Наталья Бульба - Космический маршал. Очень грязная история
Поднялась я, когда начало припекать. Рубашку, которую надевала поверх купальника, чтобы не сгореть под горным солнцем, пришлось оставить в воде.
Окинула оценивающим взглядом Шаевского.
Тот подмигнул:
– Нравлюсь?
Фыркнула:
– Про полный контроль в курсе?
Виктор приподнялся на локте.
– Хочешь проверить?
Довольно улыбнувшись, качнула головой. Какое же это счастье… просто знать, что твой напарник вот он, рядом. Живой!
Наверное, что-то такое мелькнуло в моих глазах. Шаевский встал, подошел, остановившись всего лишь в шаге от меня.
– Я верил в тебя.
Говорить, что я – тоже, не стала, просто спросила, надеясь, что Виктор более в курсе происходящего, чем я;
– Как там Слава?
– Слава? – с ухмылкой переспросил Шаевский, отступая и присаживаясь на камень. Я устроилась на соседний, но тут же подскочила – тот оказался горячим. Показала Виктору кулак, напарник сделал вид, что совершенно ни при чем. – Я бы не стал с ним больше так фамильярничать… – Отметив мой недоуменный взгляд, Виктор продолжил; – Он теперь у нас Вячеслав Владимирович ШТОРМ.
– Именно так, с большой буквы? – протянула я, догадываясь, что за всем этим кроется то, о чем я бы знать не хотела.
– Еще и жирным шрифтом, – засмеялся Шаевский. – Они бы с удовольствием сделали его генералом, но не в столь юном возрасте. Он и так самый молодой полковник среди вояк, куда уж дальше…
Трудно сказать, была ли это истерика, но Виктор уже не хохотал, а едва ли не всхлипывал, захлебываясь смехом.
– Ты только представь… Имея лишь косвенное отношение к операции и используя вроде как находившуюся на отдыхе группу, спас адмирала Соболева, поймал капитана Ивара, за которого Орлов обещал нашивки, вытащил двух маршалов, да еще и оказал техническую поддержку команде О-два.
– Судя по тому, что тебе все еще весело, – вздохнула я, оценив масштаб «разрушений», – это еще не все.
Тот бесшабашно мотнул головой, сглотнул, пытаясь успокоиться. Получилось плохо, но ржать перестал.
– Валанд написал рапорт о переводе в отдел Шторма. Ежов, вынужденный отдуваться за сволочизм штабистов, подписал.
– А Славе-то он зачем? – не поняла я. Смысл в многоходовке точно был, но вот докопаться до него, не имея всех данных…
Виктор посмотрел на меня… удивленно. Потом качнул головой, давая понять, что разочарован.
Вот этого как раз и не хватало, чтобы в голове прояснилось.
– Ну, змей! – Относилось это к Шторму. – Значит, Марка поднимали до уровня жреца с прицелом на Самаринию. И не придерешься, военная разведка, их разработки. А теперь…
– А теперь Валанд подчиняется Шторму и Орлову. И хотят парни из военной разведки или нет, но им придется идти к Славе на поклон, предлагая совместную операцию. Ежову-то по большому счету все равно, но мальчиков из штаба довольными не назовешь. Полковника же не просто так сбагривали подальше от Союза – неудобный очень, а тут…
– Слава всегда добивается своего, – вздохнула я, – тем или иным способом, но добивается.
И только договорив, сообразила, что именно произнесла.
Резко обернувшись к Шаевскому, наткнулась на спокойный, но с толикой грустинки взгляд.
– Возвращаешься?
Он пожал плечом, улыбнулся:
– Так вроде и не уходил.
– Далекоидущие планы полковника Шторма?
Виктор закинул голову назад, посмотрел в небо.
Повторила за ним машинально. Оно того стоило. Сколько смотрела, а каждый раз, как в первый. Сумасшедший восторг и понимание, что ради существования вот такого неба – невообразимо далекого и манящего к себе, можно и рискнуть собой.
– Моя ошибка, – неожиданно отозвался Шаевский, когда я уже и забыла, о чем мы говорили, растворившись в прозрачной голубизне. – Полковник выводил из-под удара. – Помолчал. – Но понял я это только на Маршее.
Догадываясь, что подробностей не будет, кивнула.
Пресловутое: «Мы своих не бросаем». Возможно, звучало пафосно, но лишь до тех пор, пока не касалось лично тебя.
Меня коснулось, так что высокопарности в этих словах я больше не ощущала.
– А хочешь, я познакомлю тебя с женой и дочерью?
Если Виктор хотел побить рекорд по сюрпризам, то ему это удалось.
– У тебя есть жена и дочь?!
Нужно ему было стать… бывшим напарником, чтобы я увидела его смущенным. Ему шло.
Не ответив, Виктор поднялся с камня, протянул мне руку, приглашая последовать его примеру.
