Тони Дэниел - Суперсвет
Она зацепилась за ринувшегося на помощь защитника и, развернувшись, устремилась к вращающейся стене арены. Точно так же мы играли с Синтом на борту транспорта, когда летели к Меркурию, подумала Обри. Как же давно это было. Узнает ли она его, если даже увидит?
Узнает! Конечно, узнает!
Рассчитав момент столкновения со стеной, Обри-Бастумо отлетела от нее так, что врезалась в защитные линии противника. Они запаниковали и попытались поймать ее, но Обри уже набрала скорость, на которую они не могли и надеяться при своих жиклерах.
Увидев, что Обри выходит к воротам, Логан-36 сделал передачу через полполя.
Слишком далеко.
Она вытянулась, включив на полную воздушные жиклеры.
И не дотянулась.
Голкипер «рейнджеров» выскочил на перехват и поймал мяч в тот самый момент, когда Обри, пролетев штрафную, врезалась в противоположную стену. Стойка ворот схватила ее и швырнула в стену арены. Обри успела развернуться плечом вперед, чтобы смягчить удар и замедлить бесконтрольное вращение.
Такова игра. Иногда атака срывается. Но удовольствие в том, что я могу атаковать еще!
Пока она приходила в себя, голкипер вернул мяч в поле, и теперь уже «рейнджеры» угрожали воротам «Селтика».
Дело дрянь. Если команда стражников откроет счет, игра прервется, нарушив установленное хакерами гипнотическое «игровое пространство». Операция будет прекращена, и партизанам придется спасаться — как в виртуальности, так и в реальности.
А я разобьюсь в лепешку, подумала Обри. В реальном мире она прошла полпути, но между ней и дном долины все еще оставалось добрых восемьсот метров пустоты.
За последние годы ей частенько доводилось попадать в скверные ситуации. Сейчас оставалось только надеяться, что защитники «Селтика» справятся со своей задачей и сумеют передать ей мяч. Она заметила, что находится в офсайде, между вратарем и последним защитником. В случае атаки будет назначен штрафной, и мяч снова перейдет к «Рейнджеру». Обри-Бастумо поспешила подкорректировать позицию, вернувшись назад. Перед ней снова была вращающаяся стена арены. В виртуальной презентации полупрозрачный материал арены позволял видеть трибуны. Даже учитывая, что все это было не более чем массовой галлюцинацией, ее удивило полное отсутствие зрителей.
Только звездное небо.
Ноги наткнулись на цилиндрическую стену, и Обри, оттолкнувшись, полетела к своим воротам. По пути она ухватилась за подвернувшегося под руку «рейнджера». В виртуальной презентации он был не свободным конвертером, а всего лишь защитным алгоритмом, то есть не полным человеком. Но в этой игре проблемой могла стать даже наполовину разумная компьютерная программа, и защитник был здесь здоровенным, вдвое массивнее самой Обри, парнем. Воспользовавшись его массой и скоростью, Обри остановилась точно в центре поля. Бастумо знал, что делает — оглядевшись, она заметила, что рядом нет ни одного противника.
Нападающий в красно-белой форме ударил по воротам, но кипер «Селтика» — им был сам Элвин — совершил потрясающий сейв и взял мяч.
— Я открыт! — крикнула Обри-Бастумо.
И устремилась к долине Ноктис Лабиринтус.
Ограждение.
Задняя часть лагеря находилась в глубокой, около полумили, впадине марсианского каньона. С этой стороны нападения никто не ждал. По крайней мере Обри надеялась на это. Она подтянула сумку. Пальцы наткнулись на Руку Тода, и по спине как будто пробежала щекотка. Но никакого защитного поля — ни электрического, ни другого — не было. Скорее всего, чисто психологическая реакция.
Обри достала небольшой скальпель. С величайшей осторожностью вытащила его из чехла. Инструмент с одного раза резал пополам алмаз. О пальцах нечего и говорить.
Ограждение поддалось легко, без малейшего сопротивления — его толщина не достигала и десяти сантиметров. Никто не позаботился даже ввести в него инструкции по самовосстановлению. Должно быть Отдел Криптологии понадеялся на то, что глубина долины и токсичный ландшафт — достаточная преграда для посторонних.
Конечно. Поэтому в стене и не было гриста. Она существовала только для того, чтобы отделить грист Силиконовой Долины от нанотехнологических зыбунов Марса. Пока в виртуальности поддерживаются жесткие параметры безопасности, стена служит надежной преградой для незваных гостей. На самом деле физические стены не играли существенной роли. Реальную тюрьму образовывали стены виртуальные. Если свободным конвертерам удастся пройти посты секьюрити, о физических барьерах можно уже не беспокоиться.
