Фрэнсис Вилсон - Целитель
Канлос подошел к телу:
— Откуда у него оружие?
Хинтер пожал плечами:
— Я услыхал, как тут что-то разбилось, пошел посмотреть. Захожу — он без наручников, держит в руке бластер…
— Объясни, — велел Канлос, ткнув ногой рыдавшего подручного.
— Это Целитель!..
— Не смеши меня!
— Да! Он мне доказал.
Канлос задумался.
— Ну, возможно. Мы проследили за ним до Толивы, а именно на Толиве впервые появился Целитель. Все совпадает. Но зачем ты его освободил?
— Затем, что я — Сын Целителя! — шмыгнул Джифф носом. — А сейчас помог его убить…
Канлос презрительно сморщился:
— Идиоты! Вокруг меня одни дураки, ни на что не способные. Теперь мы никогда не узнаем, почему он так долго жил. — Он безнадежно вздохнул. — Ладно. Остается обыскать еще несколько помещений.
Хинтер пошел за ним следом.
— А с ним что делать? — кивнул он на безутешного напарника.
— Никчемный колпак. Забудь о нем.
Оба направились вниз, бросив Джиффа, склонившегося над телом Целителя.
XIII
— Ну, очнись!
— Что случилось?
— Хинтер дыру прожег прямо в сердце, друг мой.
— Тогда почему я все еще жив?
— Потому что, в конце концов, пригодилось подсобное сердце, которое я пару веков назад устроил у тебя в тазу.
— Никогда не слышал…
— Я тебе никогда не рассказывал. Знаю, как ты реагируешь на попытки усовершенствования.
— Больше никогда не буду возражать. А зачем ты устроил второе сердце?
— На меня произвел сильное впечатление случай с Антоном, которому ты насквозь пробил грудь. Я заключил, что полная зависимость всей системы кровообращения от единственного насоса весьма небезопасна и непредусмотрительна. Поэтому подсоединил вспомогательный орган к брюшной аорте, вырастил несколько обходных клапанов и оставил… на всякий пожарный случай.
— Повторяю, никогда не буду возражать.
— Хорошо. Есть кое-какие соображения насчет минерального состава твоих костей, который я…
— Потом расскажешь. Что дальше будем делать?
— Отошлем домой околпаченного, потом позаботимся о той парочке, что внизу. Только не перенапрягайся: мы работаем всего на одном легком.
— Может, обождем их с бластером наготове?
— Нет. Имеется идея получше. Помнишь, что мы видели в сознании больных белой горячкой?
— Никогда не забуду.
— Я тоже, и думаю, могу до отказа заполнить весь дом концентрированной дозой кошмаров… Настолько концентрированной, что эти двое уже никогда больше не побеспокоят ни нас и никого другого.
— Ладно, только сначала избавимся от Джиффа.
XIV
Без всякого предупреждения лежавшее перед Джиффом тело вдруг перевернулось и село.
— Перестань хныкать и выметайся отсюда. — приказало оно.
Джифф разинул рот, выпучил глаза на явно живого и полного сил мужчину с окровавленной грудью и дырой в том месте, где должно быть сердце. Видно было, что он разрывается между желанием расхохотаться от радости и завопить от ужаса. Конфликт разрешился тем, что его вырвало.
Когда желудок, наконец, опустошился, ему было велено лезть на крышу, спуститься на землю по пожарной лестнице и идти своей дорогой.
— Больше никогда не лезь под колпак, — предупредило ожившее тело, — кончай свои забавы, пока совсем не свихнулся.
— Н-но как же… — начал было он.
— Никаких вопросов. Если не исчезнешь сейчас же, я за твою судьбу не отвечаю.
Не сказав больше ни слова, но без конца оглядываясь, Джифф направился к лестнице на крышу. Оглянувшись в последний раз, увидел, как тело нетвердо поднялось на ноги и пошло к креслу.
Опустившись в кресло, Дейлт помотал головой, бормоча:
— Кружится…
' — А как же, — согласился Пард. — Путь от таза до мозга неблизкий. Кроме того, отмечается небольшой спазм дуги аорты, с которым у меня возникли трудности. Впрочем, с нами все будет в порядке.
— Придется поверить тебе на слово. Когда будем напускать кошмары?
— Немедленно. Я тебя заблокирую — не уверен, что даже ты выдержишь такую дозу.
«Вот что мне хотелось услышать», — с облегчением мысленно вздохнул он.
И тут сгорбившееся в кресле окровавленное простреленное тело начало излучать зло, страх, ужас. Сначала зловещие струйки, потом ровный поток, потом ревущий водопад.
Мужчины внизу прекратили обыск и дико завопили.
