Джейн Астрадени - Омут в зазеркалье
Талех промолчал. И заговорил лишь спустя несколько минут. К тому моменту на экранах обозначился туманный шар, окружённый белым ореолом.
— Что ж, рассказывай, легурон…
— Здесь была твоя жена…
Сколько они говорили — неизвестно, никто из них не засекал время. Но эрф-джаммрутский флот успел покинуть межпространственный коридор и сгруппироваться на орбите планеты… Пока ещё без названия…
— Теперь я твой заложник? — поинтересовался Талех.
— Всё решит генетика, командор, — усмехнулся Радех, пожимая плечами. — Каков приход — такова и отдача[48]!
— Надо же! Вспомнил древнюю поговорку… Что тебя заставило, зэ-кордэ? Пойти на это…
— Эрфкир. Я лишь ухватился за более приемлемое решение и менее кровопролитное. Мой народ это заслужил.
— И мой тоже. Но, думаю, до истинного объединения нам ещё далеко. Рано, да и мы не готовы.
— Но когда-нибудь это время придёт.
— Когда пробьёт час…
— Легурон, нас вызывают, — доложил ти-иль. — Видеосвязь.
— Переведите ко мне в кабинет.
На экране возникло новое изображение — мостик Рэпсида и Ева — в кресле капитана.
— Талех Киэрен А-Джаммар! Хочешь ли ты увидеть своего сына?
«Об остальном дома поговорим, муженёк», — красноречиво выражал её взгляд.
— Конечно, — невозмутимо ответствовал командор. — Очень хочу.
— Миритин!
Доктор принёс Джанни, завёрнутого в медицинские салфетки и флаг конгломерата. Больше ничего на Рэпсиде не нашлось, а Миритин впопыхах забыл… Новорожденный не спал. Он глубокомысленно сосал кулачок и задумчиво созерцал этот мир…
— Ты уже показала ему звёзды? — с улыбкой спросил Талех.
— Звёзды? — не поняла Женька.
— Первое, что должен увидеть джамранский ребёнок — это звёзды. Такова традиция. Чтобы с рождения знал, к чему стремиться.
— Он их и так увидел, — гневно заметила Женя. — Даже раньше, чем меня. Джанни родился на Рэпсиде, прямо здесь.
— Это хороший знак, — вмешался Радех.
Он поднялся из-за стола, приблизил и сфокусировал передачу на ребёнке. И удостоверился, что у малыша круглые зрачки. Голова младенца выглядела вихрастой. Это означало, что волосы у него растут по-джамрански. Легурон с помощью кольца перетранслировал видео на все легураты, на каждый традиционалистский звездолёт. Теперь это наблюдали во всех рубках. И Радех добавил собственное изображение в полный рост.
— Зу-джи! Сегодня произошло величайшее событие. Исполнилось предначертанное Раннеталле! Руннский доминант, рождённый от джамрану и землянки, снова пришёл в эту вселенную. Имя ему — Джардани. Посему я — от лица эрф-джаммрут обязуюсь перед всей галактикой исполнить нерушимую клятву, данную нашими предками. Ради мира и процветания, во славу эрфкир…
Едва легурон завершил речь, как все легархи, иль-сад'ах, тул-гах и навиры преклонили колени и поклялись вслед за ним…
Радех подошёл к Талеху и выставил предплечье вперёд шипами.
— Мир, зэ-кордэ?
— Мир! — и командор соединил свою ладонь с ладонью легурона…
— Нас опять вызывают, — доложил ти-иль. — На этот раз с шаттла.
— Соедините по личному каналу.
Теперь на кабинетном экране красовалось разгневанное лицо Теризы.
— Я здесь на законных основаниях, согласно назначению посредника. Чтобы по праву занять место Талеха А-Джаммар, — пылко сообщила она и добавила, яростно глядя на брата. — А ты немедленно возвращайся! К жене и сыну…
С Рэпсида Евгению и Джанни забрал Миритин. Он ни в какую не позволил им вернуться домой и оставил на несколько дней в медотсеке.
— Ещё чего захотела! После таких-то родов, — заявил доктор. — И сегодня только постельный режим. Ты и так набегалась. Достаточно.
Соответственно, Женьку поместили не в бокс, а в отдельную палату и сына пока не отдали. За ребёнком сутки следил педиатр, а матери его приносили только кормить.
Талех вернулся на станцию поздно ночью. Пока завершил все дела… Женя с Джардани уже спали. Командор прождал в приёмном покое до утра, вместе с дежурным врачом, а утром явился к жене. Ева встретила его не очень ласково. И даже в высшей степени сурово. На мужа она не смотрела, а когда он попробовал приблизиться к ней, сердито зашипела:
— Никогда тебе не прощу, никогда…
— Простишь… Куда ты денешься.
