Хроники Бескрайности. Книга 1 (СИ) - Полоз Вера
- Думаю, к тому бы времени Звёздный Флот заподозрил, что случилось что-то неладное. А я… я вполне справился бы с экипажем целого корабля.
Лира пыталась расспросить старейшину побольше, но тот, но тот, словно почуяв неладное, метнул на техника испепеляющий взгляд и рявкнул: «Ну, что там копаешься?!». Джерри, подняв взгляд от датапада и тут же съёжившись под этим взглядом, как улитка в раковине, прошептал он едва слышно:
– Готово. Я… я отключил блокировку камер.
Глава 17
Лира с ужасом наблюдала, как старейшины сбрасывают свои ошейники. В их преобразившихся чертах она едва узнавала сородичей. Велария, ранее представленная Ксенарисом, теперь, казалось, больше походила на эфернальную сущность, нежели на арканку. Другой же старейшина, Долориан, предстал перед ней дикой, пугающей смесью арканской крови и ящерской природы. Ну, а четвёртый – Элидор – хоть и оставался в своей арканской форме, если её можно было так назвать, как и Ксенарис, но теперь она была наполнена какой-то жуткой, почти болезненной интенсивностью. Его глаза горели каким-то безумным, голодным пламенем.
Элидор, с маниакальным блеском в глазах, словно зверь, почуявший добычу, приблизился к Лире. Его движения были плавными, хищными. Он рывком поставил девушку на ноги, и его холодные пальцы коснулись её виска. Лира замерла, не в силах пошевелиться, словно парализованная. Она чувствовала, как в её разум вторгается что-то чужеродное, копается в самых сокровенных уголках её сознания.
В голове замелькали обрывки воспоминаний: Орлакс, его улыбка, его прикосновения, их первый поцелуй… Старейшина громко расхохотался, отдёрнув руку.
– Какая трогательная глупость! Влюблена в кристаллианского пса! – прошипел он, поворачиваясь к Ксенарису. – Но это не самое интересное. Помнишь Иллирию? Так вот, она не просто спаслась, она предала нас! Связалась с землянином, с тем самым, который участвовал в нашем похищении. И знаешь что самое забавное? От него и понесла… - Элидор плюнул под ноги девушки, - грязь. Этот землянин сейчас в академии.
Лицо Ксенариса исказилось от гнева. Он вырвал из рук Джерри датапад, швырнул его на пол и раздавил ногой.
– Запереть их! Всех, кроме неё! – прорычал он, указывая на Лиру. – Ты пойдёшь с нами, дитя.
Джерри, сломленный и беспомощный, попытался возразить, но Ксенарис прервал его гневным рыком. Старейшины, освобождённые от оков, схватили Ксанию, без сознательного Зэйна и Джерри, безжалостно волоча их к камере, а после плотно закрывая дверь. Техник припал к двери, прислушаясь к остаткам разговора по ту сторону. Арканка, оцепеневшая от ужаса и предательства, смотрела, как исчезает последняя надежда на спасение.
– Идём, – жёстко произнёс Ксенарис, толкая её в спину. – Нам нужно выбраться на поверхность. Устроим встречу старых знакомых, а заодно ударим в самое сердце Межгалактической Федерации.
Девушка послушно двинулась к выходу:
- Что Вы ходите сделать?.. Убить капитана? В федерации полно таких, как он.
- Разумеется, - усмехнулся Ксенарис.- Но мы же сейчас под академией. А здесь много кадетов с разных планет. А что будет, если они умрут? Паника, недоверие, отзыв финансирования… вот как мы ударим по ним.
Лира похолодела. Она поняла. Ксенарис не собирался просто убивать. Он хотел устроить показательную казнь, посеять хаос и страх, заставить Федерацию дрожать. Они шли по тёмным коридорам, арканка чувствовала, как страх сковывает её, но в то же время в ней зарождалось какое-то ожесточённое отчаяние. Она должна что-то сделать. Предупредить, остановить, хотя бы попытаться… Но как? Она была одна, без оружия, окружена врагами, погрязшими в безумии и жажде мести.
Внезапно, арканец остановился. Они стояли у вентиляции, ведущей на поверхность. Ксенарис обернулся к Лире с хищной улыбкой.
– Готова, девочка? Скоро ты увидишь, как рушится мир, который ты так любишь. И ты будешь частью этого.
