Денис Ватутин - Легенда вулкана
— Что ты в ней нашел? — пробормотала засыпающая Ирина, обращаясь не то ко мне, не то к Марселю.
Вслед за нею и я провалился в черный мрак небытия, просто отключился, как электрический прибор, на секунду представив себя дроидом, у которого медленно гаснут индикаторы основной батареи. Впервые за долгое время я надеялся проснуться в другом месте, вспомнить все прошедшее как захватывающий, но страшный сон, может, даже написать об этом книгу… Хотя нет — писать обо всем этом было бы для меня слишком сильным испытанием… чересчур… Не смогу…
Как показалось, спасительное забытье длилось несколько мгновений: будто только закрыл глаза, только нырнул в мягкий черный колодец, а на его обратной стороне ярко освещенное дно — это приоткрываются мои веки… В них силуэт человека в летном шлеме, и стоит звонкая тишина.
Человек трогает за плечо и тихонько говорит:
— Все, прилетели, господа, топливу конец, там еще люди… какие-то люди, вроде не дикие… они спрашивают, кто тут главный… а я, я забыл ваше имя… они хотят с вами поговорить…
Я в упор не мог понять двух вещей: во-первых, какое имя и, во-вторых, какого дьявола понадобилось этому безумному летчику от меня?
Мало-помалу ситуация прояснилась: день почти наступил, но небо было обложено серо-голубыми тучами с охристыми полосками, напоминающими перья на почти ощипанной курице. Небо светилось тусклым светом полуперегоревшей ртутной лампочки. Стало прохладнее — это Ирина проснулась и подняла голову с моего плеча.
Я машинально потянул за ремень автомата, затем совершил над собой усилие и, расстегнув ремень над скамьей, встал на ноги. Вертолет уже никуда не летел, из-за плеча Марселя я увидел почти белое небо и охряные, с серо-голубыми пятнами, каменные глыбы недалеко от вертолета. Еще я заметил на фоне камней каких-то всадников, гарцующих на дромадерах вокруг машины.
Я откинул забрало шлема, протер глаза и кивнул Марселю.
— Спасибо за мягкую посадку, — сказал я. — Что за люди вокруг?
— Сказали, что Охотники, — ответил Марсель встревоженно.
— Ясно, — ответил я, хотя ничего ясно мне не было. — Пойду поболтаю.
— Только осторожнее, Дэн, — сказала Ирина.
— Я — сама осторожность, — ответил я сквозь сладкий зевок.
Подойдя к проему десантного люка, я огляделся по сторонам. Мы приземлились на довольно просторной площадке, усеянной огромными ноздреватыми валунами, которая уходила дальше и вниз. По следам стесанных камней, песка и пыли я понял, что здесь проходит тропа, мысленно поставив Марселю «пять» за сообразительность. Посадил он машину ближе к низине и сразу у дороги, это хорошо. На площадке перед вертолетом было человек семь всадников на разношерстных дромадерах и довольно неплохо экипированных: все с автоматическим оружием, явно земного производства, а у одного был даже двенадцатимиллиметровый пулемет. Лица у всех заросшие щетиной, и лица сосредоточенны.
Одну руку я положил на автомат, а второй помахал собравшимся.
— Всем привет! — крикнул я, дав слегка звука на внешние динамики, чтобы услышали все.
Некоторые обернулись в мою сторону, а один из всадников, на крупном мускулистом верблюде, попона которого была сделана из старых бронежилетов, подъехал ко мне поближе. Его верблюд отчаянно жевал губы и, фыркнув, помотал головой.
Всадник был одет в паладинскую броню, но явно паладинами эти ребята не были, уж я-то видел.
— Здорово-здорово! — ответил он, откинув забрало шлема, из-под которого топорщилась рыжая борода и блестели серо-голубые блеклые глаза. — Вы откуда такие красивые прилетели?
— А бабушка говорила, что я похож на гоблина, — ответил я.
Тот ухмыльнулся:
— Ты-то, может, и похож, а вот такая железяка, как у тебя, похожа на военный вертолет. Где взял?
— Где взял, там был последний, — ответил я. — Место там голимое.
— Ну-ну, — кивнул всадник, — в общем, я так понимаю, что ты нам его даришь? Вы нам девайс — мы вам гуд райс!
Я сделал вид, что меня развеселил его бородатый бандитский каламбур.
— Так конечно, — кивнул я. — Я же специально вам его и перегонял, только топливо пожег по пути. Берете?
Вместо ответа всадник тронул поводья и двинулся вдоль геликоптера, внимательно оглядывая его сверху донизу, словно и вправду собрался его купить.
— Броня, конечно, немного побитая снизу… — деловито пробормотал он. — А силовой агрегат в порядке?
Я обернулся к Марселю — тот энергично закивал.