— Ни за что! Я добьюсь развода! И улечу на Землю.
— Не волнуйся, эт-жанди, тебе ещё сына кормить.
— И это дурацкое послание! — она с осуждением посмотрела на Талеха. — Как только в голову такое взбрело!?
— Ты вернулась раньше времени…
— Ах, раньше времени!
— Успокойся, а то вызову Миритина. Он переведёт тебя в реанимационный блок, без посещений.
— Ещё чего, милый! Не ты здесь командуешь.
— Если бы ты не лезла, куда не просят и сидела бы на Ролдоне… Я бы успел стереть…
— А зачем вообще оставлял? Думал, что умрёшь?
Талех лукаво улыбнулся.
— Разве? Ты же знаешь, что джамрану никогда ничего не делают просто так, без ножа в рукаве. Как ты могла подумать?
— Тебе бы такое получить… Что бы ты подумал?! Кретин!
— Женя…
Их примирил Миритин, когда принёс Джанни кормить и отдал его Талеху. Командор с сыном на руках смотрелся так… Что Женька неожиданно разревелась. А за ней и Джардани, потому что проголодался. И успокоился лишь тогда, когда его приложили к груди. После, Джанни с урчанием глотал молоко, а Талех улыбался отстранённой и счастливой улыбкой, любуясь женой и сыном.
— Настоящий живой насос, — восхитился он в итоге.
Женька чуть не поперхнулась, а Миритин усмехнулся:
— Да уж, рефлексы у него в норме… Ого-го!.. Я вас оставлю, поговорите тут…
И шакрен деликатно удалился.
С минуту супруги молчали, и слышалось только довольное урчание Джанни. Наконец Женя спросила:
— Надеюсь, учёным ничего за это не будет?.. От тэрх-дрегор.
— Ничего… Вернее Фиримина с Егором отметят за заслуги, наградят за изобретение, присвоят учёные звания… Землянин и шакрен продолжат работать на МПИГе. Но в тэрх-дрегор уже не вернутся…
— А Моисеевич? — осторожно уточнила Женя.
— А вот ему пора на пенсию… Я отстранил его от должности главного инженера станции, назначил хорошее содержание и предложил выбрать планету. В качестве местожительства.
— И что он выбрал?
— Серендал.
— Хм… необычный выбор, — удивилась Евгения. — Но как я его понимаю!
— Там он ни в чём не будет нуждаться. Но ещё фазу пробудет на станции, пока не утрясут формальности и не подготовят ему жильё. Сможете вволю пообщаться.
Джардани наелся, уснул и отвалился, трогательно улыбаясь молочной улыбкой…
— Интересно, что ему снится? — задумчиво проговорил Талех.
— Гатраки с наггеварами, — мстительно изрекла Женька.
— Кто?
— Я говорю — надо сообщить нашему дорогому змею. Пусть асше порадуется. И обязательно Агрэготу.
— А я ведь не верил в это, — вдруг признался Талех, бережно обнимая её с сыном и прижимаясь губами к Женькиному виску. — Кир-джаммрит никогда бы не повелись на какие-то древние клятвы.
— Иезуиты вы! — фыркнула Ева.
Жизнь совершила виток по пространственному тоннелю и снова вернулась в привычную колею. Хотя временами Женя всё больше осознавала, что ничего уже не будет прежним. Однако ей не хотелось возвращаться в прошлое. Она словно перешагнула черту и взошла на новую ступень. Достижения нынешнего полностью затмевали минувшее. Евгения приняла изменившуюся себя, и мир вокруг, такими, какие они есть. И конечно простила мужа. Но она много думала, о настоящем, и будущем, в том числе. Однажды, когда они с Талехом лежали в кровати и готовились ко сну, заявила:
— А знаешь, я кое-что поняла. Вы покинули галактику Вихря не потому что боялись… Вернее, боялись, но не эрф-джаммрут, а за них. Вы опасались причинить им вред…
— Что? — Талех рассмеялся. — Спи уж, философ! Тебе опасно думать такие мысли.
— Но я же права!
— Да, мы ушли, чтобы избежать междоусобицы, — ответил командор и глухо добавил:
— Потому что в той войне никто бы не уцелел…
— Ну, да… «Мы расстаёмся, так будет лучше, вдвоём нам не выбраться из тьмы», — процитировала Евгения.
— Что?
— Ничего, просто старая песня…
— Давай спать, о-руджанн, а то сына разбудим… У нас был насыщенный день.
Вскоре они заснули, и в спальне догорел ночник. А в соседнем отсеке сладко посапывал Джанни, ещё не подозревая о том, что одним только фактом своего рождения, навсегда изменил судьбу галактики.
Отдача
— Что случилось? — Евгения вернулась с работы и застала дома удручающую картину.
