Владимир Поселягин - Крыс-1.
Выбравшись наружу, я подошёл к ведру, что стояло там, где я его оставил и посмотрел на рваные дыры с двух сторон, через которые вода частично вытекла. Похоже, осколок от бомбы лишил меня этой удобной и нужной ёмкости. Ладно, у меня в машине ещё одна есть. Пнув пробитое ведро и закинув винтовку на плечо, я заторопился к посту, тут до него метров сто всего, отсюда хорошо было видно людей, что суетились на дороге, и парней с которыми я работал. Выжили значит, это хорошо.
Подойдя к большой воронке, в которой на дне виднелись перекрученные куски металла, я только молча показал на неё рукой подошедшему Егорову, от возмущения и злости у меня только хрип из горла вырывался.
- Да-а, хорошая машина была. Прямое попадание в капонир, - вздохнув, согласился тот. – Опять без машины остались.
- Ур-р-роды, - наконец смог прохрипеть я. – Да я блин лётчиков немецких теперь принципиально в плен брать не буду, даже если сдаться захотят. Мою машину угробили твари.
Печалился я, честно говоря, не столько о машине, хотя и её жаль, но и о том инструменте, что успел собрать с разбитых машины, и других запасах. Опять всё, что было на мне, все со мной и осталось. Всё погибло, даже сидор с самими нужными вещами, лишь документы были при мне, винтовка, пистолет под пиджаком, да нож и ложка за голенищами сапог, всё, больше ничего.
- Знаешь, может это и к лучшему, – покосившись на меня, сказал лейтенант. – Я представление на учёбу на тебя пробил, в спецшколу НКВД, достоин, знаю. Но знаю, что и машину ты бы не бросил, отказался бы от учёбы, а тут сама судьба вмешалась. Поедешь?
- Поеду, куда деваться? – вздохнув, сказал я.
- Ну ты у нас парень с норовом, всегда своё мнение имеешь, мог и отказаться. Поэтому и спрашиваю. Коростылёв, начальник особого отдела армии, добро дал, так что можешь собираться. Характеристика на тебя уже написана.
- Нечего тут собираться, - разведя полы пиджака, ответил я.
- Да, много что погибло, - согласился лейтенант. – Хорошо наши вещи в землянке хранятся, и она не пострадала. Поможем, чем сможем.
Ещё немного постояв у края воронки и погоревав над машиной и потерями, я вздохнул и направился к посту. Пока было время, я побегал среди уничтоженной колонны, и как выяснилось не зря, нашёл ничейный целый вещмешок, чем-то набитый, внутри обнаружились стиранное бельё, из хорошего материала, явно командирское. Портянки, бритвенные принадлежности, это пригодится, а то я уже бриться начал, соскабливая пушок. Ножницы были, нитки с иголкой, в узелке горсть патронов к «ТТ», и одинокая банка с тушёнкой.
Отправлять сразу меня не стали, я ещё на день задержался на посту, оставил тут винтовку, и с бойцом-пограничником на попутной машине стал сопровождать задержанных на пункт сдачи. Тут километров тридцать, я эту дорогу хорошо знаю, сам этих задержанных возил. Парни с поста тепло меня проводили, продовольствия дали, отчего вещмешок был переполнен, советов надавали, ну и обнял каждый перед расставанием, не чужими людьми всё же за это время стали.
Покачиваясь у заднего борта, я держал одной рукой сидор, что лежал в коленях, а другой держался за борт и внимательно следил за небом. Мы так договорились со старшим машины, на которой ехали. Это были военные корреспонденты одной из газет, они отвозили в политотдел одного из стрелковых корпусов пачки газет, заодно набрали материала для следующих выпусков и сейчас возвращались обратно. Так вот, младший политрук, что сидел в кабине согласился нас подбросить, тем более они как раз и ехали в тот городок, куда нам было нужно, ну а мы обеспечивали безопасность, конвоир, наблюдал за пятью задержанными, что сидели у кабины, я за воздухом, вот так вот и ехали.
Конечно, предложение лейтенанта стало для меня неожиданным, я как-то об этом не думал, школа, обучение, но теперь становилось понятно, почему меня, когда я бывал на посту, а не в разъездах, привлекали к разным делам. И к проверкам документов, и наблюдению, и даже один раз в задержании участвовал, ударил одного шустрого парня между ног, тот потом только кататься мог по земле, не то что оказывать сопротивление. Подозрительным оказался, тем более при нём пистолет нашли. Ну не важно, меня потихоньку начали обучать работе на посту в разных направлениях, я думал, готовят смену, стану по возрасту военнообязанным заберут к себе. А тут вон оно что, подготавливали, значит.
