Василий Воронков - Лидия
— Привет! — сказала она, улыбнувшись, и я тут же забыл обо всех своих обидах. — Я задержалась, извини. Хотела тебе позвонить, но ты был вне зоны доступа.
Я невольно потянулся к суазору в нагрудном кармане пиджака, хотя и знал, что пропущенных звонков не было.
— Нестрашно, — сказал я. — Главное мы встретились.
И вспомнил о цветах.
— Это тебе, — сказал я и неуверенно протянул Лиде букет в хрустящей узорчатой обвёртке.
Алые розы поблёкли за то время, что я ждал — как будто подёрнулись пылью. Лида несколько секунд смотрела на букет, не решаясь его взять.
— Ну, зачем ты, — сказала она. — Не надо было.
— Это в честь нашего завершения, — сказал я. — В смысле завершения сессии.
— И в часть экзамена по логике! — подхватила Лида.
Она, наконец, взяла букет и тут же потянулась к сумочке, как если бы хотела положить в неё цветы. Несколько лепестков упали на асфальт.
— Красивые цветы, — сказала Лида. — Спасибо.
Лида вытащила суазор и включила его, встряхнув экран.
— Ой, извини, — сказала она. — Почти час. Я и не думала, что так быстро летит время. Ты так долго ждал!
— Нестрашно, — повторил я.
— Давай я в качестве компенсации заплачу за кофе, — предложила Лида.
Я ничего не ответил. На лбу у меня выступил пот.
— Это то самое место? — спросила Лида, глядя на отключённую неоновую вывеску над входом. — Шумновато тут…
Лида нахмурилась и подняла голову на проходящую над зданием эстакаду. По высотной дороге как раз летел огромный рейсовый автобус.
— Да я сам здесь впервые, — сказал я. — Просто подумал — может, интересное место.
— Так что, зайдём? — Лида переложила букет в другую руку, целлофановая обвёртка неприятно зашуршала. — Надеюсь, там хотя бы подают нормальный кофе.
И я открыл дверь, пропуская её в мягкую уютную темноту.
— Ты любишь кофе? — спросила Лида, застыв перед дверью.
Можно было подумать, что именно от моего ответа зависит, решится ли она дать шанс этому захудалому кафе.
Её глаза, губы, это светло-коричневое платье.
— Да, — с жаром выдохнул я. — Очень. Очень люблю.
Лида кивнула, удовлетворившись ответом, и мы зашли в звёздный зал.
Под потолком висела трёхмерная проекция звёздного неба — похожие на дождевые облака туманности, переливающиеся искорки созвездий. Вся эта воображаемая, созданная лазерным проектором вселенная медленно плыла в слегка подсвеченном настольными лампами воздухе, словно мы были на корабле, летящем на невозможной скорости к одной из дюжины известных "Цефей".
— Боже, как красиво! — сказала Лида; от удивления она чуть не выронила цветы. — И почему нам не показывают такого на лекциях?
— Один раз показывали, — сказал я. — Было, конечно, не так эффектно, но… честно говоря, я сомневаюсь, что здесь точная карта звёздного неба. Даже непонятно, с какой конкретно позиции…
— Не будь занудой, — перебила меня Лида. — Какая разница, точная или неточная. Глядя на это, я понимаю, зачем поступала в технологический… Сядем у стены?
Лида положила на стол букет — цветами в мою сторону, — и стала приглаживать свои блестящие волосы, зачарованно оглядываясь по сторонам.
Вскоре к нам подошёл официант.
Мы сделали заказ. Лида взяла кофе и штрудель, я — только кофе. Из-за романтичного, по уверениям рекламного проспекта, сумрака я едва видел её лицо. Над головой Лиды медленно таяло перистое облако вымышленной туманности, растворяясь в настоявшейся темноте.
— Отличное место, — сказала Лида. — Спасибо, что дал наводку. Теперь всё время буду приходить сюда.
— Я рад, — сказал я.
— Темновато тут, конечно, — продолжила Лида. — Но оно того стоит.
Я отчаянно пытался вспомнить темы для разговора, которые придумывал заранее — однако всё вылетело у меня из головы.
— Ну что, — сказала Лида, — ты ещё в общежитии?
— Да, как и собирался.
— А твой друг… этот…
— Витя.
— Да. Он тоже?
— Нет, — я огляделся по сторонам; мне показалось, что звёздный нимб медленно спускается с потолка комнаты, оседает, как светящаяся пыль. — Витя из Подмосковья же… Городок такой, на "р" начинается. Всё время забываю. В общем, уехал домой.
— Так ты там совсем один!
