Йэнна Кристиана - Эмигрант с Анзоры
Оказывается, не нам одним пришла мысль отправиться к морю. На волнах невдалеке от берега колыхался огромный плот, и на нем расположилась куча народу, включая детей. То и дело кто-нибудь нырял с плота, а кто-то неуклюже на него влезал, отряхивая воду, как собака.
Песчаный берег был живописно заляпан разноцветными пятнами брошенной одежды купальщиков. Дети Марка тут же начали раздеваться, папаша стянул через голову рубашку и обернулся на меня.
– Давай, Ланс! Ты чего, не в плавках? Ладно, трусы сойдут...
– Понимаешь... – сказал я смущенно. Марк подошел ко мне поближе.
– Я плавать не умею, – прошептал я. Марк уставился на меня. Потом сказал.
– Как же ты минимум собрался сдавать?
– Не знаю, – сознался я, – я еще об этом не думал.
– Ладно, – сказал он, – раздевайся. До плота я тебя довезу, а там посидишь.
По правде сказать, я чувствовал себя очень хреново. Я еще ни разу вообще не раздевался на пляже. У нас в отеле был бассейн, и кажется, все жильцы туда ходили постоянно. Кроме меня. Не только потому, что я плавать не умею. Мне вообще кажется совершенно дикой мысль на людях раздеться. Это так ужасно, унизительно... хотя когда я на других на пляже смотрю, мне это кажется нормальным.
Шрамов уже на мне не было, так что особенно стесняться нечего. Я потолстел, мышцы тоже стали получше. Да здесь и со шрамами никто не стесняется... Но все равно. У нас это совершенно не принято. Дико просто. У нас раздеваются только в бане. Но деваться некуда... Я неловко стал стаскивать с себя одежду.
Дети тем временем молниеносно покидали свои вещички на песок (включая осевшее проколотым воздушным шариком голубое платье) и рванули к воде. Я с большим удивлением наблюдал, как все четверо шустро вбежали в волны и с крейсерской скоростью поплыли. Причем малышка не отставала от остальных. Похоже, плавала она лучше, чем бегала.
Марк совершенно беспечно отнесся к вхождению детей в воду. Он дождался, пока я разденусь, хлопнул по голой спине ладонью
– Пошли, горемыка.
И мы вошли в воду и поплыли к плоту. Я держался за плечо Марка и подгребал кое-как рукой и ногами. Для меня это было совершенно новое ощущение – вода охватила тело со всех сторон, ласково, легко, и какое-то беспричинное веселье начало овладевать мною. Но за Марка я держался крепко.
Он подсадил меня на плот. Я вскарабкался, сел, вцепившись руками в какую-то скобу. Плот мягко покачивался на волнах. Это было даже приятно, хотя и страшновато немного.
– Ну пока, я пошел, – Марк махнул мне рукой и нырнул. В нескольких метрах от плота он вынырнул. Я с тревогой за ним следил. Вот темноволосая голова снова исчезла. И больше не появилась...
Не знаю, сколько прошло времени. Нигде поблизости Марк не выныривал. Я вскочил на ноги... Преодолевая вязкий, холодный ужас, с великим трудом стал передвигаться по качающейся поверхности. Может, он где-нибудь с другой стороны? Нет... Я со скоростью локатора сканировал окрестности. Цхарн, что делать? Поднять тревогу? Я не сводил глаз с водной глади. Ведь уже не меньше трех минут прошло. Может, он где-то выныривал, а я не заметил?
На меня уже стали посматривать. Я видел темно-русые головки детей Марка – а самого его так и не было. Цхарн, да не мог же он в самом деле утонуть?! Они же все очень хорошо плавают...
Наконец я увидел его. Он вынырнул неподалеку от плота, с другой стороны. Поймал мой взгляд, весело помахал рукой и нырнул снова.
Подожди... чего я так беспокоюсь-то? Они же могут до десяти минут не дышать... их с детства учат. Вон какие клопы плавают, еще меньше Лилль. И родители даже в ус не дуют.
Я сел на краю плота, свесив ноги в воду. Мне было холодно, несмотря на жару, очень неуютно и вообще хреново. Я подумал, что все-таки сильно отличаюсь от остальных. Конечно, Ингор здорово привел меня в порядок – ребра уже не выпирают наружу, шрамов почти не видно. Но все равно... кожа белая, бледная. Остальные-то вон как загорели. И какие-то они все ловкие, легкие. У некоторых мужчин мышцы накачанные, могучие, у других – поменьше, но все равно видно, что народ спортивный. А я – как бледный гриб... бесформенный совершенно. Ужас.
Меня даже стало подташнивать от качки. Давно я свои пилюли не принимал... Зато, правда, вода высохла на теле, и стало тепло, даже жарковато. Все равно я чувствовал себя крайне неудобно, неловко. Все веселились, ныряли, играли в воде, все были вместе и при деле, а я... Потом я понял, почему мне так неудобно. Слишком уж незащищенным я себя чувствовал. Страшно мне было, просто физически страшно.