В принципе как раз насчёт того чтобы пройти обучение я был не против. Оказаться в окружении вместе с киевской группировкой мне не хотелось, я уже начал подумывать, что делать, а тут такое предложение. Можно сказать в тему. Так что особо планов моих выжить в этой войне это предложение не нарушало и, подумав, я дал согласие. Кстати, Егоров был прав, если бы моя «полуторка» не погибла со всем имуществом под бомбами, я бы даже не сомневался, отказался бы, а тут всё к одному. Конечно, и с парнями расставаться было неохота, тем более я со всеми сдружился, но и шанс такой упускать нельзя. Общались мы по панибратски, всё же я не военнослужащий, так, привлечённый работник, шоферюга, но реально парни стали мне как родные.
Про портал я не забывал, да и про парней, которых сюда привёл из нашего мира. Что с ними? Где они? Встретимся ли мы ещё с ними? Как и я, они прекрасно понимали, что лучше всего устраиваться в Москве, да и знаком им был этот город. В какой-то мере конечно. В чём в чём, а в парнях я был уверен. Эти везде себе тёплое место найдут. Надеюсь, я смогу выкроить время и поискать их, если повезет, то встретимся. Хотя конечно не стоит, у них новая жизнь, и привет из прошлого не думаю, что будет им в радость. Не знаю, точно не скажу. Про портал я тоже думал, вернее порталы. У меня всё то же самое, как-то пришла одна мысль-озарение в голову, и я её до сих пор обдумываю. Если портал под Москвой рядом с селом где я жил находился на одном месте и не смещался, значит, он есть и в этом мире, тоже под Москвой, а в моём мире под Житомиром? Вот этого я не знал и честно говоря, хотелось бы проверить. Так что в планах было посетить тот район, где располагалось моё село. Надеюсь, на это тоже найдётся необходимое время. В общем, пока гадать не буду, увидим по сути дела.
Отстегнув от пояса флягу, я сделал глоток и передал её соседу, тот тоже приложился и вернул её. Задержанных я проигнорировал, не смотря на их жадные взгляды. Моя фляга погибла под бомбой вместе с машиной, эту я снял с убитого при той же бомбёжке красноармейца. Вернее не эту, та со спиртом оказалась, я её нашему медику отдал, а он мне такую же стеклянную, водой я её уже сам наполнил. До сих пор с улыбкой вспоминаю, как разглядывал эти стеклянные тяжёлые фляжки, впервые увидев их в начале войны, не знал, что они бывают из стекла, а сейчас уже привык, внимания не обращаю.
Интересно всё же, как там парни, которых я привёл в этот мир, устроились уже тут? Наверняка ведь, где-то по дорогам ещё идут. Про окружение и гибель киевской группировки советских войск они знают, так что задерживаться тут не будут. Уверен, в Москве их искать нужно.
Машину тряхнуло на очередной колдобине и я мысленно обматерил водителя, ему бы дрова возить, ни на что больше не годен, машину вообще не бережёт. Пока я, поглядывая на небо, плавал в облаках, мы как-то незаметно, без остановок добрались до нужного городка. Правда, перед ним всё же встали по естественным надобностям, я тоже отлил. Конвоир дождался, когда его подопечные закончат и проследил, чтобы те вернулись в кузов, я его подстраховывал. После этого мы сели следом и поехали дальше. На въезде, на посту, понятное дело у нас проверили документы, нам приказали выходить, а вот корреспондентов отправили дальше. В редакцию. Ну а мы пешком направились в центр городка к местному управлению, где обычно и сдавали таких вот задержанных. Дошли минут за пятнадцать, городок небольшой был, да и жил в основном за счёт железной дороги, пары фабрик и небольшого свечного заводика.
Конвоир, сдав задержанных, был направлен в автороту, что тут дислоцировалась, для нашего отряда выделили другую машину с водителем, а меня вот задержали. Мы с Антоном попрощались, он был один из тех, кого я освободил из плена, вернее помог освободиться, так что прощались мы сердечно, ну и попал в руки местному дежурному по отделу. Тот выдал мне предписание направиться в Киев, в республиканское управление, там уже меня направят дальше с другими будущими абитуриентами школы с сопровождением. Характеристику на руки получил, ну а направление на обучение естественно я получу уже в Киеве.
- Хотели тебя по железной дороге отправить, да разбомбили её утром, опоры моста повредили, пути обещали вернуть в строй через два дня. У тебя три дня, через эти три дня группа, в которой ты должен быть, будет отправлена в Москву.
- Так я на перекладных доберусь, - пожал я плечами. – Тут и сорока километров нет.
- Сопровождения выдать не могу, сам понимаешь, что людей просто нет.
