жесткой и мятой, как бабки. Сделал копию – и получил дубликат оригинальной бумажки. Самой крупной купюрой у Слэшера была десятка, и я сделал с нее несколько копий. Правда, на них был одинаковый серийный номер, но я на опыте убедился, что на эти номера никто не смотрит.
Пора было переходить к следующей фазе проникновения в общество этой примитивной планеты Земли (теперь я знал, что Грязь – неверное название и означает совсем не то). Я разместил на себе самое необходимое, а остальное оставил в пещере, и скафандр тоже. Будет нужно – заберу. Слэшер бормотал во сне и храпел, когда я летел с ним через озеро, над деревьями обратно к дороге. Сейчас, днем, движение оживилось – я слышал, как проезжают машины, поэтому опять приземлился в лесу. Не будя пока Слэшера, я закопал гравитатор вместе с радиопередатчиком, который, когда надо, приведет меня к тайнику.
– Что такое? – вскочил пробужденный газом Слэшер, непонимающе оглядывая лес.
– Давай двигай. Пора сматываться отсюда.
Он заковылял за мной, все еще полусонный, но разом проснулся, когда я сунул ему под нос пачку денег.
– Как тебе бабки?
– Классно – я-то думал, у тебя пусто.
– Было пусто, стало густо, взял и напечатал. Как они, в порядке?
– Еще как в порядке, я лучше и не видел. – Он оценил бумажки глазом профессионала. – Только вот номера одинаковые. Зелень – первый сорт.
Расстался он с деньгами неохотно. Воображение развито слабо, совесть отсутствует – как раз то, что мне надо. При виде зелененьких пропал весь его страх передо мной, и мы вместе, шагая по дороге, строили планы, как бы добыть их побольше.
– Костюм, который на тебе, нормально выглядит издали, вон из машин никто не обращает внимания, но все-таки надо тебе купить какие-то шмотки. Тут есть универмаг, вон под той горушкой. Ты отойди с дороги и подожди, а я пойду и все куплю. Или нет – может, сначала добудем тачку: ноги-то не казенные. Вон заводская стоянка. Посмотрим, что там продается.
На приземистом прямоугольном здании завода торчало множество труб, выбрасывавших дым и загрязнявших воздух. Сбоку выстроились рядами разноцветные машины. По примеру Слэшера я пригнулся, и мы быстро прошли к ближайшей машине в наружном ряду – красненькой и пузатой. Убедившись, что за нами никто не следит, мой спутник вскрыл замок какой-то штукой с металлическими зубьями на конце и поднял большую крышку. Я рот открыл, увидев этот чрезвычайно примитивный двигатель. Да, я действительно попал в прошлое. Закорачивая какие-то провода, чтобы включить зажигание, Слэшер объяснил в ответ на мои вопросы:
– Называется двигатель внутреннего сгорания. Почти новый, где-то триста лошадиных сил. Залезай, и смоемся отсюда, пока никто не видел.
Я наметил себе ознакомиться попозже с теорией внутреннего сгорания. Из беседы я понял, что лошадь – довольно крупное четвероногое. Должно быть, применяется процесс биоминиатюризации, чтобы поместить столько животных в одну машину. Впрочем, как ни примитивна была машина, двигалась она быстро. Слэшер что-то сделал с управлением и повернул большое колесо, мы вылетели на дорогу и поехали – кажется, никто нас не заметил. Я был очень доволен тем, что машину ведет Слэшер, а я могу наблюдать новый для меня мир.
– Где хранятся все деньги? Ну, такое место, где их запирают на ключ?
– Это ты про банки, наверно. Такие дома, где толстые стены, большие подвалы, вооруженная охрана. В каждом городе есть такой, хотя бы один.
– И чем больше город, тем больше банк?
– Правильно понимаешь.
– Тогда поехали в ближайший большой город и найдем самый большой банк. Мне надо побольше зеленых – вот мы вечером его и обчистим.