Ксания очнулась от боли в руке. Мир качался, как лодка в шторм, но сквозь рваную пелену сознания она увидела Джерри, склонившегося над Зэйном. «Он очнётся,» – в его голосе звучала слабая, но цепкая надежда. Ксания попыталась сесть, но острая, как осколок стекла, боль пронзила руку, и тихий стон сорвался с её губ.
- Погоди, сейчас,– пробормотал Джерри, осторожно ощупывая её конечность. Его движения были точными и быстрыми – вывих вправлен, и Ксания невольно вскрикнула, боль и облегчение сплелись в один клубок.
Заметив разбитый в кровь нос Джерри, Ксания, превозмогая боль, приподнялась и помогла ему вправить сместившуюся кость. Он дёрнулся, но её пальцы уверенно держали его за затылок. Закончив, она оторвала лоскут от своей футболки и бережно вытерла кровь с его измученного лица.
- Спасибо, – прошептал он, в его взгляде читалась безмерная благодарность.
- Что случиться? – тихо спросила она, не отрывая взгляда от его побитого лица.
Джерри отвёл глаза, словно прятал что-то стыдное.
- Ксенарис… он избил меня за отказ открывать камеры.
Ксания нахмурилась, в голове роились вопросы.
- Но ты же все равно открыть их… Почему? Зачем мы было терпеть такую боль. Сразу бы подчиниться.
- Потому что я не хотел открывать, но потом он пригрозил твоей смертью. - Голос Джерри дрогнул, как тонкая струна на ветру.В его глазах плескался страх, но глубже, за этой маской испуга, скрывалось нечто иное – то, чего Ксания, хоть и ожидала увидеть в этом человеке, но отчаянно надеялась избежать. Искреннее и глубокое чувство.
Тишина наполнила пространство, густая, давящая, лишь прерывистые стоны Зэйна, пробивающиеся сквозь пелену забытья, нарушали её. Ксания смотрела на Джерри, пытаясь осмыслить глубину случившегося. Он выбрал её, пренебрёг Федерацией, нарушил клятвы. Ярость, клокотавшая в ней против старейшин, внезапно схлынула, уступая место тёплой волне признательности к этому простому человеку, который в роковой момент проявил больше преданности, чем кто-либо с её родной планеты.
- Лучше бы дать умереть мне… всем нам. Запереть лабораторию навсегда.
- Они все равно вырвались бы на свободу, рано или поздно. Заперев дверь, я лишь отсрочил бы неизбежное, заплатив за это жизнями тех, кто мне дорог… Считай меня эгоистом.
Ксания горько усмехнулась. Эгоистом. Да, наверное, в какой-то степени это было так. Но её собственный народ, хладнокровно жертвовавший жизнями ради выгоды, в этот момент казался ей чужим и далёким. В Джерри, этом слабом, испуганном пареньке, который был едва старше первокурсников, оказалось человечности, чем в ком бы то ни было.
Зэйн застонал громче и попытался сесть, но тут же зашипел от боли, схватившись за горло. Джерри тут же подскочил к нему, помогая принять более удобное положение.
– Осторожней...
Мужчина осмотрелся, понимая, что они в той самой тюрьме, Это была та самая камера, из которой они выпустили на волю разрушительную стихию, имя которой – Ксенарис.
– Нам нужно выбираться отсюда, - прохрипел Зэйн, оглядываясь по сторонам. - Лира… Где она?
Джерри опустил глаза, не в силах смотреть ему в лицо. Ксания взяла инициативу на себя.
- Старейшина забрать её с собой.
- Они собираются устроить показательную казнь в академии. - добавил техник.
- Нельзя этого допустить. Мы должны остановить их. - лейтенант попытался встать, но ноги его подвели.
— Должны, — выдохнула Ксания, и пламя решимости вспыхнуло в ее душе, опаляя сомнения. Остановить Ксенариса, вырвать Лиру из его лап и, если сама судьба будет благосклонна, предотвратить неминуемую катастрофу. Шансы ничтожны, почти призрачны, но у них не было иного выбора.
– Не выйдет. Мы заперты, изнутри эту дверь не открыть, – Волкер демонстративно толкнул дверь, – нас спасёт только чудо.
И словно повинуясь невидимому заклинанию, дверь распахнулась, впуская в комнату полосу яркого света. Троица замерла, невольно подавшись вперёд. Миг – и в пустом проёме, словно сотканная из воздуха, возникла Зефира. В глазах её плясали озорные огоньки.
