Андрей Козлович - Темное пламя
Установить личность диверсанта, естественно, не удалось. Сбросить простую программу на компьютер станции с мини–носителя — дело не сложное. Звездолёт и экипаж спасло только то, что обшивка, хоть и с трудом, но выдержала удары кумулятивных боеголовок противоракет. Было ясно: на борту корабля находится смертельный враг или смертельные враги, и они не пощадят никого, в том числе и самих себя. Давняя гипотеза Эдны об адептах тайной смертеутверждающей религии получила уже отнюдь не косвенное подтверждение.
4
Эдна, сидя перед иллюминатором в своей каюте, смотрела на удаляющуюся Луону. Та уже имела диаметр не намного больший, чем земная Луна. Она с детства любила ночное небо, но на Земле увидеть удивительную красоту звёздного мира можно не всегда. И с детства Эдна любила Луну — Солнце Ночи, как называла её про себя, подолгу смотрела на эту удивительную планету. Ей казалось, что и Луна тоже смотрит на неё. Именно это однажды и научило её входить в транс, тоже ещё в детстве. Самым удивительным чувством Эдны всегда было чувство непонятной близости к Луне. Она всегда воспринимала её не как небесное тело, а как близкого человека, причём близкого человека, которому сейчас очень тяжело.
Эдна невольно вспомнила стихотворение русского поэта, посвящённое Луне:
Лик Ужаса в бесстрастности эфира
Вне времени, вне памяти, вне мер!
Ты кладбище немыслимых Химер,
Ты иверень разбитого Потира.
Зане из сонма ангельского клира На Бога Сил, Творца бездушных сфер,
Восстал в веках Денница–Люцифер,
Мятежный князь Зенита и Надира.
Ваяя смертью глыбы бытия,
Из статуй плоти огненное «Я»
В нас высек он; дал крылья мысли пленной,
Но в бездну бездн был свергнут навсегда.
И остов недосозданной вселенной
Ты вопль тоски, застывший глыбой льда.
И почувствовала, что проваливается в транс. Каюта и Луона исчезли.
Титаническое космическое сражение достигло высшего пика. Первая линия противокосмической обороны Земли была сметена. Эдна и Рам мысленно проклинали себя, что не смогли убедить людей Земли вложить больше средств в систему защиты. Даже после экспедиции на Ириду Карту удалось сохранить большое влияние, и, признав факт существования Коры и опасность для Земли и Великого Кольца, исходящую от неё, он со сторонниками, тем не менее продолжал утверждать: «Псевдоцивилизация Коры — это деградировавшая эволюционная система, а такая система неизбежно слабее социально здоровой». И большинство землян поверили сторонникам Карта. Теперь за эту наивность приходится платить.
Три орбитальные крепости, вместо запланированных пяти, оказались недостаточно эффективными. Боевые аннигиляторы тоже отнюдь не абсолютное оружие. Силовая защита боевых звездолётов корнов аннигилировалась не полностью, а лишь частично. Аннигиляторы были, конечно, намного эффективнее, чем лазерное и плазменное оружие корнов, но эффект оказался меньше ожидаемого. Механизмы кораблей корнов в большинстве случаев восстанавливали повреждённую силовую защиту.
Будь число кораблей равным, земляне легко уничтожили бы флот вторжения, но вражеских кораблей было намного больше.
На огромном экране центра противокосмической обороны, расположенного под Арктидой, появился Мир Гром, командующий боевым звёздным флотом Земли.
— Мы потеряли две трети наших боевых звездолётов, — мрачно доложил он. — У корнов потери намного больше, но… — Мир немного помолчал. — Компьютерный анализ показывает, что несколько их кораблей вполне могут прорваться к Земле. Этого же достаточно, чтобы испепелить ядерным оружием и УБТ более трети наших крупных городов. Как известно ещё по Ириде, наземные системы противоракетной обороны малоэффективны. — Мир опять помолчал и продолжил: — Сейчас они перегруппировуются. Уже очевидно — удар будет направлен в самое большое «окно» между стационарными орбитами наших орбитальных крепостей. Оно расположено над западом Евроазиатского континента. То есть основной удар неизбежно обрушится на русские и европейские города, также в сфере их досягаемости Ближний Восток. Я приказал остаткам флота сосредоточиться в этом направлении. Бой начнётся через несколько минут! — закончил он и отключился.
