Гарри Гаррисон - Плененная Вселенная
– Остановись, – поднял руку главный наблюдатель. – Я не желаю больше слушать эти богохульственные речи. Наш мир совершенен по воле Великого Создателя, и даже говорить о том, чтобы изменить его, – преступно. Много часов я размышлял, что делать с тобой, совещался с другими смотрителями, и мы пришли к решению.
– Убить меня и заставить замолчать навеки?
– Нет, так поступить мы не можем. Несмотря на свою дикость – результат воспитания среди жителей долины, – ты все же Первопроходец. И ты действительно станешь им – так мы решили.
– Что за бред!
Чимал устал спорить. Он оттолкнул чашу с недопитым бульоном и закрыл глаза.
– Согласно схемам в углублениях во внешней оболочке нашего мира находятся пять объектов, называемых «космические корабли». В справочниках есть их подробное описание, они предназначены для путешествий к тем планетам, которые предполагается заселить. Мы поместим тебя в один из таких кораблей, и ты улетишь. Ты хотел отправиться к планетам – ты сможешь удовлетворить это желание. Ты же Первопроходец.
– Убирайся, – устало произнес Чимал. – Ну да, вы сохраните мне жизнь, только отправите меня в изгнание, обрекая на пятидесятилетнее путешествие и одиночество до конца жизни в корабле, который, вероятно, не приспособлен для обеспечения человека продовольствием и воздухом на столь длительный срок. Уйди, низкий лицемер.
– Медицинский автомат сообщил мне, что через десять дней ты поправишься и сможешь встать с постели. Для тебя будет приготовлен экзоскелет – он поможет тебе двигаться. Через десять дней за тобой придут смотрители и проводят на корабль. Если понадобится, тебя усыпят и отнесут туда – ты улетишь, как бы ты ни сопротивлялся. Я не буду при этом присутствовать: видеть тебя я больше не желаю. Я не хочу даже прощаться с тобой – ты оказался тяжелым испытанием для меня, ты произносил столь богохульные речи, что я не смогу забыть этого до конца жизни. Ты – само зло.
Старик повернулся и вышел, едва закончив фразу.
Десять дней, размышлял Чимал на пороге сна. Десять дней. Что можно успеть за это время? Что вообще можно сделать? Наступает конец всей трагедии. Если бы только можно было показать наблюдателям убожество их существования! Даже жизнь, которую ведут ацтеки, пусть короткая, пусть несчастливая, все же лучше этого прозябания. Ах, если бы можно было взломать этот термитник, чтобы люди долины увидели этих существ, прячущихся, подсматривающих и отдающих приказы!
Глаза Чимала широко раскрылись, и он сел в постели, не отдавая себе в этом отчета.
«Ну конечно. Нужно впустить моих соплеменников в пещеры. Тогда у смотрителей не останется выбора – придется вернуться на курс к Проксиме Центавра».
Он откинулся на подушки. За десять дней он должен составить план, решить, что делать в первую очередь.
Четыре дня спустя экзоскелет был готов, его принесли и поставили в углу палаты Чимала. Во время следующего периода сна Чимал заставил себя доползти до него: нужно было освоить управление и попрактиковаться. Управление оказалось простым и надежным, и каждую ночь после этого Чимал вставал с постели и упражнялся в передвижении с помощью экзоскелета: сначала еле ковылял, потом, несмотря на боль, стал ходить более уверенно. Аппетит у него стал лучше. Ему не требовалось десяти дней на выздоровление. Вероятно, компьютер рассчитывал срок, ориентируясь на замедленный метаболизм наблюдателей, Чимал же поправлялся значительно быстрее.
У дверей его комнаты на страже все время стоял смотритель; Чимал слышал, как часовые переговаривались при смене караула. Внутрь смотрители никогда не входили, предпочитая не иметь с ним дела. На девятую ночь Чимал поднялся и тихо оделся. Он был еще слаб, и экзоскелет очень пригодился, поскольку брал на себя большую часть нагрузки при ходьбе. Легкий стул оказался единственным оружием, которое можно было найти в комнате. Подняв его обеими руками, Чимал спрятался за дверью и завопил:
– Помогите! Кровотечение… я умираю… Помогите!
Ему пришлось кричать непрерывно и громко, чтобы заглушить голос механической сиделки, приказывавшей ему вернуться в постель для обследования. Наверное, где-то уже включился сигнал тревоги. Нужно действовать быстро. Где этот дурак смотритель? Сколько времени ему требуется, чтобы принять решение? Если он не появится сейчас же, придется идти за ним, а это опасно – он может быть вооружен.
Но тут дверь распахнулась, и Чимал обрушил стул на голову смотрителя, едва тот вошел. Человек со стоном рухнул на пол, но у Чимала не было времени даже глянуть на него. Что значит один человек по сравнению с целым миром? Чимал выхватил лазерное ружье из его рук и бросился бежать так быстро, как только мог с помощью экзоскелета.
