Владимир Михайлов - Властелин
Магистр. Ублюдок Власти.
Он стоял в дверях, заложив руки за спину, усмехаясь.
– Задира! – невольно произнесла Леза вслух. И тут же поправилась: – Миграт!
– К вашим услугам!
И он склонился в преувеличенно почтительном поклоне.
– Как вы здесь оказались? – спросил едва успевший опомниться от неожиданности Хен Гот.
– Как проник? По вашим, видимо, следам – через окно третьего этажа. Вас интересует, почему я забрался именно сюда? По той же причине, что и вы, Главный Композитор Истории. Хорошие мысли приходят не только в вашу голову. Хотя, вероятно, вы додумались до этого раньше.
Хен Гот непроизвольно попытался защитить рукописи, налегая на них грудью, охватывая руками.
– Ну, ну, – сказал Миграт. – Я не собираюсь отнимать их, тем более силой. Вы все-таки историк, в отличие от меня.
– А вам-то они зачем?
Миграт пожал плечами.
– Наивный вопрос. Владеющий прошлым – владеет будущим. А я еще не расстался с мыслью овладеть будущим.
Он сделал паузу, развел руками.
– На этот раз, должен признаться, это не удалось. Я оказался вне игры. Как и вы оба, кстати.
– Что это значит? – спросила Леза.
– Драку, по всей вероятности, выиграет Ассарт. У него оказалась более сильная поддержка, чем у… моей страны. Следовательно, это значит лишь, что надо по возможности скорее уносить отсюда ноги и рукописи тоже.
– Куда? – спросил Хен Гот.
– Туда, где можно будет спокойно над ними работать. Но на Ассарте такого места для нас не найдется.
– Но я же ни в чем не виновата! – воскликнула Леза.
– На этот счет могут быть и другие мнения. И, боюсь, они окажутся более близкими к истине. Знаете, как это будет сформулировано в обвинительном акте? Примерно вот как: «Воспользовавшись влиянием на Властелина, внушила ему мысль одновременного нападения на все миры скопления Нагор, вследствие чего вооруженные силы Державы оказались рассредоточенными, и…» – ну, дальше вы и сами можете представить.
– Но ведь это вы меня подговорили!
– Обо мне не печальтесь – мне наберут прегрешений не на один, а на десять таких актов – начиная с того, что я не дал убить себя в молодости. Не будем жадничать – обвинений хватит на всех. Ведь не кто иной, как уважаемый историк подсунул тому же Властелину мысль о создании Новой Истории…
– Но я же не уговаривал его воевать ради этого!
– Нет, конечно. Вы – маленький мальчик и полагали, что все охотно принесут вам все нужное на серебряном подносе. Только кто этому поверит? Конечно, решать каждый из вас будет за себя, но мой искренний совет – не теряя времени, бежать.
– Куда?
– В какой-нибудь мир подальше. Где не станут любить Ассарт потому, что он победит. Скорее, наоборот. Во всяком случае, я намерен поступить именно так. И не откладывая в долгий ящик!
– Нет! – сказала Леза. – Я вам больше не верю… Лучше мы признаем, что виноваты, но без умысла… Не может быть, чтобы с нами поступили очень жестоко!
– Да, разумеется, – согласился Миграт. – Представляю трогательную картину, как Жемчужина Власти Ястра прижимает вас к своей груди, а ваш животик – к ее собственному… Она ведь всегда относилась к вам с трогательной нежностью, не правда ли?
Леза понурилась.
– А вы, Композитор, бесконечно обрадуете Властелина Изара, объяснив ему, что воевать за историю не было никакого смысла, потому что искать ее надо было не где-то там, а тут, на месте. Надо полагать, он будет в большом восторге – если только забудет, что в драке за эту историю едва не лишился и власти, и жизни, и чуть ли не половина планеты лежит в руинах…
Миграт, возможно, ожидал ответа, но Хен Гот лишь пробормотал под нос что-то невразумительное.
– Самое же смешное заключается в том, – вновь заговорил Миграт, – что вы теперь можете выступать против этой идеи сколько угодно красноречиво – но никто от нее не откажется. Ни свежеиспеченные герцоги, графы и бароны, ни даже вся масса населения, которой нужно, необходимо что-то новое. Хотя бы в прошлом, если в настоящем создать его куда труднее. Эта идея оказалась сильнее вас, Хен Гот. И, пожалуйста, не говорите, что и в этом я виноват.
– Что же тогда делать с этим? – Историк поднял со стола несколько свитков и, разжав пальцы, позволил им упасть обратно.
– То, что вы уже начали. Работать. И ждать. Я жду власти много лет – и готов ждать еще столько, сколько понадобится. Советую и вам запастись терпением.
– Что же нам делать сейчас? – тихо проговорила Леза.
