Джерри Тейлор - Объединение
Днём становилось легче, дела отвлекали от боли, но недостаток сна делал его раздражительным, и команда начинала страшиться одного его появления на мостике. Он уже подверг нескольких наказанию, а одного даже приказал заковать в цепи без еды и воды. Через несколько дней он зашёл взглянуть на него и нашёл его почти без сознания от жажды, с потрескавшимися, кровоточащими губами, но упорно не желающим молить о прощении. Закованный в цепи клингон лишь молча жёг капитана взглядом, и К’Вада, тронутый его стойкостью, сжалился над ним.
Теперь К’Вада сидел в капитанском кресле, чувствуя пульсирующую в такт биению сердца боль в плече, и слушал то, что говорит ему этот несуразно выглядящий в ромуланском гриме коммандер Дейта.
И раздражался от этого ещё больше.
Этот андроид говорил ему, что Пикард остаётся на планете на неопределённое время, что «Крудж» должен оставаться на орбите замаскированным до тех пор, пока Пикард не соизволит вернуться.
К’Вада смерил Дейта взглядом.
– У нас есть дела поважнее, чем нянчиться с вами, – прорычал он.
Голос Дейта оставался раздражающе спокойным.
– Капитан Пикард сожалеет, что вынужден задерживать вас, но ваше присутствие здесь необходимо ещё некоторое время. Кроме того, мне необходим доступ к вашему корабельному компьютеру.
Эти слова заставили К’Вада податься вперёд, и он весь передёрнулся от резкой боли в плече.
– Доступ к нашему компьютеру? Зачем?
– Я намереваюсь попытаться проникнуть в ромуланскую центральную информационную сеть.
Несмотря на боль в плече, К’Вада не мог не улыбнуться.
– Не тратьте времени, – предостерёг он. – Мы пытались много лет.
– Я обладаю уникальными способностями, которые могут позволить мне осуществить это.
К’Вада серьёзно подозревал, что так оно и есть, и от этого его раздражение ещё усилилось. Он почувствовал, что просто обязан привести возражения.
– Я не могу раскрыть Звёздному Флоту секретные клингонские коды.
– После того, как мы покинем ваш корабль, ваши коды несложно будет изменить.
Ничего себе несложно, подумал К’Вада и уже собирался ответить решительным отказом, когда Дейта прибавил:
– Капитан Пикард также уполномочил меня предоставить вам любою информацию, которую нам удастся получить из ромуланской базы данных.
Капитан К’Вада нахмурился и разворчался, но голова у него пошла кругом от одной мысли о возможности проникнуть в ромуланскую базу данных. Это обещало славу и признание его заслуг от самого Высшего Совета. Ромуланская база данных! Ещё ни одному клингону не удавалось проникнуть в неё. На миг ему представилась К’кам, с почтительным ужасом глядящая на своего прославленного мужа, готовая исполнить любую его прихоть…
– Что-нибудь ещё? – саркастически осведомился он, всё ещё пытаясь сохранить лицо.
К его удивлению андроид ответил:
– На также понадобится связаться с «Энтерпрайзом», находящимся в секторе два-тринадцать.
– Только попробуйте, и ромулане тут же засекут наши координаты, – немедленно отреагировал К’Вада. Он что, рехнулся, этот андроид? Не может же он не знать, что никакая связь через Нейтральную Зону невозможна?
– При использовании общепринятых способов это было бы правдой, – с прежним хладнокровием отозвался Дейта, – я, однако же, предлагаю послать наш сигнал на хвосте ромуланской передачи.
– На хвосте? – К’Вада никогда не слышал такого оборота; он показался ему глупым.
– Прошу прощения, это метафора, которой пользуются земляне. Мы используем ромуланский сигнал в качестве носителя для нашего сигнала, скрыв, таким образом, его источник.
Идея была ошеломляюще простой. К’Вада мысленно выругал себя за то, что не додумался до этого сам.
– Ничего не получится, – заявил он.
– Я считаю, получится. – Ничуть не обескураженный резким ответом К’Вада, андроид продолжал излагать свой план. – В течение последнего часа я проводил наблюдения за ромуланским эфиром и сравнивал полученные результаты с особенностями ваших передающих устройств. Они вполне совместимы.
С минуту К’Вада молча разглядывал его. У клингона возникла идея, которая могла принести ему даже большую славу, чем информация из ромуланской базы данных. Он коротко кивнул Дейта в знак разрешения. Тот вежливо произнес:
– Благодарю Вас за Ваше сотрудничество, – и покинул мостик.
Несколько секунд капитан К’Вада с удовольствием обдумывал возникшую у него идею, затем, потянувшись к клавиатуре, ввёл свой личный код.
– Замечание капитана, – уверенно произнёс он. Рекомендация изучить возможности для создания клингонского искусственного интеллекта.
Так он сидел, размышляя над этой идеей, пока внезапно не осознал, что боль в плече прекратилась.
Спок заметил мальчика краем глаза, когда тот, уже запыхавшийся, бежал по улице, сжимая в кулаке розовый цветок лагга. То был Д’Тан, юный ромуланин, не вышедший ещё из подросткового возраста. Спок узнал его по худощавой фигуре и лёгкому, пружинистому бегу; несколько раз он с чувством восхищения наблюдал за неутомимой энергией мальчика. Одна из вещей, которые приходят с возрастом, подумал он. Учишься ценить то, что молодость принимает, как данность.
Остановившись возле ромулан, выстроившихся в очередь возле центра распределения товаров, Д’Тан вручил цветок одному из стоящих в очереди – человеку, которого, как знал Спок, звали Джарон.
Человек взял цветок и, украдкой оглянувшись, вышел из очереди. Спок знал, что Джарон направляется к нему, но продолжал безучастно смотреть перед собой.
Спок и Пикард стояли за одним из маленьких столиков дингха. Они пришли сюда несколько минут назад и уже успели заказать суп – почти единственное блюдо, которое можно было тут получить. Споку было известно, что богатые и влиятельные ромулане каждый день садились за роскошные обеды; простому же ромуланину приходилось стоять в очереди за буханкой хлеба и куском мяса, наполовину состоящего из хрящей.
Спок предпочёл бы прийти сюда один; он надеялся, что ему удастся убедить Пикарда транспортироваться на клингонский корабль и вернуться в пространство Федерации. Подобную миссию лучше выполнять без вмешательства извне и с как можно меньшим количеством участников. Деликатность ситуации делала присутствие капитана Звёздного Флота весьма нежелательным.
Взглянув на худощавого, подтянутого человека, стоящего напротив него, и отметив его серьёзный, проницательный взгляд и уверенную манеру держаться, Спок подумал, что при всех его возражениях, если уж Звёздный Флот непременно решил кого-то сюда послать, выбор его оказался весьма удачен.
Он никогда раньше не встречался с Жаном-Люком Пикардом, но, конечно же, слышал о капитане знаменитого корабля. Капитан имел репутацию человека храброго, эрудированного и чуткого, и за короткое время их знакомства у Спока не возникло причин сомневаться ни в одном из этих качеств. Напротив, он склонен был добавить к ним способность быстро схватывать ситуацию, чёткость и упорство.
И всё же Споку при нём было не по себе. И он даже не мог бы точно сказать, почему.
Споку не нравилось, когда его ощущения не поддаются точному определению; это раздражало, точно пылинка в глазу, которую невозможно ни увидеть, ни вытащить. Что же в Пикарде так его беспокоило?
Может, всё дело в нелогичном отношении Пикарда к возможности объединения. Спок был совершенно уверен, что в случае успеха его миссии Федерация и её представители только выиграют, и нисколько не сомневался, что Пикард выразит всяческую поддержку такому движению. Следовательно, у Пикарда не может быть причин порицать его цель.
Но именно так оно и было. В этом всё дело – Жан-Люк Пикард считает его впечатлительным дураком за то, что он за это взялся.
Вероятно, именно поэтому всякий раз, когда Пикард высказывал свои опасения по поводу переговоров о воссоединении, Споку казалось, что он слышит голос своего отца. Сарек также считал ошибочной уверенность Спока, что существуют ромулане, которые хотят мира и воссоединения со своими вулканскими родственниками. Это неверие Сарека было причиной их многолетнего конфликта. А теперь он видит точно такое же отношение от этого Пикарда.
По- своему, это было очаровательно.
Стоя в углу дингха, Спок увидел, как человек с цветком в руке неторопливо направляется к ним. Вот он поравнялся с их столом, небрежно поставил цветок в стакан с водой.
– Позвольте мне украсить ваш стол. – С этими словами Джарон поставил стакан с цветком перед Споком, который молча кивнул в ответ. – Джолан тру, – добавил Джарон и направился дальше. Ромуланское приветствие, означавшее «добрый день», «всего доброго», «удачи», было общеупотребительным и нейтральным. Оно не заключало в себе принадлежности к какой-либо партии, хотя Спок знал, что этот человек является членом их движения.
