Майкл Флинн - Река Джима
Тюремщики не отняли у него медальон, и тот висел на золотой цепочке между пылающим драконом и рычащим тигром. Когти дракона поддерживали диск, а лапа тигра защищала его.
Варвар остановился возле двери, оценил обстановку и ощупывающим взглядом оглядел Мéарану и амазонку. Он шагнул к креслу и свалился в него, перекинув правую ногу через подлокотник и оперев подбородок на левую руку.
— Лады, детка, — сказал он на сносном галактическом. — Койки тут нет, так что ты не ’ля этого. Плохо. Местные дамочки думают, что быть красавцем — страшное преступление, так что ты первый посетитель, ко’ я тут вижу. Ей! Ес’ хочешь, можем сделать это в кресле.
Мéарана улыбнулась.
— Благодарю, но нет.
— Ей, не говори ты так. Стоит только попросить…
Амазонка усмехнулась.
— Сама видишь, какие они. Вот почему мы не пускаем их на планету.
Мéаране не слишком хотелось спорить с сопровождающей.
— Мне интересно, понимает ли он вообще, почему здесь.
Дикарь ухмыльнулся.
— Я стырил поясок королевы.
— Что?
Амазонка зарычала.
— И еще ступил на Священную Родину!
Нагараян повернулся так, чтобы видеть сержанта.
— Да ведь как бы я стырил поясок, не спустившись на планету, верно?
Мéарана покачала головой.
— Зачем?
— Поясок? О, я и тот альфвеновый техник с «Гофера Брока», это торговый корабль, что меня на нем подвозили. Он рассказал о древнем герое Гергле, который провернул десять трюков. Я сказал, что грязную работенку под двигательной палубой, чем я платил за перелет, можно бы расценить как один из них — чистку старых конюшен. Другим трюком была кража царского пояска. Я сказал: «Подумаешь, большое дело!» — а он сказал: «И п’чему б те’не’сделать это?» Слово за слово — и… — Он развел руками. — Вот я здесь.
Дикарь ухмыльнулся и добавил:
— Мы тогда выпили малость.
— Ты хочешь сказать, что поспорил с незнакомцем, что украдешь поясок королевы?
— Конечно, он больше похож на пояс, что носят борцы, но… ага.
Он говорил это с таким безразличием, что Мéарана предпочла не расспрашивать дальше.
— Как здесь с тобой обходятся?
— Неплохо. Старина Джонсон тут как на курорте, но он чутка устает. — (Смешок.) — Проблема в том, что ему тут продохнуть не дают.
Мéаране показалось, что она поняла лишь половину сказанного. В некотором роде его диалект был даже хуже жаргона Билли.
— Что за Джонсон? — спросила она.
Нагараян подмигнул и погладил промежность. Амазонка рассмеялась и объяснила:
— Он говорит о своем выводителе семени в третьем лице.
— Я заметила у тебя красивый медальон, — сказала арфистка заключенному. — Можно посмотреть?
Позади нее открылась дверь, и в комнату вошли две журналистки с девушками-ассистентами. Они заняли боковые кресла, достали планшеты и принялись обсуждать ракурсы и освещение съемки. По их запинающемуся разговору Мéарана предположила, что они переписывались с мужской командой техников, которая осталась на Чарующей луне, и им приходилось дожидаться ответа из-за задержек связи. К удивлению арфистки, дверь открылась снова и к ним присоединилась дама Теффна бинт Ховард.
— О! Ты была права, Йвана, — сказала женщина в синей накидке. — Он тот еще жеребец.
Нагараян подался к Мéаране и заговорил с ней так, будто они старые друзья:
— Похоже, уродливая детка.
— Почему, сахб Нагараян?
— Эй, зови меня Тедди. Только поэтому бабенка станет так укутываться.
— Может, она предпочитает скрывать красоту, чтобы избежать насилия.
Дикарь призадумался.
— Ставлю пять баксов, что ты ошибаешься. Верные деньги, что уродина.
Вспомнив, на что пошел Нагараян из-за своего последнего пари, Мéарана предпочла не спорить. Он вполне мог спрыгнуть с кресла и сорвать с англетарской дамы одежду. Она не стала и уточнять, что значит «бакс».
— Я хотела узнать, откуда у тебя этот медальон.
Из всех вопросов, которых ожидал Дикарь, этот определенно находился ближе к концу списка. Он взял медальон и осмотрел его так, словно прежде никогда не видел. Рубиново-красный диск с желтыми аметистами, подобными языкам пламени. Крошечная бриллиантовая пыль мерцала, когда на нее падал свет.
— Это? Я снял его с мертвого воина-ньяка.
— А ты знаешь, где он взял его?
Дикарь пожал плечами.
— Эм… нет. Он был мертв.
— Ты так уверен?
