Роберт Хайнлайн - Звездный десант
Как бы там ни было, но лихая гаррисонова посадка чуть не стоила профу жизни. Стью заметил это, пока я пытался отдышаться, и мы оба туг же кинулись к профу — сердечные стимуляторы, искусственное дыхание, массаж… Наконец ресницы профа дрогнули, он взглянул на нас и улыбнулся.
— Дома… — шепнул он еле слышно.
Мы заставили его отдохнуть минут двадцать, прежде чем позволили надеть скафандр. Он был так близок к концу, что, казалось, вот-вот услышит ангельские хоры. Шкипер заполнял баки и очень торопился отделаться от нас, чтобы забрать пассажиров в обратный рейс. Этот голландец за всю дорогу не перемолвился с нами ни единым словом; думаю, он здорово жалел, что позволил алчности вовлечь себя в историю, которая могла его разорить или даже угробить, Но в этот момент на борт проникла Вайо — примчалась нас встречать. Не думаю, что Стью доводилось видеть ее в скафандре раньше, и уверен, что блондинкой он ее ни разу не видел; во всяком случае, он ее не узнал. Я обнял ее, несмотря на скафандр, а Стью стоял рядом и ждал, чтобы его представили. Когда же незнакомый «мужик» схватил его и начал тискать, Стью страшно удивился.
Я услыхал приглушенный скафандром голос Вайо:
— О Боже! Манни, мой шлем!
Я открыл его и откинул. Она встряхнула локонами и широко улыбнулась.
— Стью, разве ты не рад меня видеть? Или ты меня не узнаешь?
По его лицу медленно разлилась улыбка — как восход над лунным «морем».
— Zdra'stvooee'ye, gospazha! Я счастлив вас видеть!
— Вот еще — gospazha! Я, милый, для тебя просто Вайо, запомни раз и навсегда. Манни тебе не сказал, что я снова блондинка?
— Говорил, конечно… Но знать и видеть — вещи разные.
— Ничего, привыкнешь! — Она остановилась, нагнулась над профом, что-то шепнула, хихикнула, поцеловала, потом выпрямилась и выдала мне (теперь уже без шлема) такой «с приездом», что у нас обоих на глазах выступили слезы. После чего кинулась целовать Стью.
Он попятился. Вайо удивилась:
— Стью, мне что — опять намазаться ваксой, чтобы ты со мной поздоровался?
Стью искоса взглянул на меня и наконец ответил на поцелуй Вайо. Она уделила этому делу не меньше времени и усердия, чем нашему с ней приветствию.
Только позже я понял причину странного поведения Стью; несмотря на его «обращение», он все же не был настоящим лунарем, а Вайо за это время успела выйти замуж. Ну и что, спрашивается, какая разница? Но на Терре это большая разница, а Стью еще не проникся как следует мыслью, что в Луне леди — сама себе хозяйка. Этот дурачок подумал, что я обижусь!
Мы натянули скафандр на профа, облачились сами и вышли; под мышкой я тащил профову пушку. После того как спустились и прошли через шлюз, скафандры сняли, и я почувствовал себя польщенным — под скафандром у Вайо оказалось измятое красное платье, которое я подарил ей сто лет назад. Она разгладила его рукой, и юбка вспыхнула ярким огнем. Иммиграционный зал пустовал. Только вдоль стены выстроилось человек сорок в скафандрах и шлемах, точь-в-точь новоприбывшие ссыльные. Это отправлялись домой земляне — застрявшие здесь туристы и несколько ученых. Но лететь им придется налегке, скафандры перед стартом выгрузят. Я поглядел на бедолаг и вспомнил о пилоте-киборге. Когда «Жаворонка» готовили к рейсу, с него сняли все кресла, кроме трех; этим людям придется переносить перегрузки, лежа на голом полу, и если шкипер не проявит осторожности, киборг раздавит землян в лепешку.
Я сказал об этом Стью.
— Не бери в голову, — ответил он. — У капитана Лейерса есть на борту поролоновые матрасы. Он не даст погибнуть пассажирам — они для него теперь все равно что страховой полис на собственную жизнь.
Глава 21
Моя семья, все тридцать с лишком человек, начиная с Деда и кончая детишками, ждала нас за дверью следующего шлюза уровнем ниже. Нас залили слезами, зацеловали, затискали; на сей раз Стью не пятился. Маленькая Хейзел устроила целую церемонию: надела нам на головы «колпаки свободы», а уж потом поцеловала, и по этому сигналу вся семья напялила колпаки; я внезапно прослезился. Может, это и есть чувство патриотизма — когда спирает дыхание и ты счастлив до боли? А может, это просто радость от встречи с любимыми?
— А где Слим? — спросил я у Хейзел — Его что — не пригласили?
— Не мог прийти. Он младший церемониймейстер на приеме.
— На приеме? Нам вполне достаточно этого приема.
— Подожди и увидишь.
