Сергей Цикавый - Шаги в глубину
— Я понимаю, чего вам не сиделось на самоубийственном задании. Но откуда такая уверенность, что вас убьют?
— Послушайте… Вы знаете, сколько стоит заблокировать память в таких объемах?
— Не поверите, но знаю, — прохладно сказала я. Не люблю выпендрежа.
— Вот и хорошо. А теперь смотрите. Планета-курорт? Нет. Даже если мне заблокируют воспоминания, навыки-то останутся, и я…
Мария злилась: она явно не раз все продумывала. А еще она мне напомнила меня саму в день ухода из инквизиции.
— Н-навыки? Если ограничить вам д-доступ к медаппаратуре…
Проснулся, обормот. Сейчас тебе Карпцова напомнит, зачем нужны врачи в мире, где кибер может виртуозно вышить тебе факсимиле на двенадцатиперстной кишке. Я не сомневаюсь, что доктор Мария из соломинки для коктейля, радиожучка и ушной палочки легко соберет полостной зонд.
Так что я позевала, краем уха слушая доктора-беглянку, и присмотрелась к Лиминали. Та прикончила наконец пакетик с печеньем и внимательно изучала Марию. «А они ведь должны быть знакомы», — сообразила я.
Я стянула с себя верхнюю «рясу Обреченного» — грязную, разодранную в паре мест, поскоблила ногтем мощную подпалину на боку и швырнула одежду в угол. Собравшаяся публика с интересом наблюдала за моими действиями. Со своим отношением к Карпцовой я уже определилась: это еще одна отчаянная. Осталось только понять одну деталь:
— Вас вряд ли устранят, если вы согласитесь снова работать в закрытых институтах. Зачем пускать на биомассу такие ценные мозги?
Карпцова помотала головой:
— Не хочу. И не могу. Лучше… х-ик! На биомассу.
Я моргнула: становилось забавно: слишком драматично, я бы сказала, а значит, надо дожать.
— И почему надо вам верить? Вдруг вы спите и видите себя в кресле шефа какого-нибудь проекта?
— Нет.
И снова этот ледяной голос. Дональд обеспокоенно посмотрел на Рею и поэтому пропустил момент, когда Карпцова сложила руки перед грудью. Выражение лица и всю позу доктора можно было фотографировать и помещать в учебники с пометкой «мольба».
— Пожалуйста, госпожа…
— Э-э-э… Рея?
Обормота сцена обескураживала, да и меня, признаться, тоже. Дональд переводил взгляд с Марии на Рею, с Реи — обратно на Марию, а эти двое ни на что не реагировали.
— Ей некуда возвращаться.
Вот такой вот промороженный итог. Очень интересно: даже супероружие решило пожалеть бедную докторшу. Ох и сильны вы играть на жалости, док.
— Т-ты считаешь, что брать ее б-безопасно?
Лиминаль отклеила наконец взгляд от Карпцовой, и докторша покачнулась в своем кресле: того и гляди, свалится в счастливый обморок.
— Да.
— Х-хорошо, — с ноткой недоумения в голосе произнес Дональд.
Ну, вот я снова «а ты кто такая?». Мое мнение никому не интересно, хоть оно и совпадает с мнением Лиминали. Уж не знаю, что там всплыло в памяти замороженного гвардейца, но Мария этого очень стыдится. Да-да, именно стыдится, и это интригует.
Говорят, в каком-то мире нашли непонятный артефакт — пещеру искусственного происхождения, где человек встречается со своим наибольшим страхом. Поскольку мирок оказался развитым, из этого сделали шоу: мол, тысячи кредитов тому, кто пройдет пещеру с ментоскопом на заднице. А потом все ржали с того, как визжащего десантника отшлепала кузина, как отставной капер по основной частоте передал координаты своей добычи, как, обмирая от страха, охотник за головами следил за какой-то школьной проделкой. Да, были и запредельные монстры, и расчлененка, и концы света, но…
За стыд порой можно взять крепче, чем за самый отпетый ужас.
Словом, надо или Лиминаль разговорить, или Карпцову. Интересно ведь.
* * *
В одном из складских помещений мы оборудовали нормальную столовую. Окрыленная Мария закрылась в медотсеке и каждые пятнадцать минут слала в рубку отчеты по поводу состояния Реи. Дональд надел дугу устройства подпространственной связи и ушел к себе.
Я огибала белый карлик по самой лучшей траектории, придумывала историю для продолжения тимбилдинга и слушала подсказки «Телесфора». Звезда оставалась в стороне, подсказки были дельными, а вот моя история — нет. Что я, и вправду буду им там байки рассказывать? Мария себе выпросила интимность, я тоже так хочу.
В очередной раз едва не порвав себе рот зевком, я улеглась на ложемент.