— Я убил его, да? После такого они уже не встают.
— И где обитают эти ньяки?
— На какой-то захолустной планете в Выжженном регионе. Зачем тебе?
— Ты знаешь название той планеты или как до нее добраться?
Рука Нагараяна молниеносно взметнулась и схватила кожаный ремешок, на котором висел медальон Мéараны. Но Мéарану не просто так звали Быстрые Пальцы. Из ее рукава выпал нож и завис в опасной близости от левого глаза Дикаря. Дама Теффна и журналистки затихли. Сержант-амазонка отступила от стены, ее рука легла на парализатор.
На лице Нагараяна расцвела улыбка.
— Все в норме, серж. Мы с леди просто хвастались украшениями.
Он отпустил медальон Мéараны. Дикарь едва взглянул на него, но арфистка подозревала, что он успел пристально изучить его. Мужчина быстро реагировал. Он улыбнулся, как сытый кот.
— Тебе нужно смотреть глазами убийцы, — прошептал он так, чтобы слышать его могла только она. — Человек видит в твоих глазах, что ты не ударишь первой, и может почувствовать себя крутым. Я не враг и скажу тебе, вот что. Никогда не угрожай врагу. Лучше пусти его и забудь об угрозах.
Мéарана спрятала нож, а Нагараян сел в кресло. Нога вновь свесилась с подлокотника.
— Так ты тоже не знаешь, как вернуться? Не боись. Я запомнил все пути. — Он постучал по лбу пальцем. — О, погоди-ка. Уно проблемо. Память у меня в голове, а ее через пару дней снесут. Вот почему те гули… — (он имел в виду журналисток), — пришли поглазеть. Головы катятся по Лаф-ронтере, словно шары для боулинга, но когда голова такая красивая?..
— Удивлена, как ее до сих пор не укоротили, — сказала Мéарана. — Твою скромность сложно переоценить.
Нагараян захохотал и хлопнул по подлокотнику.
— Но они еще хотят знать, что стало с пояском королевы, а я им этого не скажу. А, нет, пока ты не спросила — меня не освободят, даже если скажу им. Но они устают от расспросов и уже готовы, так сказать, обрезать нити. Вот что я те скажу. Судя по ногтям, ты арфистка. Я хочу, чтобы ты спела мою историю и я остался навеки в памяти. Возвращайся завтра, когда гули сделают свое дело, и я расскажу тебе главу из стиха «Подвиг с пояском».
— А ты расскажешь мне, как найти место, откуда взялись эти медальоны?
Дикарь рассмеялся.
— Сама-то как думаешь?
Мéарана поднялась, и дама Теффна встала следом. Она поочередно обняла журналисток, пожелав им удачи с интервью.
— Та не оштанусь, чтобы этот зверь облапал меня между грудей! Моя дорогая, — сказала она арфистке, когда та подошла к ней, — должно быть, это было ужасно.
Выйдя на Джосанг-авеню, Мéарана поймала местное такси — по Бодитауну курсировали электрические открытые машины.
— Ты остановилась в отеле «Клитемнестра»? — поинтересовалась Теффна. — Могу ли я разделить с тобой такси? О, благодарствую.
Она присела на скамью возле арфистки, распахнула веер с нарисованными от руки хризантемами и быстро замахала им перед сеточкой накидки.
— Здесь ужасно сухо. Не желаешь немного лосьона? Жара вряд ли пойдет на пользу твоей коже.
— Могу представить, — ответила Мéарана. — Здесь жарче, чем снаружи.
Водитель такси только села в свое кресло и, услышав последнее замечание, хрипло рассмеялась.
— Один золотой четвертак, — сказала она, — за вас двоих.
Мéарана хотела достать деньги из кошеля на поясе, но дама Теффна ладонью накрыла ее руку:
— Па’дон, дорогая. — И сказала водителю: — Двадцать миним в венешанхайских дукатах либо три десятых от глади-ольского векселя.
Водитель скорчила гримасу.
— Я повезу вас себе в убыток, дамочки. Слишком мало валюты, чтобы поездка окупилась. Половина дуката. Векселями брать не буду.
— Половину дуката! Моя дорогая, это чрезмерно высоко. Возможно, тридцать пять миним.
Водитель призадумалась.
— Можете пройтись пешком, — изрекла она.
Теффна вздохнула.
— О, превосходно. Сорок. По рукам.
— Сорок с каждого, — добавила водитель.
Англетаранка рассмеялась.
— Ладно.
Такси оторвалось от обочины и направилось на восток.
— Так вы пришли поглядеть на заморского бика, да? — спросила водитель, пытаясь втянуть их в разговор. — Он правда такой красавец, как говорили по новостям? Неудивительно, что все хотят его «навестить». Говорят, у Дикарей выводители семени больше, чем у других биков. Это так?
