Тернистая звезда (СИ) - "Anevka"

– Да ладно, не дрейфь, – со своей колокольни истолковал Сегой его кислую мину. – Астер на внешность наплевать, она потекла уже от одного сопроводительного предписания Священной Миссии. Нарочно твою капсулу расхреначила при стыковке, чтоб только разморозить и посмотреть, какого загадочного буйного нам прислали.

***

Она сидела на скрещенных ногах посреди технического коридора, со всех сторон увитая проводами, и производила впечатление птенца в огромном разноцветном гнезде.

Джегг легко узнал женщину из своего полуреального сна – золотая ниточка в темноте. Ореол вокруг головы создавали русые, чуть отдающие в рыжину волосы, небрежно собранные в хвост. Она выглядела моложе, чем Джегг себе представлял, столкнись он с ней в городе – принял бы за студентку. И даже не старших курсов. Но сейчас она сосредоточенно перебирала провода и клеммы, время от времени протягивала тот или иной стоявшему рядом роботу. Тот послушно сканировал. Она была на своём месте и занималась своим делом. В отличие от Джегга.

«Я бы на твоём месте выбрал инженерку, Астер», – всплыла в памяти фраза беспардонного белого священника. Неприемлемый тон. И неприемлемый разговор. Джегг чувствовал себя отвратительно – и физически, и морально, поэтому просто стоял, прижавшись виском к какой-то толстой, запотевшей от холода трубе. До тех пор, пока девушка не подняла голову и не посмотрела в его сторону. А потом произнесла так естественно, как будто возобновляла ненадолго прерванный разговор:

– Тебя всё ещё тошнит?

– Немного.

На ум пришло и всё остальное, что рассказывал Сегой.

– Прости, что… – Джегг замялся, подбирая как можно более нейтральную формулировку. – …испортил тебе комбинезон.

– Забудь, – она встала, похлопывая себя по карманам, – Для экстренной разморозки ты отлично держался. А, вот они. – Девушка выбралась из своего разноцветного гнезда и протянула ему небольшую коробку. – Насчёт комбеза не беспокойся – его всё равно в чистку пора было кидать. Держи вот. Меня при боковом вращении тоже, бывает, укачивает.

Маленькая, почти детская ладонь уютно легла в его пальцы. Только пульс её на этот раз бился медленно и ровно. А вот его собственный снова лихорадило. Исходивший от неё поток участия подхватил Джегга тёплой волной. И почти тотчас разбил о камни острой жалости.

Он поспешно выпустил руку Астер. Раскрыл коробку и закинул пару драже в рот. Гортань обожгло ментоловым холодом. Очень кстати. Жалость… жалость юной девушки – именно то, чего заслуживает глупый чёрный священник, утративший веру, смысл жизни и проигравший свою последнюю битву.

– Белый священник сказал, что ты нарочно разбила мою капсулу.

Почему бы не собрать сегодня полную комбинацию унижений?

Астер, успевшая снова закопаться в провода, посмотрела на него снизу вверх.

– О, Сегой, конечно, жеребец озабоченный, но не дурак. И в наблюдательности ему не откажешь. Да, я в самом деле нарочно её повредила. Вернее, не я, а Амок. И уже после разморозки. А когда ты метаться стал, крышку и вовсе разрезать пришлось. Но, вообще говоря, криокапсулы производят с большим запасом прочности, они рассчитаны на жёсткие посадки и стыковки. С твоей всё было в порядке. Кроме интубационной трубки, конечно. Редуктор кто-то до меня испортил.

– Но зачем это тебе? – Он тоже сел на пол, прислонившись к переборке, чтобы оказаться на одном уровне с собеседницей.

Она пожала плечами.

– Я подумала, что человек, которого рекомендуют размораживать под прицелом транквилизатора, вряд ли будет рад очнуться в том месте, куда его отправили в таком виде. И, наверное, имеет право выбрать себе другой пункт назначения. Особенно, если он такой уникальный, как в его рекомендациях расписано.

– Хм… – во второй раз за сегодняшний день священник не нашёлся, что ответить. Выбор… Джегг с трудом мог вспомнить, когда в последний раз кто-то предоставлял ему свободный выбор.

