Марк Михаловски - Сияющая темнота
— А когда мы закончим в нашей галактике, — крикнула она, перекрикивая треск электричества, — то навестим вашу…
Свечение достигло максимума и резко погасло. Лайен и Мезанта не было. Все повернулись к Маме и её обратному отсчёту.
>5, — говорилось там.
— Остановите! — крикнул Уейоу. — Остановите! Ну же… вы же так планировали. Я знаю, что так!
Но Доктор посмотрел на маленького робота и покачал головой:
— Прости, Уейоу, но Буни был прав. Я не могу остановить.
>4
>3
>2
Донна подбежала к двери и начала стучать по кнопкам, чтобы открыть её.
>1
16
— Что случилось? — спросил Огмуни, когда материализовались Мезант и Лайен.
— Включи экран, — рявкнула Лайен. — Покажи мне станцию!
Огмуни насмешливо скривился, но экран всё-таки включил.
— О, — сказал он, неожиданно вспомнив что-то. — Эта штука, которую я забрал у Доктора, — он взял с пульта блестящую красную сферу размером с мандарин. — Я не смог её открыть. Она только что начала мигать. Не знаете, что это…
В вакууме космоса корабли взрываются беззвучно: в отсутствии воздуха колебаниям не в чем распространяться. Но если бы кто-то смотрел на «Тёмный Свет», они бы и без звука поняли, что только что были высвобождены огромные запасы энергии.
Внутри красной сферы удерживающее магнитное поле выключилось, и нескольким миллиардам атомов вещества наконец-то позволили смешаться с несколькими миллиардами атомов антивещества. Как будто давно не видевшиеся друзья собрались на вечеринке. На очень шумной вечеринке. На одной из тех вечеринок, когда соседи стучат в стену.
Из передней части корабля вырвался фонтан бело-голубого света, расширяясь, как звезда, всё дальше и дальше, поглотив остальную часть судна меньше, чем за секунду, разбрасывая остатки далеко-далеко в космос, пока они, словно угасающие искры, мерцая, не потухли.
* * *Даже не глядя на экран Мамы, не желая знать точный момент окончания своей жизни, а лишь желая, чтобы это случилось быстро и безболезненно, Донна прижалась к Доктору так, что чуть не сбила его с ног. Она уткнулась лицом ему в грудь и затаила дыхание в ожидании конца. Ожидая, она почувствовала лёгкое похлопывание по плечу, подняла глаза и увидела лицо Доктора. На его губах была лёгкая улыбка.
— Вот мерзавец! — сказала она через секунду, оттолкнула его, и стукнула в грудь. — Это всё-таки блеф был? — она смотрела на него с открытым ртом. — Какой же ты мерзавец!
— Нет, — сказал он, и его улыбка пропала. — Это не был блеф. И да, наверное, я мерзавец, — он лихо ухмыльнулся, — немного мерзавец.
Донна посмотрела на Маму. Её экран исчез. Она осмотрелась. Все были либо шокированы, либо озадачены. А больше всех был озадачен Буни.
— Как ты?.. — спросил он у Мамы.
— Это не она, — ответил Доктор, надел очки, и прошёл мимо всех в комнату, в которой Лайен и Мезант работали с активатором.
Все зашли за ним следом.
— Так мы что, все умерли, и это… последняя закачка? — прошептал Уейоу.
Он посмотрел на Доктора и вдруг, как по волшебству, на его нарисованном лице возникла пара таких же очков. Уейоу потянулся к стене, словно ожидая, что его пальцы пройдут сквозь неё.
— Ох-ох-онюшки.
— Если это и оно, — сказал Доктор, что-то делая на пульте, — то что-то не очень у них с фантазией, не находишь? Смотрите!
Он указал на экран на пульте. На экране была чернота космоса, усеянная холодными сияющими звёздами.
— И что там? — спросил Уейоу.
— Это то, что осталось от Культа Сияющей Темноты. Ирония, да?
— А? — Уейоу запрокинул корпус, чтобы посмотреть на Доктора.
— Они улетели? — спросила Келлика. — Куда?
— Туда, куда мы все рано или поздно отправимся, — в голосе Доктора были нотки сожаления.
— Они погибли? — спросила Донна.
Доктор лишь плотнее сомкнул губы.
— Бомба, — сказал Буни. — Мамина бомба. Она что, была на их корабле?
— Я говорил Огмуни, что это ему совсем, совсем не нужно, — сказал Доктор без намёка на юмор в голосе. — Но некоторым сколько ни говори…
— Как? — Буни качал головой. — То есть, когда?..
— Когда я её обнаружил внутри Мамы. Ей там было не место. Не просто физически, а просто это было неправильно по отношению к Маме. Вот я и… — он скривил смущённое лицо. — стырил её. Мама не замечала бомбу внутри себя, а когда бомбы не стало, она тем более не заметила. А затем у меня её забрал Огмуни.
У Донны расширились глаза.