Увидел. Хорошо, что вся семья приехала нас встретить; только там да по пути в Луна-Сити (мы заняли целую капсулу) я их и видел. На станции «Западная» стояла густая орущая толпа в «колпаках свободы». Нас троих на плечах потащили прямо в Старый Купол, окружив охраной из стиляг, которые, сомкнув локти, прокладывали дорогу сквозь эту веселую давку. Парни все щеголяли в красных колпаках и белых рубашках, девчонки — в белых свитерах и красных, под цвет колпаков, шортиках.
И на станции, и в Старом Куполе, когда нас поставили на пол, меня целовали женщины, которых я не встречал ни раньше, ни потом. Оставалось надеяться, что меры, принятые взамен карантина, окажутся достаточно эффективными, иначе половина жителей Луна-Cити сляжет с гриппом или с чем-нибудь похуже. (Как выяснилось, мы хорошо почистились — эпидемий не было. Но в детстве я видал, как разразившаяся эпидемия кори унесла тысячи жизней.) Кроме того, я волновался за профа; прием был слишком крутым для человека, который час назад чуть не помер. Однако он не только наслаждался этой толкотней, но еще и произнес замечательную речь в Старом Куполе — не слишком логичную, зато наполненную звучными фразами. Там были и «домашний очаг», и «любовь», и «Луна», и «товарищи и сограждане», и даже «плечом к плечу», причем все как-то к месту.
Под огромным видеоэкраном для новостей в южной стороне Купола была возведена платформа. Нас приветствовал Адам Селен, а затем на экране появилась огромная голова профа и раздался его усиленный аппаратурой голос — кричать ему не пришлось. Однако после каждой фразы приходилось делать паузу: рев толпы топил в себе все, даже могучий глас динамиков, и заодно давал профу время для отдыха. Впрочем, проф уже не казался старым, усталым и больным; возвращение в Булыжник оказалось для него настоящим тоником, в котором он нуждался больше всего. Да и я тоже! Было чудесно чувствовать свой нормальный вес, ощущать себя сильным, вдыхать чистый, обогащенный кислородом воздух родного города.
А неслабый у нас городок! В Старый Купол нельзя вместить все население Луна-Сити, но, похоже, они попытались. Я прикинул площадку в десять квадратных метров и попробовал подсчитать количество голов; дошел до двухсот и бросил, не сосчитав и половины. «Лунатик» оценил толпу в тридцать тысяч — думаю, приврал немного.
Слова профа услышали почти все три миллиона; видео донесло это зрелище до тех, кто не мог побывать в Старом Куполе, кабельное видео и ретрансляторы передали его через безмолвные «моря» во все поселения. Проф воспользовался случаем и поведал о рабском будущем, которое уготовила нам Администрация; он размахивал в воздухе копией плана.
— Вот они! — кричал проф. — Вот они — ваши оковы! Ваши ножные кандалы! Вы согласны надеть их?
— НЕТ!
— А они говорят, что наденете! Они говорят, что сбросят на нас водородные бомбы… и тогда выжившие сдадутся и наденут кандалы. Наденете?
— НЕТ! НИКОГДА!
— Никогда, — согласился проф. — Но они угрожают послать войска… новые и новые войска, чтобы убивать и насиловать. Нам придется с ними сражаться.
— ДА!
— Мы будем биться с ними на поверхности, мы будет убивать их в туннелях метро, мы будем сражаться с ними в коридорах! И если мы погибнем, то погибнем свободными!
— Да! Ja-да! Пусть знают! Пусть знают!
— И если мы погибнем, история запишет: то для Луны был самый славный час! Дайте нам свободу… или дайте смерть!
Кое-что в этой речи показалось мне знакомым. Но слова звучали свежо и ново; мой голос слился с ревом толпы… Я знал, что Терру нам не победить — я же технарь и я знаю, что водородная бомба не разбирает, кто храбрый, а кто нет. И все равно был готов. Если они хотят драки — они свое получат!
Проф дал толпе поорать, а потом запел «Боевой гимн республики» в переделке Саймона. На экране возник Адам, повел мелодию, а мы попытались слинять под шумок, спустившись с тыльной стороны платформы при помощи Слима и его стиляг. Но женщины нас отпускать не хотели, а где уж нашим ребятам противиться желаниям леди! Так что те, конечно, прорвались. В общем, было уже двадцать два ноль-ноль, когда мы вчетвером — Вайо, проф, Стью и я — оказались в «Малине», в номере «Л», где к нам по видео присоединился Адам-Майк. К тому времени я просто помирал от голода, вернее, мы все помирали, а потому я заказал ужин прямо в номер. Проф настоял, чтобы мы поели, прежде чем начнем обсуждать дальнейшие планы. После ужина мы приступили к делу.
![Роберт Хайнлайн - Звездный десант [= Звездные рейнджеры; Звездная пехота; Космический десант; Солдаты космоса]](/uploads/posts/books/106884/106884.jpg)