Чтобы отвлечься, я стал наблюдать за пловцами. И было на что посмотреть! Плавали все квиринцы очень хорошо. Чье-то тело скользило вдоль плота, под тонким слоем воды. Даже непонятно, каким образом плывет – незаметно, чтобы он руками или ногами шевелил. Просто скользит, стремительно, как дельфин. Как будто у него реактивный двигатель в пятки встроен. Нет, все же шевелит ногами, но этого почти не видно. Лицо вниз... ну да, они же долго могут не дышать.
Какие-то девушки неподалеку затеяли водный танец – сплывались в круг и расплывались, делали синхронно разные фигуры.
Марк играл со своими детьми. Они гонялись друг за другом, то уходя под воду, то плескаясь весело на поверхности.
Здорово. Все здорово. Если представить, что ты к этому никакого отношения не имеешь и смотришь, к примеру, фильм.
Вскоре мы выбрались на берег. Я с облегчением оделся. Уже сгущались сумерки. Дети снова убежали вперед. Кей шел с каким-то другом, и они очень серьезно что-то обсуждали. Наверное, какую-нибудь физическую проблему.
В Летнем Зале играла музыка, и по паркету двигались пары. Танцевали физики очень красиво. Профессионально, можно сказать. Это не наши танцульки, где народ дрыгался, кто во что горазд. Тут – я понял с первого взгляда – мне можно и не пытаться... Слишком уж сложные и незнакомые мне танцы.
Марк посмотрел на меня и, видимо, понял, что в зал я не пойду ни за какие коврижки.
– Ну ладно, Ланс... пошли, выпьем еще, что ли.
Около полуночи Марк отвез меня домой на своем флаере. Детей уложили спать у бабушки. Марк уверял, что концентрация алкоголя в его крови вполне позволяет вести машину. Я немного сомневался в этом, поскольку подъем был слишком уж быстрым и крутым, а в полете флаер слегка раскачивался из стороны в сторону. Но я сидел тихо и послушно, в конце концов – не мое это дело... Марк с третьей попытки завел флаер на насест у балкона.
– Ну все Ланс, – он обнял меня за плечи, – Слушай, ты классный парень! Но плавать я тебя научу. Завтра... нет, послезавтра. Договорились?
– Ладно, – сказал я, – Ты до дома-то долетишь?
– О! – Марк засмеялся, – В этом не сомневайся. Я тебе завтра позвоню, идет?
Я перелез через балконные перила, помахал Марку рукой и отправился к себе.
Постепенно, с этого времени моя жизнь стала меняться.
Не то, чтобы я вдруг стал совершенно счастливым человеком. Нет, конечно... я по-прежнему везде чувствовал себя чужим. Ни Марку, ни Ирне с Геррином я не доверял до конца. Даже наоборот, мне было с ними немного неуютно, и я радовался, когда вечером оставался – уже точно, гарантированно – один. Тогда можно было вспоминать Анзору, думать о Пати, об Арни и Таро. Можно было читать что-нибудь интересное, жевать что-нибудь вкусное, размышлять... В одиночестве я был свободен, в одиночестве я был самим собой. С квиринцами же было тяжеловато – я пытался понять их, подстроиться под них, соответствовать их ожиданиям. Может быть, зря, не знаю... их-то мне не в чем упрекнуть.
Ирна периодически звонила мне, приглашала в гости. Когда я к ним приезжал, старалась накормить как можно лучше. Часто расспрашивала о Таро, об Анзоре, воспринимая мои рассказы теперь уже спокойно.
Марк явился ко мне очень скоро после праздника и совершенно бесцеремонно потащил на море.
– Плавок нет? Ну ты даешь, старик... Ладно, сейчас закажем.
Он подошел к моему родному циллосу, потыкал пальцами в пульт управления. Сам я толком не научился им пользоваться – я-то ведь мог управлять голосом. На чужой голос моя Чуча не реагировала.
Марк выбрал Текстильную Централь, в ней – раздел спортивной одежды, в этом разделе мужские плавки. Пощелкал кнопкой – на экране замелькали расписные трусы.
– Какие тебе? Иди выбирай.
– Да мне все равно, – буркнул я, – подешевле только.
Марк сделал заказ, мы отправились пить чай. Через двадцать минут почтовый робот запищал у балконной двери. Я распаковал пластиковую коробочку, вытащил плавки вполне петушиного вида.
– Ну вот, теперь мы с тобой вполне можем пойти на море.
В первый раз Марк не взял с собой детей. Он довольно долго обучал меня лежать на воде, расслабившись... это получилось у меня только часа через два. Дальше пошло легче. На следующий день я сам впервые решился спуститься в бассейн – в пять утра, когда нормальные люди еще спят – и потренироваться, придерживаясь за поручни.