— Позволь заметить, — сказала она, — что если тебе когда-нибудь доведётся осматривать меня, и вздумается вынуть один из моих органов, ты у меня получишь! — и в её глазах блеснул озорной огонёк. — Запомни это, Доктор.
— Вот одна из особенностей органических форм жизни: они не любят, когда из них что-то вынимают. — Доктор глубоко вздохнул. — Тем не менее… Кто к нам с мечом придёт…
В полной тишине они смотрели на экран. Внезапно Доктор нагнулся к нему, прищурился, и его пальцы забегали по клавишам. Изображение резко приблизилось: посреди темноты болтался знакомый предмет.
— Слава богу! — вздохнула Донна, глядя на кувыркающуюся синюю будку. — Я боялась признаться, что потеряла ТАРДИС.
— Её тяжело потерять… подберём её при помощи одного из шаттлов станции. И лучше поторопиться. Мы же не хотим, чтобы она на Сентилли свалилась?
Донна взяла Доктора под руку:
— Нет, не хотим. Полетели домой, а?
— Домой, — согласился Доктор. — Дай мне несколько минут, чтобы запустить двигатели — отправим эту станцию обратно в Сентилли с отключёнными защитными экранами. Исчезнет, и глазом не моргнёте. А после того, как заберём ТАРДИС и быстро развезём друзей по домам, мне кажется, старина Млечный Путь манит нас, не находишь? А вас куда отвезти, дамы и господа? Уляля? Даллендаф? Или…
— Паскуит! — неожиданно вскрикнул Уейоу. — Слетаем на Паскуит! Можно? Можно?
— А что там, на Паскуите? — спросил Доктор.
У Уейоу за его нарисованными очками закатились глаза.
— Что там?! — сказал он. — Всего лишь самый лучший луна-парк для машин во всей галактике. У них есть симулятор, который даёт почувствовать, каково быть организмом… со всеми этими хлюпиковыми штуками. Настоящая жесть: с кровью, внутренностями, рвотой, и…
Доктор поднял руку, чтобы остановить его:
17
— Так им теперь конец, этому… Культу Сияющей Темноты?
Донна и Доктор стояли возле ТАРДИС и наблюдали, как причудливая группа, во главе которой прыгал и пищал Уейоу (который так привязался к своим новым очкам, что Донна заподозрила, что это навсегда) уходила вдаль. В долине под ними был самый большой луна-парк из всех, которые ей доводилось видеть. Издалека до них доносились радостные крики тысяч механизмов, которым всем не терпелось узнать каково это — быть хлюпиком.
— Не думаю, — ответил Доктор. — Это скорее состояние ума, чем организация. Есть миллионы таких же, как они. У которых в голове те же злые, узколобые мысли. Боятся всех, кто не такой, всего, что они не понимают. Такие всегда будут, готовые обвинять других в том, как устроена вселенная.
Донна вздохнула и взяла его под руку. Он посмотрел на неё.
— Ты в порядке?
Глядя в долину, Донна скривилась.
— Вот так живёшь, знаешь, — сказала она, — считаешь себя хорошим человеком. Ну, может, и не всегда хорошим. Иногда просто не плохим человеком. Встаёшь по утрам, ходишь на работу, или в колледж, или ещё что-то там. Смотришь телек, ездишь в отпуск. Всё такое. И просто веришь в то, что всё так и есть. Веришь тому, что сказали родители, что видишь в новостях, о чём читаешь в газетах. Ты не подвергаешь ничего сомнению, если речь, конечно, не идёт о новом наряде Пош, или о жизни Королевской Семьи, или ещё о чём-то там… Просто впитываешь это всё и думаешь, что все, кто считает иначе, не правы.
— Ну-у, — медленно сказал Доктор. — Они ведь обычно действительно неправы. Особенно если ты — Рыжая Богиня.
Донна уткнулась головой ему в плечо.
— Не-е, — не согласилась она. — Дело не в божественности.
Она вдохнула чужой воздух Паскуита, в котором было так много чужого, что было почти больно.
— Путешествия с тобой… — Донна запнулась. — Путешествуя с тобой, видя всё это, рискуя жизнью и здоровьем… Знаешь, мне это до чёртиков страшно.
Доктор предостерегающим тоном ответил:
— Ну, никогда не поздно вернуться домой. Обратно в Чизвик, работа на пол ставки, отпуск в Египте (кстати, я рекомендую Мексику), обратно к нормальному…
Донна улыбнулась и покачала головой.
— После знакомства со всеми этими роботами… с этими машинами, инопланетянами… Да что вообще после этого «нормально»?
Доктор указал на маленькую группу в нескольких сотнях метрах от них: две похожие на вертикально стоящие шезлонги машины шли, прогуливаясь. У них на плечах сидели два ребёнка — ребёнка-хлюпика. Дети смеялись и пищали, когда шезлонги раскачивались туда-сюда, делая вид, что вот-вот их уронят.