По другую сторону стены поблескивал грист концлагеря. Он занимал площадь не более квадратного километра, но это пространство вмещало около полумиллиарда человек.
И среди них Данис.
Она бы, наверно, расплакалась, да вот только глаза ее давно высохли. Ни слезных желез, ни слезных протоков у нее больше не было.
Обри протиснулась в вырезанное в стене отверстие…
…но выйти на другую сторону не смогла. Застряла. Ни туда, ни сюда. Мышцы как будто парализовало.
Черт. Она ошиблась. В стене все же был защитный грист. Обри поняла это, когда стена сомкнулась вокруг нее, заключив пленницу в свою структуру. В последний момент она попыталась выхватить из сумки Руку Тода.
И не успела.
Стена обтекала ее со всех сторон. Лагерный грист мелькнул совсем близко, не более чем в метре от нее.
А потом исчезло все.
Вместо того, чтобы спасти мать, Обри стала частью стены, окружающей ад.
Глава пятнадцатая
Планируя побег с Меркурия, Ли чувствовала себя немного виноватой. Впервые за почти четыре стандартных года она собиралась покинуть Текстока.
Четыре года. Неужели и впрямь так много? Она провела на Меркурии почти десять лет и домой выбиралась только однажды, пять лет назад, на свадьбу сестры. Ей всегда казалось, что виртуальных визитов вполне достаточно. А почему бы и нет? При первоклассном мерси-соединении все, что ты видишь, слышишь, ощущаешь, ничем не отличается от общения в реальности. Ощущения при этом не проходят по каким-то бесконечным проводам и не преобразуются в электромагнитные лучи. Нет, они доставляются мгновенно и без малейших искажений. После начала войны цены на реальные перевозки взлетели до небес. Виртуальный визит на самой широкой мерси-частоте обошелся бы почти в девять раз дешевле.
И все же, как только Ли услышала, что отец болен, все ее инстинкты потребовали одного: нужно навестить его самой, лично, физически. Никакого логического смысла в этом не было, скорее всего, сработал какой-то атавистический пережиток, доставшийся людям от далеких предков. Плевать. Семья есть семья, и когда семья в беде человек следует тому, что подсказывает инстинкт. Тем более, что речь шла об отце, человеке, сделавшем все и многим пожертвовавшим, чтобы дочь смогла раскрыть свои способности и таланты. Она помнила, как он играл с ней в детстве. От него всегда пахло одеколоном и древним эликсиром «Аква Велва», ароматом, которым пользовался тысячу лет назад какой-то древний гуру и который Хьюго Сингх специально ввел в грист собственной кожи.
Папа не может умереть. У него впереди еще лет пятьдесят, если не больше. От люпуса уже никто не умирает. Это равнозначно тому, чтобы умереть от чумы или СПИДа. Какой-то кошмар из далекого прошлого. Такое не убивает.
Комплекс Б охранялся весьма строго, но у Ли был знакомый, охранный алгоритм, свободный конвертер, бывший, еще довоенный коллега. После начала конфликта Департамент Иммунитета ввел ограничения на использование конвертеров. Остаться на своих постах разрешили только тем, чья работа в университете считалась «критически важной». Всех остальных вычистили.
Сискаль, статистик, попал во вторую категорию. Он всегда обожал свою работу в университете и каким-то образом пробился в список избранных агентством, которому поручили заботиться о безопасности учреждения. Сискаль был готов на все — лишь бы сохранить связь со своим любимым заведением. Ли сочувствовала приятелю и знала, как его подкупить — дать час доступа к последним публикациям в его области, в чем ему было отказано после отстранения от преподавательской должности.
Копировать и изучать документы Сискаль не мог — его сверхоперативная краткосрочная память находилась под постоянным мониторингом, и вся проблемная информация стиралась в конце каждой смены. Ли знала — на этот час он задействует все свои ресурсы, чтобы все прочитать, понять и постараться усвоить.
Помимо всего прочего, в здании находилось несколько автономных систем, следящих за тем, кто есть и кого нет в комплексе. Ли предприняла меры, чтобы запутать эти несложные устройства, отдавая себе отчет в том, что она преступает закон и по возвращении подвергнется наказанию. Не исключено, что ей урежут на пару пунктов зарплату. Придется самой готовить и отказаться от мгновенных заказов из гриста. Впрочем, последнее она позволяла себе нечасто, не больше раза в неделю.
