Владимир Михайлов - Властелин
Нет, такая тактика не обещала удачи. Выход был в другом: надо было изо всех сил пробиваться все дальше вперед – чтобы овладеть Жилищем Власти до того, как десантники с тыла обрушатся на его войска и вынудят их драться на две стороны.
Овладеть Жилищем, проникнуть в подземелье – и оттуда, держа в руках судьбу Мироздания, диктовать условия.
Нет, ничего еще не было потеряно.
Однако отсюда, с наблюдательной вышки, вряд ли можно было добиться нужного успеха. Настала пора, когда войска нужно было не толкать вперед, а вести. Он мог это сделать, ничем, по сути, не рискуя, пользуясь своей неуязвимостью для пуль и снарядов, ножей и сабель. И даже для смертоносных лучей фламмеров.
Его неуязвимость воодушевит солдат, и они возьмут Жилище с ходу.
Решение принято. Значит, не нужно терять времени.
Охранитель не стал спускаться с вышки. Ему незачем было пробираться улицами, натыкаясь на обломки и тела. Он легко поднялся в воздух и направил свой полет туда, где – он знал – войска Коалиции отделяло от Жилища Власти самое малое расстояние.
В воздухе пахло гарью. Впереди вспыхивали разрывы, оттуда доносился неясный гул. Охранитель полетел быстрее. Сейчас ему уже казалось, что нельзя терять ни секунды.
– Вот она, башня!
Питек невольно говорил шепотом, хотя даже и громкий разговор вряд ли можно было услышать сверху.
– Только как в нее попасть?
Они осторожно, прижимаясь к стене, обошли круглое основание наблюдательной вышки. Входа не было.
– Наверное, туда ведет лаз из-под земли, – подумав, предложил Уве-Йорген. – Вход из командного пункта.
– Когда они успели все это сделать?
– Им незачем было успевать. Это центр одного из пригородных районов обороны. Захватили и использовали.
– А где командный пункт?
– Надо искать… Где-то тут он должен быть. Под землей, конечно. Никодим, ты не чувствуешь?
– Обождите…
Иеромонах растаял, превратившись в облачко. Поднялся на несколько метров и стал описывать вокруг башни все расширяющиеся витки.
Когда он отдалился от вышки метров на двадцать, никто уже не мог различить его в воздухе.
Четверо по-прежнему стояли, прижимаясь к бетону. Рука, сжимавший длинный лук со спущенной тетивой, негромко сказал:
– Очень тихо.
– О чем ты?
– Наверху тихо. Может быть, его там уже нет.
– А что ему шуметь? – проговорил Питек. – Смотрит, наверное. Не станет же он отсюда выкрикивать команды.
– И все-таки очень тихо.
Никодим появился перед ними неожиданно, снова воплотившись.
– Нашел.
– Далеко?
– Нет. Видите – кусты? Среди них ход вниз.
– Пошли.
– Постой, Уве. Никодим, может статься, что его тут больше нет. Может быть, ты посмотришь?
– Отчего же нет.
– Только не вспугни…
– Это как получится. Он все-таки не просто человек. Он меня и без плоти увидит.
– Нет, не будем рисковать. Бегом к входу.
Они добежали до входа на командный пункт за несколько секунд. Приблизившись к кустарнику, припали к земле.
– Охраны нет…
– Кажется – пустой номер. Сейчас выясним. Держите вход под прицелом…
Уве-Йорген встал и неспешной походкой направился к люку. Подошел беспрепятственно. Заглянул. Махнул рукой, подзывая.
– Тут никого. Спускаемся.
Спустились – чтобы убедиться, что командный пункт опустел. Помещение внизу было невелико. Ход на вышку обнаружили без большого труда.
– Наверх. Только потише!
Поднялись без единого звука. Круглое помещение наверху оказалось покинутым.
– Так и есть, – сказал Георгий. – Он не дождался нас. Что теперь?
– Минуту, – остановил его Рыцарь.
Переходя от одной амбразуры к другой, он всматривался в недалекий город.
– Вот, – указал он направление. – Там сейчас – самый жестокий бой. Значит, туда нам и нужно.
– Думаешь, это его работа?
– А если даже и нет? Раз там горячее всего, значит, наше место там. Все вниз. И – бегом марш!
Охранитель поднял тысячу в очередную атаку.
Они пробивались по улице, забрасывая гранатами окна, из которых стреляли, уничтожая пулеметы точными выстрелами безоткатных орудий.
Однако дома оживали и возобновляли огонь – уже в спину наступавшим.
Продвижение было медленным.
– В обход! – скомандовал Охранитель тем, до кого мог донестись его голос. И первым кинулся в подворотню. Оказался во дворе. Сверху начали стрелять. Несколько солдат, бросившихся за ним, открыли ответный огонь.
