Фредерик Пол - Врата
- Ну, ладно, - говорил я ей, - звезда типа А, планета с поверхностным тяготением 0.8 П, парциальное давление кислорода 130 миллибар: все это означает, что на экваторе температура плюс сорок градусов Цельсия. Что ты наденешь на прием?
Она обвиняюще говорит: "Ты мне даешь легкий случай. Почти Земля".
- Так каков ответ, Шери?
Она задумчиво почесывает под грудью. Потом нетерпеливо качает головой. "Ничего. Я хочу сказать, что на пути вниз я буду, конечно, в комбинезоне, но на поверхности могу ходить в бикини".
- Чепуха! Земные условия означают вероятность биологии земного типа. А это означает болезнетворные микробы, которые съедят тебя.
- Ну, ладно, - плечи ее обвисают, - я буду носить костюм, пока не проверю наличие болезнетворных микробов.
- А как ты это сделаешь?
- Воспользуюсь проклятой сумкой, придурок. - И торопливо добавляет, прежде чем я успеваю что-нибудь сказать:
- Я хочу сказать, достану, допустим, диски базового метаболизма из холодильника и активирую их. Двадцать четыре часа проведу на орбите, дожидаясь, чтобы они созрели, потом, опустившись на поверхность, выставлю их и произведу измерения с помощью... гм... моей С-44.
- С-33. Такой штуки, как С-44, не существует.
- Все равно. Да, и еще возьму набор антител, чтобы в случае каких-нибудь проблем сделать себе укол и приобрести временный иммунитет.
- Кажется, все верно, - с сомнением говорю я. На практике, конечно, ей не нужно это все помнить. Она прочтет инструкции на контейнерах, или прослушает ленты, или, что еще лучше, с ней будет кто-нибудь опытный и подскажет. Но всегда есть вероятность чего-нибудь непредвиденного, и она останется одна. И, конечно, ей еще предстоит сдать последний экзамен. "Что еще, Шери?"
- Самое обычное, Боб. Что, мне опять проходить по всему списку? Ладно. Радиореле, запасной ранец-двигатель, геологическую сумку, десятидневный пищевой рацион - да, конечно, я ничего не стану есть найденного на планете, даже если увижу рядом с кораблем ресторан Макдональдс. Еще запасной тюбик помады и несколько гигиенических пакетов.
Я жду. Она шаловливо улыбается и тоже ждет. "А как же оружие?"
- Оружие?
- Да, черт возьми. Почти земные условия, значит, вероятна жизнь.
- А, да. Посмотрим. Ну, конечно, если оружие понадобится, я его захвачу. Но, минутку, вначале я с орбиты поищу следы метана в атмосфере. Если в спектре нет линий метана, значит, нет и жизни, и мне не о чем беспокоиться.
- Нет только млекопитающих, и тебе есть о чем беспокоиться. А насекомые? Пресмыкающиеся? Длаглатчи?
- Длаглатчи?
- Я придумал это слово. Оно означает тип жизни, о которой мы ничего не знаем. Эти существа не выделяют метан, но зато едят людей.
- А, конечно. Ну, возьму ручное оружие и двадцать комплектом патронов с разрывными пулями. Давай еще вопрос.
Так мы и продолжали. Вначале при повторении мы отвечали на вопросы так: "Ну, мне не о чем беспокоиться, ведь там будешь ты" или "Поцелуй меня лучше, глупая". Но скоро это прекратилось.
И несмотря ни на что, мы кончили курс. Все кончили.
Мы устроили прием по случаю окончания; мы с Шери, и четверо Форхендов, и остальные прилетевшие с нами с Земли, и еще шесть-семь из разных мест. Посторонних не приглашали, но наши инструкторы не были посторонними. Пришли все пожелать нам удачи. Клара пришла поздно, быстро что-то выпила, расцеловала нас всех, даже парня-финна с языковым блоком, который все инструкции получал только с лент. Вот у него будут проблемы. Инструктивные ленты есть на всех языках, и даже если на данном конкретном диалекте нет, используют компьютерный перевод с ближайшего родственного языка. Достаточно, чтобы изучить курс, но потом начинаются проблемы. По-видимому, вас не примет экипаж, если вы ни с кем не можете разговаривать. Этот парень ни одного другого языка не знал, а на Вратах не было ни одного человека, владеющего финским.
Мы заняли туннель на три двери в обоих направлениях от наших - Шери, Форхендов и моей. Танцевали и пели допоздна. Потом вызвали на экран список предстоящих полетов с вакантными местами и, полные пива и травки, бросили жребий, кому выбирать первым. И я выиграл.