Со всех экранов смотрел пустой мир. Справа разгоралась яркая точка Фурриахша, который мы должны оставить в трех петаметрах к востоку. Всего один синий гигант — и все. Мы шли по самому краю третьего рукава Млечного Пути, здесь было много черного цвета, целое кладбище звездной депрессии.
Я вглядывалась в черноту и думала совсем не о том. Скрытный и непонятный Дональд, еще более скрытная и непонятная Лиминаль, подозрительная Карпцова. Команда просто-таки на зависть, и нам всем надо работать вместе. Значит, нужна цель. Лечение Лиминали не пойдет: ее стабилизируют. Докторша не зря бегала, лазала в компьютерах и пообещала минимум два часа в сутки. Дескать, дальше видно будет.
Восстановив в памяти почти счастливую улыбку обормота, я хмыкнула и снова нырнула в межзвездные чернила.
Сделки и провоз редких товаров? Хорошая мысль, но вне корпораций нас скоро прихлопнут, невзирая на всю замечательность ходовых качеств. Тупо массой задавят талантливого одиночку. Я улыбалась черноте, представляя, как мы заявляемся записываться в торговую или военную корпу. Получалось смешно.
Что у нас еще? Свободные наймы по окраинам, в самой заднице фронтира. Вот это — то, что надо. Максимальные риски, минимальная толчея локтями, потому что брать заказы в малоизученный космос никто не хочет, а желающих раздобыть редкую дрянь всегда навалом, у некоторых и деньги немалые.
Я забросила руки за голову, и натруженные мышцы заныли, напоминая, что в гребаном штурмовике все было на ручном управлении. Это пока даже приятно. Вот после сна будет гадко, а сейчас — сладкая тянущая боль, которая всячески намекает, что мышцы у меня есть. Еще были места ударов нейрошокера, но о таком я думать не желала.
Итак. Черная археология, ксеноартефакты, спасение дебилов, которые пропали «где-то вот там, между этой и этой дырами»… Увлекательно и денежно.
— А-алекса?
«А, поговорил уже».
Я запрокинула голову: Дональд вешал на место дугу связи и устраивался у консолей — там, где обычно сижу я.
— Умгу. Тебе чего? Не все гадости наговорил?
— Н-нет. Ты это, — буркнул обормот, отводя глаза, — извини, п-пожалуйста. Нам надо учиться лучше друг друга п-понимать. Н-надо было придумать, как намекнуть тебе.
«Ох, да ладно».
— Это что, твоя совесть сейчас на связь выходила? Извиниться велела?
— Алекса…
Я подергала прядь волос и села на ложементе. Неожиданный поворот событий, я уж точно шаг навстречу не сделала бы.
— Ладно. Дальше-то что?
Дональд посмотрел на меня исподлобья, явно прикидывая что-то, а потом сел рядом. Душ обормот не принял. Как и я, кстати.
— Что ты д-думаешь насчет Марии?
О как. Таки решил поинтересоваться.
— А что тут думать? Это твоя Лиминаль что-то о ней знает, не я. Как по мне, Карпцова не врала: она хочет в бездны космоса вместе с нами.
Он кивнул и потер переносицу.
— П-понятно. Слушай, есть дело. Д-давай забьем новые координаты и пойдем п-продолжим разговор?
— Что за координаты?
— Неподалеку п-пропал судовой сигнал. Вольный купец с FG36 дает хорошую скидку п-поверх вознаграждения за информацию о корабле.
FG36… Хороший мир, всегда можно найти отличные военные вещи: скафандры, оружие, энерговставки, патроны. Там есть, на что потратиться исследователю глубин.
— Откуда информация?
— Из «Службы з-занятости».
Я присвистнула. Обормот купил пароли доступа к элитной фронтирской сети, куда бросали сигналы вольные агенты, независимые от крупных синдикатов. Там редко попадалось что-то близкое, зато не было кидал, а этим не каждая корпорация может похвастаться. И оплата услуг такая, что — ого.
— Гони данные курса. Мы, надеюсь, ближайшие?
— Б-более того. Мы здесь одни.
Вот и проверим новую команду на прочность. Попутно ставим плюс в противоречивое личное дело нашего капитана. Или не плюс? Да, лучше еще один вопросительный знак.
Ну, ничего. Я тебя на тимбилдинге раскурочу.
* * *
В столовую я пошла не сразу, потому что душ — это святое. И мокрое. Потом были поиски хоть чего-то, что можно надеть, и так у меня появился еще один пункт в списке ближайших покупок. В найденных обносках — эдакой псевдоудобной обтягивающей дряни я не хотела ходить даже по кораблю, а если учесть, что у меня теперь не было скафандра…
Из столовой доносилось заливистое хихиканье.
— Путь к сердцу доктора Марии лежит через желудок, — сообщила я, входя и изображая пальцами кавычки. — Ну, вы поняли.