Охранитель прижался к стене. Перевел дыхание. Двор оказался тупиком. Из него можно было попасть лишь обратно – на улицу. Он махнул солдатам рукой, чтобы направить их обратно в бой. То ли они поняли его неправильно, то ли им не очень хотелось возвращаться туда, а может быть, они замыслили какой-то маневр – во всяком случае, они подбежали к нему.
– Дверь! – прохрипел один из них. – Черный ход! Ударим по ним!
И рывком отворил дверь, и солдаты бросились налево и вверх по узкой и грязной лестнице.
Охранитель не последовал за ними. Что-то остановило его. Какое-то неожиданное ощущение.
Он насторожился. Нет, это не было чувством опасности.
Охранитель сосредоточился, чтобы осмотреть то, что его окружало, проникая взглядом сквозь стены, потолок, пол.
За стенами не нашлось ничего интересного. Брошенные комнаты, распахнутые шкафы, опрокинутые кровати, стулья…
Наверху – за несколько этажей отсюда – засевшие там ассартские стрелки схватились врукопашную с ворвавшимися снизу солдатами.
Но внизу… внизу был ясно виден ход, постепенно уходивший вглубь и изгибавшийся вправо.
Охранитель попытался проследить его как можно дальше. Ему удалось увидеть ход почти на всем протяжении. Не было сомнений: ход уводил к Жилищу Власти. Но где-то – почти на его середине – от этого хода отходил другой – поуже. И круто уходил вниз.
Охранитель напрягся. Но этот второй ход просматривался плохо. Мешали какие-то помехи.
Охранитель улыбнулся. Судьба неожиданно помогла ему намного сократить путь к цели.
Судьба уличного боя перестала интересовать его.
Начало хода было в двух шагах. Все оказалось просто.
5День начался с неожиданно близких, громких выстрелов, очередей, разрывов.
Леза испуганно вскочила с дивана.
– Хен!
Он не отозвался. И Леза бросилась на поиски.
Она обнаружила его в читальне. Историк сидел, обложившись рукописями. Он настолько углубился в чтение, что даже не услышал, как вошла Леза.
– Хен!
На этот раз в ее голосе звучал уже не страх, но гнев.
Хен Гот рассеянно поднял на нее глаза.
– А, это ты…
– Хен, ты собираешься что-нибудь предпринять?
– Ты же видишь – я работаю…
– Прислушайся! Стреляют почти рядом!
– Что? А, да, действительно…
– Ты хочешь, чтобы мы погибли здесь?
– Ну, что ты. Почему я должен хотеть…
– Или умерли с голоду?
Только теперь, кажется, он пришел в себя.
– Понимаешь, – проговорил он, оправдываясь, – я понял наконец-то! Совсем не так нужно писать историю, все, что мы делали, – это глупости, мальчишество! Настоящая история куда богаче, надо только прочитать ее! То, что мы считали сказками – было на самом деле, теперь у меня не осталось сомнений в этом! Оказалось, что это так просто: посмотреть с другой точки зрения, отнестись серьезно – и все становится на свои места…
– Это прекрасно, – сказала Леза. – Но ты же не хочешь, чтобы все эти мысли погибли тут вместе с тобой?
– Погибли? – переспросил он. – Почему? Воюют внизу, на улицах. А мы – здесь. Нельзя же бросить все эти сокровища! Конечно, – тут же спохватился он, – то не оригиналы, всего лишь копии, но все равно…
– Так возьми и пойдем, пока еще можно спастись!
– Великая Рыба! – воскликнул Хен Гот. – Мне и половины не унести…
– Я постараюсь тебе помочь.
– И потом – куда идти? Вчера здесь было тихо, а сейчас – надо ли нам соваться под пули? Подождем по крайней мере, пока бой не отодвинется куда-нибудь… Жаль только, что если они этим путем пробиваются к центру, то непременно зацепят и мой район. Дома сейчас будет не менее опасно, чем здесь.
– Но нельзя же сидеть здесь… Без пищи, без ничего.
– Ну, может быть, ты потерпишь еще какое-то время?
– Какое? Минуту, час, день, неделю?
– Нет, я не думаю, что они будут стрелять тут целую неделю. Наверное, сегодня как-нибудь разберутся.
– Это безжалостно! – крикнула Леза. – Зачем тогда ты забрал меня оттуда, из Жилища? Зачем уговорил бежать?
– Я? Тебя? Помилуй, это ты хотела…
– А ты должен был отговорить меня.
– Разве это возможно?
– Совсем как семейная ссора! Очень мило!
Это не были его слова, и Леза тоже их не произносила. Они принадлежали кому-то третьему. И голос показался знакомым.
Магистр. Ублюдок Власти.
Он стоял в дверях, заложив руки за спину, усмехаясь.
– Задира! – невольно произнесла Леза вслух. И тут же поправилась: – Миграт!