– Позавтракать. Как мне удалось услышать, вы успели проголодаться.
– К сожалению, у нас ничего нет. Мы не ожидали…
– Понимаю. Думать о последствиях каждого шага жизнь вас еще не успела научить. А пока этого не произошло – приглашаю вас разделить со мной мою скромную трапезу. Я запасся кое-чем, рассчитывая на долгие поиски. К счастью, вы, историк, сэкономили мне множество времени. Так что можете считать, что это угощение вами честно и безусловно заработано.
На столе, соседнем с тем, где лежали рукописи, он открыл висевшую на плече сумку, вынул несколько свертков, бутылку.
– Красное Ратанское. Вы не испытываете к нему неприязнь? В таком случае садитесь и угощайтесь. Ничего особенного – хлеб, сыр, окорок, зелень…
– О! – только и смогла воскликнуть Леза. Впрочем, сейчас она, наверное, съела бы что угодно.
Несколько минут все молчали. Потом Хен Гот не удержался от вопроса:
– Но как же вы рассчитываете покинуть Ассарт?
– Каналов сопространственной связи у меня, увы, больше нет, – ответил Миграт, прожевав кусок. – Остается общепринятый способ: на корабле.
– Вы надеетесь захватить корабль?
– Такой надежды у меня нет. Она была бы не к месту. Вы ведь понимаете, я надеюсь, что у меня на планете остались еще люди, сочувствующие мне? Я так и думал, что понимаете. Они тоже согласны ждать. А пока помогут мне оставить на время эти негостеприимные края.
– Но вряд ли ваш корабль стоит тут – рядом с музеем…
– Было бы неплохо, верно? К сожалению, он достаточно далеко отсюда.
– Как мы туда доберемся?
– Поверьте – все эти проблемы я решил еще до встречи с вами. Хен Гот, укладывайте рукописи в сумку. У меня есть еще вот этот мешок. Берите побольше. Лучше увезем ненужное, чем оставим здесь что-то важное. Боюсь, что в следующий раз нам придется побывать здесь очень не скоро…
– Если вообще удастся, – тихо проговорил Хен Гот.
6По подземному ходу идти было удобнее, чем лететь. И Охранитель шел – широкими шагами, почти бежал. Нетерпение оказалось сильнее рассудка.
Он упрекал себя в том, что, находясь наверху, на Заставе, не удосужился внимательно рассмотреть Жилище Власти и все, что было вокруг него и под ним. Наверное, если бы он занялся этим всерьез, своевременно увидел этот подземный ход, – не понадобилось бы и затевать всю сложную операцию с войной. Пробраться в этот ход он мог бы и так. К сожалению, он был совершенно уверен в том, что интересующий его объект находится непосредственно во дворце и постоянно и бдительно охраняется. Магистр, правда, выражал сомнение в этом, но Охранитель не очень высоко ценил его осведомленность в том, что касалось внутренней жизни Жилища Власти.
Недоверчивость на этот раз подвела его.
Но, в конце концов, сейчас можно было уже и не сожалеть об этом. Потому что нужное место находилось тут, рядом, рукой подать…
С разбега Охранитель чуть не промчался мимо развилки. Но в последний миг заметил ее и свернул.
Вскоре он, опускаясь все ниже, заметил впереди слабый свет. Охранитель невольно замедлил шаг. Наступало мгновение воистину торжественное. И ему казалось, что он должен подойти к цели достойно и величаво, а не подбежать, подобно расшалившемуся мальчишке.
Наконец он вышел на освещенную площадку. Путь ему преградила каменная стена.
Это его никак не смутило. Охранитель знал, как привести камень в движение.
Напрягаясь, чтобы взглядом передать всю свою собранную в единый луч волю, Охранитель обвел глазами каменную плиту, как если бы пытался вырезать ее лазерным резаком.
Потом, вытянув руки перед собой, послал мощный импульс энергии вниз – туда, где каменная плита граничила с полом. И представил себе, что он медленно, в предельном напряжении, поднимает эту глыбу вверх, освобождая проход. С радостью он увидел, что глыба действительно начала подниматься.
Значит, он все запомнил верно. Да и что удивительного: столько раз он проделывал эти действия в мыслях…
Прошло несколько минут, и он чувствовал, что силы его уже на исходе, когда плита наконец поднялась до самого верха, и глухой стук сообщил ему, что она встала на предохранитель.
На несколько мгновений Охранитель расслабился. Не так легко оказалось сделать последние несколько шагов. Человек Сил, здесь, перед созданием неизмеримо более могущих умений и возможностей, он вдруг ощутил себя маленьким и незначительным элементом в сложной системе Мироздания. Прежде чем войти, надо было избавиться от этого стыдного ощущения.