На экране появились звездолёты землян, выстраивающиеся в боевой порядок, а затем огромный рой сияющих точек кораблей корнов. Несмотря на все потери, их всё же было намного больше. Вскоре звездолёты вошли в огневой контакт. Было чётко видно, что кораблей корнов гибнет куда больше, но всё меньше оставалось и земных звездолётов.
На экране вновь появился Мир. Эдна ещё никогда не видела у него такого напряжённого выражения лица.
— Они начали прорыв, — кратко доложил он. — Через считаные минуты удары обрушатся на Землю!
Эдна вышла из транса и долго сидела в кресле неподвижно, приходя в себя. Второй подарок Луоны был не менее впечатляющим, чем первый.
Теперь, благодаря Прямому Лучу, она знала самоназвание псевдоцивилизации и то, как себя называют её представители, знала, каким будет результат первого сражения землян с корнами, и знала, как это изменить. Академия Горя и Радости давно уже доказала, что будущее не предопределено, и подобные картины — это только линии вероятности, на которые можно влиять. Эдна включила мнемограф и ещё раз внимательно просмотрела картины, возникшие в её сознании. «Что ж, — решила она, — посмотрим. Нужно обязательно найти на Ириде доказательства того, что эта запись не плод моего больного воображения».
Глава IV
Троан
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъярённом океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
1
Звездолёт был на орбите, шли работы по выбору места для посадки и адаптации к условиям Ириды. Вечно угрюмый командир корабля Мир Гром и Сандра Кара случайно оказались рядом в огромном зале для занятий гимнастикой в невесомости. Гравитация в нём была отключена. На руках обоих были небольшие крылья, и сама собой возникла мысль посоревноваться, кто преодолеет дистанцию полёта быстрее. Гибкая грациозная Сандра и коренастый широкоплечий Мир старались изо всех сил. С очень небольшим перевесом победила Сандра. И сразу заметила — суровый командир огорчён, хотя и не показывает этого. Улыбнулась.
— Знаете, Гром, — сказала она, — я прожила на свете ненамного больше, чем Эдна, хотя в наше время это не считается очень солидным возрастом, и всё же меня всегда удивляет, как умудряются даже самые лучшие мужчины оставаться мальчишками.
Мир заметно смутился.
Сандра рассмеялась.
— Вот видите, — сказала она, — но должна признать, такая мальчишеская непосредственность довольно мила.
Может быть, в качестве реванша сразимся в чём–либо другом? Я слышала, вы любите фехтование.
— Знаю, что и вы тоже его любите.
— Это так, — согласилась Сандра. — И думаю, в фехтовании мужчина всегда проиграет женщине, — и весело взглянула ему в глаза.
— Почему? — удивился Мир.
— В фехтовании, особенно лёгким оружием, ловкость, выносливость и выдержка имеют большее значение, чем сила, а в этих качествах женщина превосходит мужчину. Вот если бы бой был на тяжёлых мечах, например двуручных, женщина, при прочих равных условиях, обязательно бы проиграла. Но этим видом боя сейчас занимаются немногие любители, да и вызывать на такой бой женщину не по–рыцарски, — Сандра вновь лукаво взглянула на Грома.
— Ещё не так давно, — заметил Мир, — не по–рыцарски было вообще вызывать женщину на бой.
— Да, — согласилась Сандра, — но с тех пор многое изменилось. Люди поняли — место мужчины и женщины рядом в совместном пути, и она вправе ему уступать только в физической силе. С тех пор мужчинам стало намного труднее доказывать, что они сильный пол. Может, сразимся прямо здесь, в невесомости? Мне всегда нравился такой бой.
— Я, как профессиональный звездолётчик, люблю занятия в невесомости. Гравитаторы всегда могут отказать, поэтому такие упражнения крайне важны.
— Прекрасно, бросаю вам вызов, — улыбнулась Сандра и подняла руку, в которой мгновенно вспыхнул лёгкий светящийся меч из силовых полей.
Мир склонил голову, принимая вызов. В его руке тоже вспыхнул меч.
Противники отсалютовали и сошлись в схватке, что было крайне сложно в невесомости. Разница в тактике вскоре стала очевидной: Мир полагался на стремительный напор и натиск, Сандра, напротив, умело уходила °т прямого столкновения, дающего преимущество Миру, Делала частые обманные движения и только потом наносила удары всерьёз.
— Туше! — торжествующе объявила она, достав левое плечо Мира, и взглянула на него с откровенной иронией.