— Силовой агрегат только что с завода. — Я решил подыграть в эту игру «купи-продай». — Пробег километров шестьсот, ну тыща максимум!
— Ага, — задумчиво произнес всадник, — оружие тоже кой-какое снято… Ну ладно, Ка-56 — машина хорошая, это не «Сикорский»…
Он вернулся ко мне:
— Ну а если вы еще от себя чего добавите, никто не будет возражать…
— Во-первых, вам и вертолета вот так, — я провел ребром ладони поперек кадыка, — а во-вторых, я сам — босота похлеще вашего: и так группу мою перехватили, вот догоняю, чтобы отбить.
Он какое-то время мерил меня пронзительным взглядом, а по моей коже бегали легкие мурашки — мы не были в состоянии устроить бой на такой дистанции с таким количеством людей. А что на уме у их старшего, было пока не совсем ясно.
Наконец он заговорил:
— Совсем Охотники чуйку потеряли, если уж туристов отбирают у своих. — Он смачно сплюнул на землю. — Ладно, я понял… Сколько вас?
— Трое, — ответил я.
— Куда пойдете?
— На Горную-Пять: поезд нам нужен.
— А, вы на Шалманку? — Он кивнул. — Тогда с нами пойдете. Шуруп и Хряк, остаетесь у вертушки! А ты, Вано, дуй в лагерь, пусть позовут Росомаху и организуют топливо. Пусть берут борова с канистрами, и к вечеру вертушка должна быть в лагере. Как поняли?
Он говорил властно и просто, я так не умею — пускай меня и слушаются иногда, но мне казалось, только из боязни — не меня даже, а моих странных свойств. Когда я отдаю команды, нет-нет да возникает впечатление, что я прошу, или уговариваю, или угрожаю, — а здесь была здоровая легкость…
— Есть… Да, Калган… — послышались разрозненные реплики.
— А если Паша опять бухой? — спросил один из Охотников.
— А вот «если», Шуруп, не должно быть, — как-то зловеще ухмыльнулся Калган. — Если, Шуруп, тебе яйца варан откусит? Тебе это понравится? Паше, если что, дай в печень, от меня, скажи — к вечеру вертушка должна быть в лагере. Вопросы есть?
— Нет, Калган-корень, все будет…
— Вот и ладно, — процедил он сквозь зубы. — А пилот у вас в наличии? — спросил он, обращаясь ко мне.
— Есть такой, — кивнул я, — но он в комплекте не прилагается — надо его сперва спросить.
— Ну-ну, — вновь скептически пробормотал командир отряда. — Нагловатый ты парень… не местный, наверное?
— Да, — кивнул я, — с Юпитера. Там таких уродов навалом.
— Ясно, — кивнул он, — из новых колонистов… землюк, стало быть… ну ладно… Так что там с пилотом?
— Пилот, — сказал я, косясь на бледное лицо Марселя, — он свалил от плохих ребят, парень неопытный как Охотник, так что… Не знаю, захочет ли он к вам…
— Да ладно тебе, — фыркнул Калган, — у нас неправильно ориентированных нет, никто его не обидит…
— Калган, — перебил я, — меня зовут Странный.
— Ну-ну, — повторил он. — Я и вижу…
— Марсель, — позвал я. — Тут эти достойные джентльмены хотят взять тебя пилотом…
— А… да… да, — пробормотал Марсель, суетливо подбегая к люку.
С одной стороны, мне хотелось избавиться от него, как от лишнего груза, а с другой стороны, я, как ни странно, чувствовал ответственность за человека, который был один из немногих, согласившихся помочь мне, пусть и под дулом автомата… Который вытащил нас из довольно крупных неприятностей. Но вопрос был и в том, насколько ему будет безопаснее с нами, нежели с этими людьми?
— Ну… я думаю… вы знаете этих людей?
Я был безжалостен, как запах бензина.
— Нет, — ответил я, — этих — не знаю.
— Ну ладно. — Калган, как ни странно, смутился. — Мы из клана Машинистов, среди нас отморози отродясь не водилось…
Я чувствовал некий стыд, словно пытался стать работорговцем.
— Пойдешь к нам? — без глубоких предисловий спросил Калган.
— Я правда не знаю, бросить Кэт… — ответил Марсель. — Я не очень разбираюсь в местной жизни, в обычаях…
При этих словах Калган разразился громким хохотом, откинувшись на спинку седла:
— В обычаях!.. Вертолетом хорошо управляешь?
— Ну да, Кэт — моя любимая женщина, — ответил побледневший пилот. — Просто я работал на военной базе, был в изоляции… а мне дадут летать?
— Дадут, — отсмеявшись, ответил Калган. — Не очень часто, но к месту… Ты — пилотаж, мы — патронаж, — кажется, так говорят у вас?
Мне на секунду показалось, что родители Калгана были рекламщиками, но я промолчал. Я почувствовал, что рука Ирины берет меня за локоть.