XV
Дейлт закончил осмотр нижних комнат, убедившись с полным удовлетворением, что два бормочущих слюнявых существа с пустыми глазами, которые некогда были Канлосом и Хинтером, больше не угрожают его жизни и тайне.
Он вышел в прохладную ночь в тщетной попытке облегчить перегруженное правое легкое и заметил скорчившуюся, лежавшую в кустах фигуру.
Это был Джифф. По неестественному положению тела было ясно, что он упал с крыши и сломал себе шею.
— Видно, этот Сын Целителя не последовал указаниям, — констатировал Дейлт. — Наверно, остался на крыше и потерял рассудок, когда кошмары перелились через край.
— Сын Лота…
— Что это значит?
— Ничего. Просто перефразированный эпизод из древней религиозной книги,[5] — объяснил Пард и сменил тему: — Знаешь, любопытно, что эти приверженцы культа Целителя действительно ждут его возвращения.
— На самом деле не так уж и любопытно. Мы произвели немалое впечатление… и многое оставили недоделанным.
— Не по собственной воле. Из-за постороннего вмешательства.
— Верно. Но сейчас, во время войны, нам это не помешает.
— Хочешь вернуться, да?
— Хочу, и ты тоже.
— Пожалуй, ты прав. На сей раз хотелось бы попытаться проникнуть поглубже. И может быть, выяснить, кто или что стоит за этой самой белой горячкой.
— Ты и раньше бросал подобные намеки. Не потрудишься ли объяснить?
— Боюсь, ничего больше сказать не могу. Одни намеки, догадки, что за сценой что-то движется. У меня нет ни теории, ни свидетельств. Просто гложущее подозрение.
— Звучит довольно туманно.
— Посмотрим. Однако сначала надо залечить дыру в груди, снова заставить работать настоящее сердце. Если позволишь тебя процитировать: что это за Целитель, который не может себя исцелить? И придумаем впечатляющий способ его возвращения.
Быстро переодевшись, они вышли на крышу, взлетели во флитере в ночь, предоставив властям Мелтрина гадать, кто такие двое лепечущих идиотов, помешанный на сексе колпак со сломанной шеей и где бесследно исчезнувший уважаемый физик по фамилии Чизрак.
Вину за все это, конечно, свалили на тарков.
Часть третья
ИСЦЕЛИ НАРОД
Белая горячка свирепствовала с разной степенью вирулентности на протяжении тысячелетия с большим лишком, и в тот период с разными интервалами возникали определенные личности с опознавательными признаками Целителя — огненным камнем, белоснежной прядью волос на макушке, позолоченной кистью левой руки. Попытки самозванцев облегчить болезнь неизбежно оказывались успешными. Хотя медицинские авторитеты с негодованием приписывали успехи эффекту плацебо (за примечательным исключением Межзвездного медицинского корпуса, который по необъяснимым причинам отказывался подвергать «целителей» проверке), их объяснений никто не желал слушать. Детям Целителя не требовалось вообще никаких доказательств. Рациональные рассуждения не имели для них ни малейшего смысла.
Культ неудержимо разрастался, выйдя за планетарные границы, за рамки Содружества, преодолев даже расовые барьеры (мы уже говорили о его распространении среди лентимианцев и тарков в послевоенный период), расширяясь во всех направлениях, пока… белая горячка не отступила.
Болезнь угасла столь же внезапно и необъяснимо, как вспыхнула. За последние двести лет не зарегистрировано ни единого случая, и поэтому культ Целителя заметно ослаб, подкрепляемый только тем фактом, что на видеозаписях, снятых в публичных местах на разных планетах, порой мелькают разнообразные личности с его внешними приметами. (Во всех подобных случаях без исключения отмечается лишь одно общее: никто из опрошенных позже людей, присутствовавших на месте зафиксированных событий, даже не помнит, чтоб видел мужчину, похожего на Целителя.)
Дети Целителя утверждают, будто он дожидается той минуты, когда вновь нам понадобится.
Что ж, посмотрим.
Из книги Эммерца Фента «Целитель: человек и легенда»XVI
Место действия: Центр Федерации, кабинет первого адъютанта федерального Министерства обороны.
Рос Петрикал расхаживал по комнате. Светловолосый, жилистый, он гордился своей ладной, крепкой фигурой, однако вовсе не старался произвести впечатление на другого мужчину, сидевшего у него в кабинете. Это был Билксер, старый приятель, координатор федерального валютного обращения, который зашел, убивая рабочее время, когда Петрикал получил донесение. Департамент Билксера отвечал за учет и распространение сведений (за плату, конечно) о колебаниях относительной стоимости валюты планет, входящих в Федерацию. Однако последние поколения координаторов заметно и прогрессивно утрачивали интерес к обменным курсам, в результате чего у Билксера оказалась масса свободного времени.