Слэшер в страхе открыл рот.
– Да ты что! Там же сигнализация и мало ли еще что.
– Какая там сигнализация в вашем каменном веке, смех один. Ты только найди город, банк, ну и чего-нибудь поесть и выпить. А вечером я сделаю тебя богачом.
Глава 5
По правде говоря, еще ни один банк я не грабил с такой легкостью. Заведение, выбранное мной, стояло в центре города с невозможным названием Хартфорд. Солидное здание из серого камня, проемы загорожены железными прутьями – но вся эта защита была ни к чему, поскольку с обеих сторон к банку примыкали другие здания. Крысы редко входят через парадную дверь.
Ранним вечером мы вышли на дело, и Слэшер дергался и нервничал, несмотря на большое количество поглощенного им низкосортного алкоголя.
– Попозже надо бы, – ныл он. – Еще народу полно на улице.
– Вот и хорошо. Если будет на двоих больше, никто не заметит. Ставь-ка тачку за углом, где договорились, и бери сумки.
Я нес чемоданчик со своим инструментом, а Слэшер шел за мной с двумя большими дорожными сумками – нашей недавней покупкой. В здании слева от банка было темно, а входная дверь, конечно, на запоре. Не беда – я присмотрелся к замку еще днем и был уверен, что проблем с ним не будет. Прибор в моей левой руке нейтрализовал сигнализацию, правой я в то же время вставил отмычку. Дверь открылась так легко, что Слэшер даже не остановился, а вошел с сумками прямо за мной. Никто на улице не обратил на нас никакого внимания. В коридоре были еще запертые двери, в которые я входил с той же легкостью, и наконец мы дошли до последнего кабинета.
– У этой комнаты должна быть с банком общая стенка. Ну-ка, проверим, – сказал я.
За работой я чуть слышно насвистывал. Это у меня отнюдь не первое ограбление банка и, насколько от меня зависит, не последнее. Из всех видов преступлений ограбление банка всего выгоднее и для личности, и для общества. Личность, разумеется, получает много денег, тут и спору нет, а кроме того – приносит благо обществу, снова пуская в оборот большие суммы наличных. Экономика стимулируется, мелкий бизнес процветает, люди читают в прессе интересные вещи, а полиция получает шанс применить свои разнообразные таланты. Всем хорошо. Хотя некоторые недалекие люди говорят, будто это наносит вред банку. Вопиющая чушь. Все банки застрахованы, потому ничего не теряют. А в обороте страховой фирмы такие суммы – капля в море. Ну, разве что чуточку урежут годовые дивиденды. Это небольшая плата за все вышеупомянутые блага. Чувствуя себя благодетелем человечества, а не вором, я исследовал стену эхозондом. По ту сторону большое помещение – несомненно, банк.
Внутри стены шли трубы и проводка – надо полагать, электричество и водопровод – и там же, скорей всего, были провода сигнализации. Я представил себе схему и выделил участок стены, свободный от всех препятствий.
– Мы пройдем здесь, – сказал я.
– Как же мы сломаем стену?
Слэшер колебался между восторгом и страхом: и денег ему хотелось, и боялся, что его поймают. Он, видимо, был мелким хулиганом и впервые участвовал в таком крупном деле.
– Не сломаем, балда, – беззлобно ответил я, берясь за массер, – а просто уговорим открыться.
Он меня, конечно, не понял, но вид сверкающего инструмента его как будто приободрил. Я настроил массер по-своему: вместо того, чтобы усиливать связующую энергию молекул, он сводил ее к нулю. Медленно и аккуратно я обвел наконечником намеченный участок стены, потом выключил машинку и убрал ее.
– Не получается, – пожаловался Слэшер.
– Сейчас получится.
Я толкнул стену рукой, и она, ухнув, провалилась наружу, превратившись в кучу пыли. Мы заглянули в проем и увидели ярко освещенное помещение банка.