Свернув за угол, Чимал покинул больничный отсек; он хотел попасть во внешние коридоры, обычно – и уж тем более в этот поздний час – пустынные. До рассвета оставалось уже недолго – наблюдатели жили по тому же распорядку, что и жители долины, – и Чималу была дорога каждая минута. Он выбрал окольный путь, а двигался он все же медленно.
К счастью, никто не догадается, что он задумал. Принимать решения может только главный наблюдатель, и они даются ему нелегко. Первое, о чем он подумает, – что Чимал решил завершить разрушение воздушных резервуаров; он отправит туда вооруженных смотрителей. На это уйдет время. Время уйдет и на размышления, когда выяснится, что Чимала там нет. Потом начнутся поиски, и через какое-то время будет объявлена общая тревога. Как долго все это продлится? Невозможно рассчитать. Чимал надеялся, что у него есть хотя бы час. Если тревогу поднимут раньше, он будет сражаться – убивать, если это окажется необходимым. Кому-то придется умереть ради жизни следующих поколений.
Главный наблюдатель действовал даже медленнее, чем предполагал Чимал. Прошел почти час, прежде чем Чималу встретился хоть один человек, и тот явно был занят своей обычной работой. Увидев Чимала, наблюдатель был так поражен, что ничего не предпринял. Оказавшись за спиной бедолаги, Чимал обхватил сзади его шею и с помощью экзоскелета сильно сжал; человек потерял сознание. Теперь – вниз, в последний коридор.
Жизнь идет по кругу. Чимал снова был в туннеле, по которому когда-то делал первые робкие шаги в неизвестность подземного мира. Как он изменился с тех пор, как много узнал! Однако знания – ничто, если их нельзя применить на деле. Чимал подошел к концу туннеля как раз в тот момент, когда каменная дверь отворилась и на фоне голубого утреннего неба обрисовалась чудовищная фигура Коатлики со змеиными головами и клешнями вместо рук. Она надвигалась на него. Несмотря на все знания, сердце бешено заколотилось в груди Чимала. И все же он не остановился; он пошел навстречу богине.
Огромный камень бесшумно встал на место. Коатлики продолжала идти, глядя вперед остановившимися, невидящими глазами. Она приблизилась к Чималу и прошла мимо него, развернулась в нише и застыла, неподвижная и бездействующая – до следующей ночи, когда снова нужно будет стоять на страже.
– Ты всего лишь машина, – сказал ей Чимал, – и ничего больше. Там, за твоей спиной, в шкафах – запчасти, инструменты и инструкции для работы с тобой. – Чимал обогнул богиню, взял справочник и прочел название. – И даже звать тебя вовсе не Коатлики, ты – ТЕРМОРЕЦЕПТОРНЫЙ ПАТРУЛЬНЫЙ РОБОТ. Теперь понятно, как мне удалось от тебя скрыться, – как только я погрузился в воду, я стал недоступен твоим органам чувств.
Чимал раскрыл книгу. Хотя устройство робота Коатлики было весьма сложным, инструкции по управлению и ремонту, как всегда, оказались простыми и понятными. Сначала Чимал думал, что достаточно будет открыть дверь и выпустить Коатлики днем, однако, как выяснилось, можно было сделать гораздо больше. Следуя указаниям справочника, он открыл дверцу на спине робота и присоединил провод от переносного пульта управления. С этого момента автоматика отключалась и машина начинала повиноваться командам оператора. Чимал включил пульт.
– Иди! – И богиня неуверенно двинулась вперед. – По кругу! – И Чимал нажал соответствующую кнопку. Коатлики послушно обошла вокруг Чимала, задевая за стены пещеры; ее змеиные головы доставали почти до потолка. Он может вывести ее в долину, может приказать ей все, что пожелает. Нет, не вывести! Есть гораздо лучший вариант. – На колени! – приказал он, и Коатлики повиновалась. Рассмеявшись, Чимал поставил ногу на ее согнутый локоть, влез на плечи и уселся; его руки оказались рядом с ожерельем из высохших рук, а держаться ему пришлось за одну из жестких, покрытых металлической чешуей змеиных шей. – А теперь вперед. Мы отправляемся. Я – Чимал! – закричал он. – Тот, кто покинул долину и вернулся, тот, кто оседлал богиню!
При их приближении дверь автоматически открылась. Чимал остановил машину в проеме и принялся изучать устройство двери. Она открывалась и оставалась открытой, когда из стены выдвигались два толстых стержня. Если бы удалось расплавить их и согнуть, не ломая, дверь осталась бы открытой и ее не скоро удалось бы починить. А то, что ему предстояло сделать в долине, не займет много времени. Чимал направил луч лазера на стержень; тот постепенно раскалился докрасна и внезапно прогнулся под тяжестью каменной двери. Чимал быстро отвел луч, дверь начала падать, но тут же остановилась, удерживаемая вторым стержнем. Первый погнутый стержень остыл, металл затвердел, и дверь оказалась заклиненной.
