Уильям Шаттнер - Хранитель
– Вы спрашиваете, желаю ли я умереть за то, во что верю?
Редиссон покачала головой.
– Не ради чего. Ради кого.
Райкер непонимающе уставился на нее.
– Капитан Жан-Люк Пикард был взят в плен, – сказала Редиссон.
– Что! – Когда – Кем?
В дальней переборке открылись скрытые двери, и офицер клингон вошел в комнату, что-то держа в одной руке. За дверями, закрывшимися за клингоном, Райкер мельком увидел огромный мостик «Гейзенберга». Казалось, он был по меньшей мере в три раза больше мостика «Энтерпрайза», и Райкер смог увидеть, что за пультами расположились примерно двадцать человек, над которыми парили голографические дисплеи.
– Спасибо, коммандер, – сказала Редиссон, встав, чтобы принять он офицера клингона то, что оказалось серебристым паддом.
– Могу я спросить, почему коммандер Стентон носит форму Звездного Флота? – спросил Райкер, все еще переваривая то, что Редиссон раскрыла ему о Пикарде. В последний раз он слышал, что Ворф был все еще единственным клингоном в Звездном Флоте.
– Это неважно, – уклончиво ответила Редиссон. Клингону она сказала: – Теперь вы можете отключиться.
Клинон кивнул, впился взглядом в Райкера, а затем распался в голографической статике. Прежде чем Райкер смог сформулировать другой вопрос, Редиссон подошла к нему, и положила серебристый падд ему в руку. Райкер уставился на него совершенно сконфуженный.
– Что здесь, капитан?
Редиссон кивнула на падд.
– Это все, что мы знаем. Оттуда вы должны вернуть вашего капитана, если он все еще жив.
Хватка Райкера на падде усилилась. Он почувствовал горячий порыв гнева. Его голос поднялся, когда он потребовал от Редиссон объяснить ее действия.
– К чему эта шарада – Почему бы вам не передать эту информацию на все корабли во флоте?
Мрачное выражение Редиссон состарило ее на несколько десятилетий.
– Коммандер Райкер, Проект Знак готовился к войне на протяжении почти ста пятидесяти лет.
– К какой войне? – Райкер нашел заявление Редиссон загадочным.
– Эта война… уничтожит нас. Отнимет у нас наше самосознание. Сотрет то, во что мы верим. Все это будет у нас отнято.
– Кто враг? – упорствовал Райкер.
Редиссон отошла к своему столу и села за него.
– Этот вопрос мы задавали десятилетиями. Где враг – С какого направления придет первый сигнал нападения – Но чего мы не знали, – сказала Редиссон, встретившись взглядом с Райкером, – что нападение началось уже давно. Что враг уже среди нас. Мы потратили так много времени и усилий, присматриваясь к границам, что забыли оглянуться на самих себя.
– Какое отношение это имеет ко мне? – спросил Райкер.
– Мы не можем передать эту информацию флоту, коммандер, потому что мы больше не знаем, кому можно доверять.
– Вы утверждаете, что можете доверять мне?
– Уверена что да.
Райкер наконец понял, куда это вело.
– Потом что я хочу умереть за Федерацию, – сказал он категориески.
Редиссон покачала головой.
– В конце концов, коммандер, солдаты умирают не за свои миры или за политических деятелей. Они умирают за солдат рядом с ними. Я встречалась с капитаном Кирком в этой комнате – мы вместе испытали землетрясение в Сан-Андреасе в 2005. Он хотел умереть ради своей жены. И поэтому борясь за нее, он боролся для нас.
Хватка Райкера на падде усилилась настолько, что он почувствовал, что вот-вот раздавит его.
– Вы и им манипулировали.
– Мы предпочитаем думать, что мы вдохновили его. Революция или война за независимость, сделайте свой выбор.
Райкер сделал единственный выбор, который имел для него смысл.
– Если я обнаружу, что вы специально подвергли капитана Пикарда опастности, чтобы я…
Но Редиссон не позволила ему закончить.
– Мы не делали ничего подобного, коммандер. Позвольте закончить мое сообщение. Мы не знали, кем был враг. – Редиссон откинулась, затем потянулась, чтобы снова погладить зеленое растение. – Мы послали Кирка против дурного человека. И теперь только вопрос времени, когда он повернется против нас.
– Капитан Пикард был прав, – сказал презрительно Райкер. – Вы бесконтрольны.
Редиссон неохотно со вздохом оторвалась от растения.
– Не безконтрольны. Мы проигрываем.
– Кому – Доминиону – Ромуланцам?