Что-то произошло у меня в голове. Я не протрезвел. Не в этом дело. Я по-прежнему был весел, чувствовал внутреннюю теплоту и был открыт для любых личных сигналов со стороны окружающих. Но часть моего мозга открылась, выглянула пара трезвых глаз, взглянула на будущее и сделала оценку. "Что ж, - сказал я, - пожалуй, пропущу свой шанс. Сесс, вы номер два; выбирайте".
- Тридцать один ноль девять, - быстро сказал он: все Форхенды давно уже приняли решение на семейном совещании. - Спасибо, Боб.
Я помахал ему рукой. Он в сущности ничем мне не обязан. Это одноместный корабль, а я ни за какие коврижки не полетел бы на одноместном. И вообще ни один номер в списке мне не нравился. Я улыбнулся Кларе и подмигнул; она выглядела серьезной, но потом, по-прежнему серьезная, подмигнула в ответ. Я знал: она поняла, что я понял - ни в одном из этих рейсов не стоит участвовать. Лучшие сразу после объявления перехватываются ветеранами и постоянными работниками.
Шери выбирала пятой, и когда настал ее черед, посмотрела прямо на меня. "Я собираюсь отправиться в трехместном, если меня возьмут. А как ты. Боб? Пойдешь со мной или нет?"
Я усмехнулся. "Шери, - начал я рассудительно, - никто из ветеранов этого не хочет. Корабль бронирован. Ты не знаешь, в какой ад он может отправиться. Мне не нравится такое количество зеленого (Никто в сущности не знает, что означают цвета, но существует суеверие, что слишком много зеленого цвета свидетельствует об опасности рейса)".
- Но это единственный доступный трехместный, и обеспечена награда.
- Не для меня, милая. Спроси Клару: она тут давно, и я уважаю ее мнение.
- Я тебя спрашиваю, Боб.
- Нет. Подожду чего-нибудь получше.
- Я не стану ждать, Боб. Я уже поговорила с Виллой Форхенд, и она согласна. Если придется, мы полетим с... с кем угодно, - сказала она и посмотрела на парня-финна, который пьяно улыбался, глядя на список. - Но... мы ведь договаривались отправиться вместе.
Я покачал головой.
- Оставайся и можешь сгнить тут, - вспыхнула она. - Твоя подружка трусит не меньше тебя!
Трезвые глаза в моем мозгу взглянули на Клару, на застывшее, неподвижное выражение ее лица; я с удивлением понял, что Шери права. Клара подобна мне. Мы оба боимся лететь.
| ОБЪЯВЛЕНИЯ
|
| Жилетт, Роналд, покинул Врата в прошлом году.
| Всякий имеющий сведения о его нынешнем
| местонахождении, пожалуйста, информируйте жену
| Аннабель, Канадский район, Марс, Тарсис.
| Вознаграждение.
|
| Победители, вновь отправляющиеся в рейсы.
| Пусть ваши деньги работают, пока вы отсутствуете.
| Инвестиция, ссуда под проценты, покупка земли и
| недвижимости. Скромная плата за консультации.
| 88-301.
|
| Порнодиски для длительных одиночных полетов.
| 50 часов за 500 долларов. Удовлетворяются любые
| интересы. Также необходимы модели, 87-108.
Глава 11
Я говорю Зигфриду: "Боюсь, сеанс у нас будет не очень продуктивным. Я истощен. Сексуально, если ты понимаешь, что я имею в виду".
- Я определенно понимаю, что вы имеете в виду, Боб.
- Поэтому мне не о чем говорить.
- Помните какие-нибудь сны?
Я ежусь на матраце. Так уж получилось, что я кое-что помню. И говорю: "Нет". Зигфрид всегда просит меня рассказывать свои сны. А мне это не нравится.
Когда он впервые заговорил об этом, я ему сказал, что редко вижу сны. Он терпеливо ответил: "Вероятно, вы знаете, Боб, что все видят сны. Но, проснувшись, вы можете не помнить свой сон. Однако если постараетесь, можете и вспомнить".
- Нет, не могу. Ты можешь. Ты машина.
- Я знаю, что я машина, Боб, но мы говорим о вас. Хотите попробовать небольшой эксперимент?
- Может быть.
- Это нетрудно. Держите рядом с постелью карандаш и листок бумаги. Как только проснетесь, запишите все, что помните.
- Но я вообще ничего не помню из своих снов.
- Мне кажется, стоит попытаться, Боб.
Что ж, я сделал это. И знаете, я действительно начал припоминать свои сны. Вначале небольшие фрагменты, обрывки. Я их записывал и иногда рассказывал Зигфриду, и он был счастлив. Он так любит сны.
