Дина Роговская - Южный крест
Он профессионально быстро, но бережно скатал мой чертеж и спросил, сколько у них времени. Классный мужик, он мне понравился. Надо бы запомнить его имя.
– Это приоритетное задание, мистер…
– Сэр Гилфорд, мэм, – мягко представился он.
– Сэр Гилфорд, – повторила я, – бросьте все, кроме госзаказов, и займитесь этим. Насколько я понимаю, из частных заказов ничего срочного нет? – я снова пробежалась взглядом по бумагам.
– Нет, мэм. Мы перебросим частные заказы в филиалы.
– Прекрасно, всем спасибо.
Когда все вышли, дядя повернулся ко мне.
– Тебя ждут на Совете клана, – напомнил он тихо.
Я поморщилась. Обязанности всегда тяготили меня. Привилегии нет, а вот обязанности…
– Поехать с тобой? – спросил дядя.
Я потерла ладонями лицо.
– Я справлюсь, – сказала я.
– Хорошо, если что, я на связи.
– Спасибо, – я встала и отправилась на встречу, которую так долго откладывала.
Я была единственным официальным отпрыском моего отца, и на мне лежала обязанность продолжения рода. От этой мысли я содрогнулась, я даже не знала, стоит ли вообще это делать. Может, лучше в целях общей безопасности пресечь этот род на мне?..
Они ждали меня в огромном кабинете за овальным столом. Место во главе стола свободно. Там раньше сидел отец. Когда я вошла, все встали, я приветствовала всех формальной фразой, и все вновь заняли свои места. Родственники со стороны отца. Раньше я избегала общения с ними и до сих пор об этом не жалела. Они смотрели на меня, как гиены на детеныша льва. Мне указали на пустующий стул, я молча заняла свое место.
Заговорил тот, что сидел справа от меня. Накануне я тщательно изучила все досье на них. Сэр Энтони Морган Мак-Кормик.
– Господа, мы собрались, чтобы решить несколько важных вопросов клана. Первый и самый главный – ваше вступление в брак.
Я откинулась на спинку стула и медленно переводила взгляд с одного лица на другое. Вот они, цвет нации, счастливые отцы семейств. Каждый из них в назначенный срок женился на тщательно подобранной девушке, осчастливил бедолагу парой детишек и… продолжил жить дальше как ни в чем ни бывало, ни в чем себе не отказывая и ни в чем себя не ограничивая. Похоже, я снова создала прецедент – наследница клана, связанная присягой с государством. Они совершенно искренне не знают, что со мною делать. Как все это будет проходить? Забота о детях полностью лежала и лежит на женщине. И что же делать в таком случае мне? Я здесь единственная женщина за этим столом. Я вообще такая единственная в клане, все мои ровесницы всю жизнь играли роль диванных кошечек и украшали интерьер сначала в родительском доме, а затем в доме своего мужа. Я ничего никогда собой не украшала и не собираюсь. Как они поступят, чтобы и овцы были целы и волки сыты?..
Сэр Энтони обратился к человеку, сидящему напротив него:
– Послушаем генетика. Сэр Колин.
– На данный момент есть четыре кандидата…
О боже…
Он нацепил очки и выложил передо мной четыре фотографии. Где-то в другом кабинете, на другом столе в таком же веере лежит мой снимок. Меня передернуло. Я пару минут смотрела на абсолютно чужих, незнакомых мне людей, ощущая полную пустоту внутри. Никаких эмоций. Ничего.
– Перспективность этих браков еще не просчитана. Вопрос встал немного неожиданно…
Ну да. Даже я до последнего надеялась, что не вернусь, а уж вы-то, наверное, просто молились об этом. Все уже разделили и переразделили, теперь все придется вернуть мне. Потому что все здесь мое. И я, и вы прекрасно об этом знаете. Но вам нравится чувствовать себя такими всемогущими и значимыми, вам нравится сама мысль, что вы можете мне что-то навязать. Мне, Фрэнсис Морган. Что ж, поиграем в ваши игры…
– Просчитайте, – услышала я свой холодный голос, – и не торопитесь. Поспешность в таком деликатном деле ни к чему.
– Да, мэм.
– Нам нужны здоровые дети. – Господи, что я несу?!
Они все кивали, глядя на меня. Следующий час мы решали спор о наследстве и вопрос об усыновлении осиротевшего ребенка ближними родственниками. Я сидела за огромным овальным столом, пребывая в каком-то ступоре. Еще вчера передо мной был весь космос, а сейчас передо мной гостеприимно распахнулись двери тюремной камеры. Иначе брак и не назвать. Впервые за последние месяцы я почувствовала настоятельную потребность выпить.
Пора в особняк, если повезет, окажусь там минут через сорок…
В особняке Генри подхватил мою куртку, внимательно считывая информацию с моего лица.