– Тебе уже пора? – Мое огорчение было искренним.
Шаевский загадочно улыбнулся, притянул меня к себе, прижал…
– Если тебе когда-нибудь понадобиться моя помощь…
Я откликнулась, эхом…
– Если тебе когда-нибудь понадобиться моя помощь…
Оттолкнула я его сама. Задержись дольше хоть на мгновение, вполне могла захлюпать носом. Представлять себе, что его больше не будет рядом со мной, было тяжело.
– Ну, вот… – усмехнулся Шаевский, нежно вытирая предательскую слезу, – и как ты ему покажешься теперь в таком виде?
– Кому? – насторожилась я. Кажется, мысль о переборе с сюрпризами была несвоевременной.
– Ему, – кивнул мне за спину Виктор, заставляя обернуться. – Только не отталкивай его… хотя бы ради меня.
Тихий шорох по камням…
Оглядываться, чтобы сказать Виктору; «До встречи», – я не стала. Слова нам с ним для этого были не нужны.
Просто стояла и смотрела, как по тропинке ко мне шел…
Слава оказался прав и в этом. На фоне нагромождения камней и исполинских сосен Ровер совершенно не терялся…
История вторая
ПОСЛЕДНЕЕ ДЕЛО МИРАЙЯ
Глава 1
– Я не могу! – наконец выдавила я из себя, уже минут пять стоя на пороге нашего с ним кабинета и делая вид, что не вижу, с каким напряжением смотрит на меня Эскильо. – Похоже, выгорела…
За те десять дней в горах я не успела поверить ни в то, что жизнь начала входить в свою привычную колею, ни в то, что по утрам завтраком кормил меня мой шеф, неприступный и незыблемый господин Лазовски.
Ровер.
Готовил он сам, приносил в постель, дразня ароматом свежего кофе и ванильной сдобы. Отставив поднос, щекотал пятки, когда я отказывалась выбираться из-под одеяла, уговаривал, обещая то новый, совершенно невообразимый вид с очередной вершины, где мы еще с ним не были, то байку, которых, как оказалось, Геннори знал множество, то какой-нибудь приятный сюрприз.
Я, поддаваясь его напору, смеялась, забывая, что пройдет немного времени, и вместо солнца, пьянящего воздуха, воды, гор, которые одновременно подавляли своим величием и щедро одаривали накопленной миллионами лет силой, вновь придется окунуться в тлен чужой злобы, предательства, ненависти. Теряла себя в смятых простынях, находила в его объятиях, понимая не разумом, не чувствами, всем своим существом, что именно этого человека я искала все свои тридцать с лишним лет, что именно о нем мечтала, не умея выразить словами, но точно зная, что достаточно оказаться рядом…
Это – рядом, оказалось таким долгим, но разве последние десять лет имели теперь значение?!
Не имели.
Ничего не имело: ни прошлое, ни будущее, только… настоящее.
Я знала, что ошибалась, прячась от действительности, помнила, что жизнь таких проколов не прощала, но продолжала обольщаться, радуясь тому, что у меня было.
Одиннадцатый день начался с вызова, который поднял меня быстрее, чем все испробованные Ровером способы вместе взятые. Рефлексы…
Лазовски срочно требовался в столице. Представить, что смогу остаться в горах без него, у меня не получилось.
В тот же день он улетел на Приам. По официальной версии – оказывать помощь в расследовании по делу владельца «Ханри Сэвайвил» Дайриса Ханри. Шумиха в прессе (была уверена, что и здесь не обошлось без Славы) поднялась такая, что правительство Союза было вынуждено настоять на участии в дознании нашей стороны.
По неофициальной…
Опять последствия нашей деятельности на Маршее. Все получилось не так, как договаривались высокие стороны. Как результат – шейх Тиашин отказался от власти в пользу одного из старших сыновей – Льюаса. В первой же своей речи тот высказался за вступление Приама в Коалицию.
Назвать совпадением все эти события было трудно. Еще бы понять, что находилось между этим фактом и необходимостью присутствия там Ровера. Если очередные проделки Славы Шторма… Было у меня ощущение, что все не столь безобидно, как в случае с проделками полковника. Подтверждений не было.
Так что я опять осталась одна. Я и… кольцо, которое Геннори, уходя, вложил мне в ладонь, чтобы я могла подумать и принять решение. Свое он надел себе на палец сам, вскользь заметив, что на иной ответ даже не рассчитывает.
Убила бы!
И его, и Шторма, который прислал поздравления через пару минут после того, как Лазовски покинул мою квартиру, и одиночество, ударившее по нервам настолько сильно, что я с трудом заставила себя признать, что истерика мне еще никогда не помогала.
– Лиз, – Эд поднялся, подошел ко мне вплотную. Курчавая шевелюра выглядела поникшей, а в когда-то озорных зеленых глазах правила бал усталость, – ты мне нужна.
