Тернистая звезда (СИ) - "Anevka"

– Я уже распечатала необходимую деталь. Осталось только собрать и вставить редуктор на место. Но ты так буянил, что я побоялась, ты что-нибудь себе повредишь. То же горло, например. Пожалуйста, полежи спокойно, хорошо? Это не займёт много времени.

Паническим движением он снова сжал её руку в своей. Он закричал бы, если бы смог. Ни за что на свете! Он прекрасно знает, что произойдёт – стоит отпустить эту золотистую нить, и страница перевернётся, начнётся новый кошмар. Обманутая надежда – одна из самых изощрённых пыток, которые он на себе испытал.

Однако, когда она мягко, но настойчиво попыталась высвободиться, оказалось, что он не в силах ей противостоять.

– Всё будет хорошо, – раздалось ближе, чем прежде, у самого его виска. Он не поверил.

Прошла целая Вечность. И ещё одна. И ещё. Джегг лежал в темноте отчаявшийся, опустошённый. Пока снова не ощутил её прикосновение.

– Всё, я закончила. Сейчас я возобновлю работу программы. Твоя капсула примет вертикальное положение, произойдёт слив геля, будет извлечена трубка и отсоединятся датчики. Потом откроются фиксаторы. Ты готов?

Джегг снова сжал её пальцы. На этот раз осторожно. И сразу же отпустил.

Всё произошло быстро и так, как она описала. Зажим головы отщёлкнулся вместе с пластиной, закрывавшей глаза. Свет больно ударил по ним, взгляд не желал фокусироваться. Джегг видел женщину, стоявшую напротив, но не различал её лица. Только золотистый ореол вокруг головы – то ли волосы, то ли нимб. Он попытался сделать шаг, но понял, что падает. Снова падает в темноту.

***

Страница перевернулась. Он снова лежал на спине, на это раз привязанный эластичными манжетами к больничной койке. Пытаться сорвать их уже даже желания не возникало. Чуть сбоку за каким-то терминалом стояла женщина в белом комбинезоне. Не та, что в прошлом сне – Джегг явственно ощущал исходящую от неё холодную неприязнь. Многообещающий сюжет. Зубы она ему, что ли, будет выдирать? Он прикрыл глаза, вызывая воспоминание о маленькой тёплой ладони в своих пальцах. Болезненное удовольствие – как расчёсывать зудящий нарыв. Приносит мгновенное облегчение, но потом становится ещё хуже. Ему, впрочем, было уже всё равно.

Женщина подошла ближе. Не иначе, заметила, как он шевелился.

– Как вы себя чувствуете?

Даже голос её звучал неприятно. Но он не мог бы ответить, почему.

– Для чего именно? – чтобы это произнести, пришлось закашляться.

Женщина поджала губы. Ей не нравилось, как пристально он разглядывает её лицо. Симпатичное, в общем, лицо. Даже красивое, пожалуй. Очень аккуратное. Чем-то напоминает Энну.

– Для человека после аварийной разморозки, например.

Аварийная разморозка… Криокапсула. Это продолжение прошлого сна. Или… вовсе не сон?

Джегг перевёл взгляд на собственную руку, торчавшую из-под белой простыни, которая покрывала его до подбородка. Сжал в кулак и снова расслабил. Ощущения не были болезненными. Небольшое покалывание в кончиках пальцев. Но в целом очень… похоже на реальность?

– Могло быть хуже.

Женщина отстегнула сначала одну его руку, потом вторую:

– Это для вашей же безопасности. Вы довольно беспокойный… пассажир.

Пассажир?

Джегг, наконец, оценил по достоинству скруглённую линию блестящего металлом потолка. Они на корабле.

– Какой у меня транзитный код? – спросил он у женщины, снимавшей с него датчики и оставшиеся манжеты.

– Вы не помните свой транзитный код? – удивилась она. – Возможно, это из-за удара головой. А ещё что-нибудь? Имя, например, своё помните?

– Джегг, – он без труда назвал и длинный личный код. – Я чёрный священник.

– Всё верно, – кивнула женщина. – У вас транзитный код Священной Миссии. Максимальный приоритет скорости и безопасности. Конечный пункт назначения – Спиральная орбитальная станция экспедиционного корпуса. Вы знаете, для чего туда летите?

– Да.

Джегг закрыл глаза, чтобы не видеть больше этот потолок.