– Коммандер Райкер, если вы используете информацию на этом падде, и пожелаете умереть за своего капитана, тогда вы возможно спасете его. И если вы это сделаете, тогда, возможно, будет спасена и Федерация.
– Возможно? – Райкер был оскорблен.
– Мы не можем видеть будущее, коммандер. Но возможно вы сможете спасти ее для нас. Прежде чем…
– Прежде чем что? – потребовал Райкер.
– Прежде чем Джеймс Т. Кирк уничтожит нас всех.
ГЛАВА 16
По крайней мере мои похитители устроились на хорошем корабле, думал Пикард.
В его каюте с низким потолком был мини-репликатор с приличной едой, пригодной для людей. Сонический душ в компактной кабинке был новым. Цвет панелей переборки можно было изменить с помощью простого интерфейса декора. А с главного падда каюты можно было получить доступ к библиотеке с более чем десятью тысячами изданий из многих миров, хотя даже эти работы были без исключения бесспорными классиками. Очевидно библиотека была предназначена для гражданского пассажирского лайнера.
Однако судя по вибрациям, которые он ощущал через палубу, и подсистемам, которые он мог слышать через переборки, это судно было оборудовано пятнадцатиметровым сделанным на Вулкане варп ядром, работающим на энергии центаврианского реактора материи/антиматерии типа III. Это была мудреная комбинация для поддержания высокой эффективности, и обычно она встречалась в изготовленных на заказ яхтах, в быстроходных варп кораблях, и судах контрабандистов.
Но поскольку T'Сири и Лепт не стали обращаться с ним как преступники или азартные игроки, Пикард решил, что оба психоисторика были просто чрезвычайно хорошо финансированы. Но кем, и ради какой цели – Ответить на любой из этих вопросов Пикарду было затруднительно, тем более, что реальность его ситуации была в том, что в его каюте вне зависимости от хорошего оснащения, не было ни видового порта, ни двери. По другому это помещение можно было назвать камерой.
Однако Пикард рассудил, что если бы его похиттели хотели его убить, они не позволили бы ему очнуться после приема T'Сири. Вместо этого, как сказал бы Спок, логика предполагала, что T'Сири и Лепт хотели и дальше использовать Пикарда. Для чего, как предположил Пикард, его в конечном счете освободят из этой камеры. А это подразумевало, что он в конце концов получит шанс для контратаки.
Такая возможность представилась на третий день его пленения. Библиотечный падд на письменном столе зазвенел, и Пикард увидел в коммуникационном окне маленького устройства лицо T'Сири.
– А теперь мы с вами поговорим, – начала вулканка без преамбул.
– У вас было три дня, чтобы поговорить со мной, – ответил Пикард. Он ударил по выключателю падда.
Мгновение спустя падд снова зазвонил, показав Пикарду, что его похитители могли аннулировать его контроль.
Но они не смогут действовать вопреки мне, подумал Пикард. Он поднял падд за один конец, и ударил им по краю стола. Оболочка падда раскололась с небольшим каскадом искр. Он бросил поврежденное устройство на палубу, и наступил на него. Потом он стал ждать.
Через три минуты он услышал слабый звук транспортации, и увидел, как портативный интерфейс коммуникатора материализовался в центре его каюты. Интерфейс был размером с аптечку для экстренной помощи, и имел сверхпрочный корпус, подходящий для использования во время сложных миссий. Пикард изучил устройство. Он не сможет разбить его. Мгновение спустя на портативном экране интерфейса снова появилась T'Сири.
– Мы понимаем вашу эмоциональную потребность выразить свою досаду от вашего пленения, – начала она.
Но Пикард был уже в душевой кабинке, куда притащил и падд. Он положил устройство на пол сонического душа, установил аккустический инвертор на максимум, а затем врубил душ на полную мощность. Он с удовольствием наблюдал, как изображение T'Сири на экране размазалось в радугу случайных цветов, из-за того что изолинии устройства начали вибрировать в ответ на акустическую атаку. Голос T'Сири во встроенных динамиках быстро сократился до простого визга статики.
Это соревнование между Пикардом и его похитителями продолжалось еще пятнадцать минут. Только перед третьей попыткой транспортироавть еще одно устройство коммуникации вся энергия в каюте Пикарда была отключена. Сонический душ больше не работал, а единственным источником света был экран последнего интерфейса. Пикард, который вынужден был признать, что наслаждается этим соревнованием, завернул этот интерфейс в простыни и покрывало с кровати. Потом в абсолютной темноте он многократно приложил это устройство к переборке, пока приглушенный и искаженный голос T'Сири не прервался электронным шипением.