– Мэм, – он кивнул, и я поняла, что столик с виски ждет меня в галерее.
Я сразу направилась туда, привычно сползла по стене на пол напротив портрета отца и сделала большой глоток из горлышка бутылки.
Неужели ты этого хотел для меня, папа? Хотел бы ты, чтобы я повторила судьбу своей матери? А ведь генетики вам прочили троих сыновей. Правда, где теперь эти генетики, никто не знает, а сыновей тебе родили другие женщины. Что же мне делать, черт возьми?!
Рядом со мной уже пустая бутылка, а я до сих пор не понимаю, как из всего этого выбраться! Одно ясно, игры кончились. Только сейчас я поняла, от чего все это время закрывал меня отец. Один Бог знает, что он выслушивал на этих клановых сборищах, и чего ему стоило «отбить» мою летную академию и сам мой образ жизни. Если бы не он, они вцепились бы в меня еще лет пять назад. Он дал мне все, что только мог: он дал мне возможность жить так, как я хочу. Теперь пришла пора платить…
Я встала мучительно трезвая со звенящей головой. Я представления не имела, что делать.
* * *– Генри, виски! – ввалилась я в особняк.
– Да, мэм.
Я была в бешенстве. Еще утром у меня был шанс свалить отсюда на другую сторону галактики, а теперь…
– Вас ждет сэр Сэйнфилд, мэм.
Майкл!
– Где он?
– В кабинете.
Я влетела в кабинет.
– Майкл!
Он крепко обнял меня – соскучился. Мы виделись впервые после прилета. Я вжалась в него, словно надеясь удрать от всего, что здесь творилось.
– Как ты? – спросил он.
– Не очень, а ты?
– Я тоже, – усмехнулся он, – что у тебя?
Я отошла к столику с бутылками и налила нам воды.
– Эти ублюдки вылечили мне плечо.
– Не понял, – он озадаченно смотрел на меня.
– Сегодня была медкомиссия, – терпеливо пояснила я, – они должны были меня списать, а они меня вылечили.
– И что? – он все еще не понимал.
– Мне придется отлетать минимум два года на Земле на истребителях.
– Никак не пойму, что тебя не устраивает, – честно сказал он.
– Я должна выйти замуж, Майкл, – наконец-то я сказала это, – выйти замуж и родить.
– Черт… – он даже сел.
Мягко сказано. За эти дни мой лексикон на эту тему уже иссяк.
Он отставил воду и подошел за виски. Взял бутылку, обнял меня за плечи и сказал:
– Пойдем.
Мы, не сговариваясь, двинулись в галерею.
– А у тебя, что?
– Умер мой дядя.
– Соболезную.
Он кивнул и продолжил:
– Я теперь глава клана.
– Твою мать!..
Похоже, для нас обоих наступили черные дни. Путешествие к Южному Кресту было теперь сладким сном.
Я уже была на месте Майкла – мое слово последнее, я наследница главы клана. И будь я парнем, так бы все и осталось. А так им осталось выдать меня замуж и провести рокировку в зависимости от моего выбора. Клан моего избранника сразу станет на несколько порядков выше по статусу. Место главы унаследует мой потомок мужского пола, а роль регента до его совершеннолетия будет исполнять его отец. Все будет вершиться его руками, но от имени наследника. Моя жизнь переместится в какой-нибудь будуар с баром, где я и проведу остаток своих дней, утопая в сожалении и пьяных слезах… Нет! Я даже тряхнула головой. Я найду выход. Я должна!
Я вернулась в реальность. Да, Майкл.
– И что теперь? – спросила я его, когда мы устроились на давно облюбованном месте.
Он покачал головой и глотнул прямо из бутылки.
– Один спор о наследстве, два развода, четыре брака… Я не знаю, – он потер лицо ладонью и сделал еще глоток, – все свалилось сразу. Я должен принимать окончательные решения. Что я могу решить?.. – он повернулся ко мне. – Что у тебя?
– Все, то же самое плюс четыре кандидата для вступления в брак. Проведут глубокий генетический анализ и мне конец, – теперь была моя очередь приложиться к бутылке, – тебя еще не хотят женить?
– Нет, – коротко отрезал он и спросил: – А твоя служба в армии?
– Это клановый брак. Клан превыше всего. Даже в уставе армии прописано. Не отмазаться. Была надежда на комиссию и побег, но теперь я здесь застряла на два года. Мне конец, – повторила я.
– Кто они? – тихо спросил Майкл.
– Канингем, Ланкастер, Мак-Артур, Сантана.
– Черт…
– Ты их знаешь?
– Немного.
– И?
Майкл поморщился, придержав свои комментарии, и глотнул из бутылки.
– «Поллукс» теперь можно забыть, – после длинной паузы сказал Майкл.
– Черта с два, – отрезала я и посмотрела на почти пустую бутылку, – и не через такое прорывались.