— Да нет, не то чтобы один. Многие остались на лето. Не то чтобы прям… но всё же… К тому же институтский городок без привычных толп. Кафедры все работают. Я там даже устроился на полставки…
— Нет, и почему у нас в институте нет планетария? — сказала Лида, разглядывая судорожно вздрагивающий над нашим столом пульсар. — Ведь, казалось бы… А ты не знаешь, в городе ведь, наверное, должен быть? Странно даже, я раньше и не думала об этом.
— Я могу уточнить, — сказал я.
— Значит, работаешь? — спросила Лида. — Хотя я бы всё равно умерла со скуки в пустом общежитии.
— Не пустом, — поправил её я.
Нам принесли кофе — без штруделя. Официант извинился и сказал, что десерт будет скоро готов. Лида склонилась над чашкой и улыбнулась, зажмурив глаза.
— Любишь чёрный кофе? — спросил я.
— Не люблю молоко, — сказала Лида.
— Я тоже, — сказал я, хотя не имел ничего против молока.
— Ух ты! — рассмеялась Лида. — Как у нас много общего!
Вскоре вновь появился официант — с обсыпанной сахарной пудрой тарелкой, на которой лежал яблочный пирог и шарик ванильного мороженого.
— Мороженое ведь тоже молочный продукт, — зачем-то сказал я.
Лида непонимающе уставилась на меня. Чайная ложка, которую она забавно держала двумя пальцами, уже почти касалась шарика мороженого.
— А я не буду есть мороженое, — сказала Лида, и ложка быстро переместилась к яблочному пирогу.
Кто-то окликнул нашего официанта, и тот быстро зашагал в другой конец зала.
— Интересно, как они не спотыкаются? — сказал я, и Лида, прикрыв рукой рот, неожиданно рассмеялась.
— Ты хоть предупреждай, — сказала сквозь смех она.
— Что? — удивился я.
— Да нет, ничего, — Лида качнула головой. — Как твой кофе?
Я совсем забыл о кофе. Я сделал маленький осторожный глоток, хотя кофе уже не был таким горячим.
— Крепкий, — сказал я.
— Да? А мне показалось наоборот.
Мы снова замолчали. Я опустил под стол руки и стал нервно заламывать пальцы, пытаясь придумать, о чём мы могли бы поговорить. Последние дни Лида не сделала ни одной записи в соцветии, а до этого писала только об экзамене по логике.
— Мне до сих пор не верится, что мы всё-таки закончили первый год, — сказал я.
— Да ладно, — ответила Лида. — Я всегда считала, что эти слухи о массовых исключениях несколько преувеличены.
Она пригубила свой кофе. Я тоже отпил из чашки и невольно поморщился от горечи.
— Не следил последнее время за событиями на Венере? — неожиданно спросила Лида.
— Следил, конечно. Тут трудно не следить — везде же пишут. У меня на суазоре куча извещений каждый день.
Лида несколько раз кивнула головой.
— И что думаешь? — спросила она.
— Думаю, что это напоминает сюжет скверного фантастического романа, — сказал я и сразу же понял, как глупо это прозвучало.
Глаза у Лиды сузились.
— Издеваешься? — спросила она.
— Да нет, что ты… Просто… — от волнения я начал задыхаться, — в это и правда невозможно поверить. Слава богу, о войне пока…
— Уже говорят, — перебила меня Лида.
— Кто? Я ничего такого…
— Ладно, давай о чём-нибудь другом… — сказала Лида. — Я вообще стараюсь обо всём этом не думать. Расскажи лучше, как ты это место нашёл.
— Случайно, — ответил я, хотя в действительности долго искал в сети лучшее кафе для романтических свиданий. — Просто хотелось такое местечко… необычное.
— Тебе удалось, — сказала Лида и вновь подняла голову, чтобы посмотреть на мнимые звёзды. — Пригласи сюда свою девушку. Уверяю, это подействует.
— У меня нет девушки, — сказал я.
Лида никак не отреагировала.
— А у тебя… — начал я, — а ты чем занимаешься… чем планируешь заниматься летом?
— Я же тебе говорила — у меня дел много, — сказала Лида, отламывая ложкой кусочек пирога; ванильное мороженое уже растаяло и растеклось густой массой по тарелке. — К тому же я тоже работаю летом. Еле всё успеваю. Сегодня вот чудом успела… почти успела, — добавила, смущённо улыбаясь, она.
— Но отдыхать ведь тоже надо, — сказал я.
— Ну, мы отдыхаем, — сказала Лида и, отодвинув от себя тарелку с растаявшим мороженым, наклонилась ко мне: — Ведь правда?
Я смущённо опустил глаза.
— Мне тут нравится, — сказала Лида. — Забавное местечко. К тому же мы ведь отмечаем успешное окончание первого курса, ведь так?
— Да, — сказал я.
Лида подозвала взмахом руки проходящего мимо официанта и сказала, едва я успел открыть рот:
