Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)
Но, если он так и дальше будет убегать, появляясь то там, то здесь, что мы можем сделать? Уповать на удачу?
— Зачем ты взял Бартика с собой? — неожиданно спросил Рик. Я даже вздрогнул.
— Боялся, что он сболтнет лишку про коменданта, — проворчал я, включая сканер. Ну здрасти, милая моя, тут как тут, камера. Повернул показания сканера к Рику, тот кивнул.
— Его бы убили, он понимает это?
— Я думаю, ему все равно. Мы поговорили немного, но Бартик не очень то испытывает ко мне благодарность.
— Что логично, если вспомнить, кто он такой и каковы его истинные цели.
Спина Рика напряглась.
— Засек новый сигнал! Снимаю данные. Просчитывать вектор?
— Зачем? — удивился я.
— Для прыжка, — как-то даже растерялся Рик.
— Ты так и собираешься прыгать за ним по всей Вселенной? — задал я наводящий вопрос. — Считывай всю возможную информацию о классе и параметрах корабля. Может быть, в этот раз получится что-то путное?
— В прошлый раз были слишком сильные помехи, Антон.
— Да, я знаю… О! Да! Так то лучше! — ко мне на терминал посыпались водопадом цифры.
И снова тишина и музыка.
— Ты видишь? — каким-то зловещим шепотом спросил пилот.
Я молчал. Я просто не мог это сказать.
— Это он, — зашептал Рик. — Я узнал его. Все сходится! Сходится, Доров, ты слышишь???
— Слышу, — буркнул я, приподнимая информаторий. — Ну, правильно, чем еще это могло оказаться, а Рик? Прекрасное и непонятное, при этом режет пальцы до кости?
Пилот глянул на зажатый в моей руке диск.
— Будь я проклят, — сказал он через силу, — это что же, его душа?
— И корабль неуправляем, — согласился я. — Совершает случайные скачки, может быть, ищет эту штуковину или вовсе мертв и работает по рендомной программе.
— Надо всего лишь дать стандартный запрос и Ворон ответит, это же наш корабль, Антон! — Рик был возбужден до предела, даже вскочил с кресла.
— Попробуй, — задумчиво разрешил я, понимая, что результата не будет. Нужно было подходить совершенно с другой стороны. — Но через пару часов он снова скользнут в подпространство, и тогда нам останется только ждать выхода.
— У тебя есть идеи? — пилот подался ко мне. — Ну, говори же, Доров! Как я тебя ненавижу за эту вот задумчивость со смыслом!
— Извини. Мне нужна последняя точка его следующего выхода. Боюсь, как бы и этого не оказалось мало, но попытаться стоит. Тем более, добавить новые точки мы всегда успеем. Хочу, чтобы Кортни послала запрос в сектор 15-98-87. Зачем метаться между галактиками, когда можно установить связь? Мне нужны твои старинные друзья.
— Лернийцы? — Рик задумался, потом улыбнулся. — Ты прав, я не смогу рассчитать вероятностные точки по такому малому количеству данных. А они могут. Но их помощь…
— Любая помощь не противоречит правилам Сафари. Другой вопрос, захотят ли они помогать нам и что мы сможем предложить взамен.
— Чего гадать — все скоро узнаем. Я попробую сам поговорить с ними, все же, нас кое что связывает. Антон…
Я повернулся к нему, оторвавшись от цифр, коротко взглянул, но Рик прочел в моем взгляде гораздо больше, чем я хотел ему сказать.
— Ты не рад? — спросил он настороженно.
— Нисколько. Более того, я напуган.
— Я пойду с тобой, не переживай, — подбодрил меня Рик. — Уверен, захочет и Змей, но это мое законное место, понял? Это задание по праву мое!
— Ты разве не понимаешь? — уточнил я. — Это место — могила. Кладбище наших воспоминаний, наших стремлений, нашего отчаянного желания спасти свой дом. Ты помнишь, что случилось с тобой на Вороне, когда был неисправен элемент стабилизации? Да я тебя в карцер лучше посажу, чем возьму с собой! Это будет самая большая глупость, какую я могу сделать…
Он смотрел на меня так… словно с ненавистью, словно я пытался лишить его какого то основополагающего в жизни шанса. Что это? Что он такое знал про Ворона, что хотел сделать?
Неужели эти призраки никогда не отпустят нас?
— Не смотри на меня так, Рик, — попросил я, — если что-то с тобой случится, я ведь не прощу себе. Да и что я потом скажу твоей жене?
— Это не твоя забота, Антон, — жестко отстранил мои доводы Рик. — У каждого свои пути и мой путь просчитан, он пролегает туда, снова к кораблю! Я потерял там часть себя и найду ее, понял? Тебе мне не помешать. Нужно понять, почему вы нашли мой иссушенный труп!
— Это знание слишком опасно, Рик! — чуть не закричал я. — Если во всем виновато какое-то нарушение физики пространства и времени, то это будет последнее открытие, которое ты сможешь сделать!
— Я не могу всю жизнь от этого бегать!
— А кто предлагает тебе бегать? Я предлагаю тебе не совать голову в клетку со львом! Это же петля, она сразу затянется на твоей шее!
— Ты забываешь, что все уже случилось…
— Ничего не случилось, все можно изменить! Я не могу жить и не верить в это, иначе вся жизнь теряет смысл!
— Я — решил. Ничего со мной на Вороне не случится, все что могло, уже произошло, — Рик был непреклонен.
— Как знаешь, — сдался я, ощущая тягучее, вязкое бессилие. — Как знаешь. Мне надо подумать.
Грохнул кулаком по панели, выключая музыку. Тишина оглушила. Корабль плыл в космосе, но был неподвижен, и чернота, рассеченная искрами света, глядела на нас через виртуальные экраны, так похожие на обычное, чисто вымытое стекло.
Где-то там, недостижимо, немыслимо далеко от нас рождались галактики, зажигались и гасли звезды, приходила и увядала жизнь, а мы, замершие, затаившие дыхание, микроскопические букашки, застыли, не в силах разорвать плен тишины.
Корабль класса черная птица снова ушел в прыжок. Нас с Риком сменили на дежурстве Кортни и Натали, от чего я не мог уснуть и изводился в мыслях несколько часов. А что, если они начнут выяснять отношения, что если?
Да что я, в самом деле, будто изменил жене. Натали мне больше никто, почему же я считаю ее своей и обязанным ей чем-то? Предрассудки, честное слово!
В конце концов, не в силах уснуть, я встал и отправился на камбуз. Сенди не спал, он словно был неким агрегатом сродни его печам и конфоркам, всегда встречал меня в отсеке с приветливой и немного застенчивой улыбкой. На удивление, он был тут на своем месте, и мне казалось, что отсек обнищал бы без этого узкоглазого повара.
— Командор, покормить? — осведомился он деловито, крутя в руках свой неизменный, похожий на топорик тесак.
— Да, Сенди, не откажусь, но еще я бы хотел с тобой посоветоваться…
— Как, со мной? — я совсем вывел бедного кока из равновесия. Показалось, он вот сейчас уронит свой тесак, но обошлось. Сенди отложил нож в сторону, достал из холодильной камеры какой-то контейнер, выложил на разлагаемую тарелку овощного рагу и ароматный гуляш, поставил разогреваться.
— Но чем же простой повар может помочь командору? Я ведь не разбираюсь ни в тактике, ни в управлении, да и единственное решение, которое мне дается легко, это то, что мы будем кушать завтра…
— Но ведь у тебя есть собственное мнение, — я вяло плюхнулся на сидение, закурил. — Вот и скажи мне, что делать. Что думаешь ты? Есть человек, который очень хочет в личных целях совершить поступок. И есть общая задача, которую он может поставить под угрозу. К тому же, следуя собственной прихоти, он подвергает свою жизнь опасности, но все равно хочет сделать это…
— Наверное, он хочет послужить Земле? — спросил повар с легкой надеждой.
— Он хочет послужить себе, — напомнил я.
— Что же, он не понимает, что рискует не только своей жизнью? — Повар подал мне тарелку.
— Думаю, он все понимает, но почему-то считает это неважным.
Сенди молчал и я, давая ему время подумать, принялся за еду, как всегда восхитительно свежую, сочетающую в себя умеренность и аромат пряностей.
— Я думаю, — наконец сказал Сенди, — вы можете ему запретить.
— И потерять друга? — уточнил я.
— Да, сейчас он возненавидит вас за то, что не дали ему сделать это. Но пройдет время, он остынет и поймет, что так вы спасли ему жизнь. Есть цели, куда более важные, чем желания каждого из нас. Так я считаю.
— Считаешь? — я пристально посмотрел на него и Сенди пожал плечами.
— Так говорит Ярослав Семенович.
— Он что ли укусил тебя? — не сдержался я. — Ты ему так веришь…
— Я просто не забываю добро, — сказал повар.
Я вздохнул. К чему бы ни привел нас с Сенди разговор, в словах его было то зерно, которое уже проросло в моей душе. Я не пущу Рика на корабль, будь то Ворон или другой боевой крейсер класса Черная Птица. К черту всю дружбу, когда речь заходит о жизни и поставленной задаче. Я, как и предполагал, засажу его в карцер от греха подальше, поставлю там кого-то из охраны, а сам вместе с Тверским и Ферди отправлюсь на корабль. Нужно только определить точно, в какую точку он выйдет.