Он летит в ссылку. В почётную ссылку, надо признать. Назначение на Спиральную станцию не так просто заслужить – для новых колоний у центра Галактики экспедиционный корпус отбирает только лучших специалистов из всех областей. А ещё новая колония — это билет в один конец.

Нала с недоверием разглядывала апатичного мужчину, лежавшего перед ней. Он даже не попытался встать. Наверное, не стоило ему такую дозу седативного колоть. Но Астер она не доверяла. Шприц инженер в медблоке взяла и вернула пустым, однако развороченные останки криокапсулы внушали сомнения в том, что она пустила транквилизатор в ход по назначению. А Нала не собирается рисковать своей безопасностью из-за сколь угодно ценного для Священной Миссии, но явно психически нестабильного чёрного священника. И Астер такая же чокнутая. Ей бы тоже доза транквилизатора не помешала.

– Вы хотите чего-нибудь? Спать? Есть? – она решила проявить хотя бы формальную заботу. Врач как-никак.

– Одеться, – ответил священник, не открывая глаз. И очень хорошо, потому что щёки Налы отчётливо порозовели. Действительно. Повезло ещё, что от геля отмывать его вызвался Сегой.

– С вами не было личных вещей, одежды в том числе, – сообщила она, оставляя на краю кровати комплект белья. – Мужские комбинезоны у нас только одного размера, возможно, вам будет великоват. Когда прибудем на станцию Ориона, закажете более подходящие.

Джегг промолчал. Ему было всё равно.

***

– Он очнулся, – сообщила Нала, возвращаясь в рубку (по совместительству использовавшуюся и в качестве кают-компании).

– И как? – заинтересовалась Хэла.

– Да-а… – врач рассеянно махнула рукой. – Вроде бы, всё нормально. Одежду попросил. Выглядит слегка обдолбанным, но ничего такого. Отвязала.

– Да? А он там головой не приложится ещё раз? – забеспокоилась Хэла. – Нам надо его хотя бы до Ориона целым довезти, потом, может быть, пересядет куда-нибудь. Сегой, ты присмотришь первое время за коллегой?

– Конечно, дорогая, – белый священник чмокнул Хэлу в макушку и удалился, тихонько посмеиваясь.

Когда он добрался до медблока, Джегг как раз застёгивал комбинезон.

– Чем могу помочь? – начал Сегой со стандартной фразы белого священника.

– Благодарю, – буркнул чёрный. – Со штанами я пока ещё в состоянии совладать.

Вот стоять прямо и не качаться – это задача со звёздочкой. Стоило принять вертикальное положение, как Джегга замутило. Повезло ещё, что у них искусственная гравитация в стандартных пределах.

– Кстати об этом, – Сегой уселся на койку напротив, широко расставив ноги. – Раз уж нас тут теперь двое в штанах, поговорим о тех, кто в платьицах. По крайней мере, в идеале должен был бы быть. У нас тут, видишь ли, девчачий штат. Хэла – капитан – моя кобылка, так что ты в её сторону даже не гляди. А вот из Астер и Налы можешь выбирать. И лучше с этим делом не затягивай: через несколько бортовых суток к нам ещё один пассажир в штанах подсядет – историк из Старого Дома. До Ориона идеально сбалансированным коллективом полетим.

Впервые за очень долгое время Джегг, прозванный Красноречивым, не знал, что ответить собеседнику. Информация о том, что в новых колониях к взаимоотношению полов относятся куда проще, до него доходила, но подобное беспардонное нарушение личных границ всё равно вызвало культурный шок. Впрочем, Сегой, кажется, и не нуждался в ответе, потому что невозмутимо продолжал:

– Я бы на твоём месте выбрал инженерку, Астер. Горячая штучка. Сам бы отжарил. Но моя кобылка ревнивая, узнает – расчленит и в утилизатор выкинет. Конечно, обблевать девушке комбез – так себе начало отношений, но ты ведь потом ещё и упал сверху. Такое ей, может, и понравилось. Когда ещё ей под голым мужиком удастся полежать?

Джегг неуловимо изменился в лице.

– Я этого… не помню.

– Правильно, – одобрительно кивнул Сегой. – Так ей и скажи. Не помню, мол, ничего, а значит, ничего и не было.

Чёрный священник подошёл к раковине и долго умывался холодной водой, а потом принялся рассматривать себя в зеркале. Гладко выбритая голова. Запавшие глаза, побелевшая ниточка губ. И без того тонкие черты лица высохли и заострились так, что порезаться можно.