Астер между тем достала мультикуб и вызвала звёздную карту, расчерченную яркой трассой.

– Это наш маршрут. Вот тут, – она ткнула в одну из звёзд пальцем, и та замерцала голубым сиянием, – у нас запланирована стыковка, будем забирать ещё одного пассажира. Можешь вернуться с его шлюпкой и высадиться на любую из обитаемых планет, их там две.

Астер приблизила звезду, показав всю систему с поясняющими надписями. И сбросила обратно к трассе.

– Или любую другую по пути выбери. Возьмёшь нашу шлюпку, я ей автопилот до планеты и возврат на корабль загружу. Вот здесь, например, – она указала новую звезду, – Хрустальный Сосуд. Очень хорошее транзитное место. Кстати, деньги у тебя есть?

– Понятия не имею. Не знаю, заблокировали мой счёт, или нет. И проверить негде.

– Можешь использовать мой, – она подтолкнула мультикуб чуть ближе к нему.

Джегг взял его, повертел в руках: изящная, и, судя по всему, более совершенная модель, чем те, с которыми он привык иметь дело.

– О, секунду, я свою аутентификацию сброшу.

Она звонко щёлкнула пальцами, мультикуб на мгновение погас, но тотчас же высветил приглашение к идентификации личности. Джегг открыл финансовый модуль. Над мультикубом воспарила сумма с довольно внушительным количеством разрядов.

– Более чем достаточно, – одобрительно кивнула Астер. – Можно шуструю яхту на чистых номерах купить. И ещё на смену личного кода останется.

– Смену личного кода? – машинально переспросил Джегг.

– Если домой хочешь вернуться. Я посмотрела из любопытства, в стартовой звёздной системе ты обозначен как персона нон грата. Но больше ни у кого претензий к чёрному священнику Джеггу нет: ни международного розыска, ни каких-либо ограничений финансовых операций, даже спецотслеживания никакого. Только локальный запрет на приближение.

Он закинул в рот ещё одно мятное драже. И некоторое время фантазировал на тему того, как создаёт себе фальшивую личность, тайно спускается на планету и подбирается к Рейвзу в ореоле праведного гнева. И на этот раз даже успешно читает проповедь.

Астер молча разглядывала вытянувшего ноги через весь проход священника, упорно сверлившего взглядом переборку. Одежда Сегоя была ему велика и висела бесформенным мешком. Глубокие тени под глазами и горькие складки на впалых щеках делали из Джегга почти старика (хотя она успела уже выяснить его возраст в стандартных годах, и знала, что он старше её самой всего-то лет на семь). Бледные губы то и дело кривились в неприятной усмешке. В сопроводительной записке чёрный священник описывался как гениальный, но опасный психопат. Астер же видела перед собой лишь уставшего и бесконечно несчастного мужчину.

Планы мести озарили воображение Джегга бледным всполохом. Но вслед за ними навалилась непереносимая тоска. Дело ведь не в Рейвзе. Не в Рейвзе как таковом. Пусть даже, приложив грандиозные усилия, его удастся устранить. Что это изменит? На его место придёт другой, и столь же быстро скатится к идее концентрации власти в собственных руках, к раздаче должностей лоялистам и внесудебных расправах с недовольными. Джегг столько раз уже это проживал! Встать самому на пост Главы Священной Миссии, воспользовавшись ментальным иммунитетом чёрного священника к патологическим изменениям такого рода? Стилу же удавалось. Но Джегг не Стил. Он никогда не чувствовал в себе склонности к хитроумным комбинациям по соблюдению равновесия, в которых его учитель достиг такого совершенства. Джегг уже сейчас воспринимает себя канализационным септиком, в который сливают человеческие пороки. Но даже септик надо время от времени вычищать, или он перестанет исполнять свою функцию. Вот Джегг и перестал. После смерти Стила и гибели Оле последний чёрный священник в колонии остался один на один с собой, грязь продолжала копиться, но не находила выхода. Он переполнен и не в состоянии больше это выносить. Само предположение о том, что заниматься ассенизаторством придётся до глубокой старости, наводит на мысли о суициде.

Джегг встал и отвесил девушке-инженеру, прихоти которой он обязан преждевременным возвращением в неприглядную реальность, саркастический поклон.