Талагаева Веда - Катриона-3217. Космическая летопись.
— Я читала его личное дело, — сказала Антарес, — Он был не слишком откровенен, когда говорил, что сам ушел. Его выгнали. За неподчинение боевым приказам. Едва не отдали под трибунал, но его спасли боевые заслуги и заступничество командира.
— А что за приказ он не выполнил? — спросил Бор.
— Бомбить гражданские объекты, — украдкой глянув на Мишина, сказала Антарес и опустила голову.
Все замолчали.
— Да будешь ты работать или нет? — с досадой рявкнул Игорь, настукивая по кнопкам и дергая рычажки.
На панели управления замигали лампочки.
— Есть сигнал! — воскликнула Рона Рекс.
— Скорее, открывайте, там нет воздуха! — воскликнула Антарес Морено.
Бор, Рона Рекс и трое работников грузовой службы подняли тяжелую крышку капсулы и совместными усилиями отвернули ручки герметичной внутренней двери.
— Вот он! — заглядывая внутрь капсулы, воскликнул Себастьен Дабо.
— А эта здесь откуда? — удивился Игорь Мишин.
На дне капсулы лежали неподвижно два человека. Они были без сознания, их бледные лица уже начали приобретать синеватый оттенок.
— Быстрее на воздух обоих! — приказала Антарес, — Черт побери, аптечку с нашатырем и то выбросили.
Джека и Суламифь вытащили наружу. Игорь залез внутрь капсулы.
— Ничего не понимаю! — воскликнул он, выглядывая оттуда, — Управляющее устройство работает, хотя его верхняя панель запаяна.
— А когда ты хоть что-нибудь понимал, длинноносый? — приоткрыв глаза, слабым голосом сказала Суламифь, лежавшая на руках у Антарес и Бора, — И думай-ка потише, а то я отлично слышу, как ты называешь меня хамкой и грубиянкой.
— С ней, кажется, все не так уж плохо, — заметил Бор, — Правда, она заговаривается. Как она может слышать ваши мысли, шеф?
— А как командир? — спросил Мишин, выбираясь из капсулы.
— Никак, — пробормотала Рона Рекс.
Джек лежал на полу рядом с Суламифью. Рона поддерживала его голову и похлопывала его по щекам.
— Помощник Морено, доложите обстановку, — неожиданно подал голос Джек.
— Теперь все хорошо, командир, — наклоняясь над ним, мягко ответила Антарес.
— Тогда перестаньте бить меня по лицу, Рона, — попросил Джек и приподнялся, схватившись руками за голову.
В левой руке он почувствовал что-то твердое. Джек открыл глаза и с недоумением посмотрел на этот предмет. Им оказался талисман Вейты— шарик на цепочке.
Войдя в каюту капитана Полубоярова, Джек увидел, что она совершенно пуста. Стол, кресла, настенные полки, другая мебель — все было сброшено за борт. Только картина с изображением старинного парусника по-прежнему висела на стене. Ее то ли забыли в спешке, то ли пожалели выбросить. Далекие бледно-голубые звезды смотрели сквозь большой квадратный иллюминатор. Они казались нарисованными на бархатно-черном небе, а корабль среди бушующих волн на картине выглядел настоящим. У картины стояла Гвидиона и смотрела в нарисованную даль, словно в звездную даль за стеклом иллюминатора.
— Вы хотели меня видеть? — спросил ее Джек.
Гвидиона обернулась. Она светло и ласково взглянула на Джека своими темными блестящими глазами, и Джек снова почувствовал, как у него внутри что-то перевернулось.
— Вы решили все свои проблемы, командир? — спросила Гвидиона с улыбкой.
— Что вы! — рассмеялся Джек, — До этого еще далеко. Нужно доставить к месту назначения детей, придумать раппорт пожалостливее для комиссии по гражданским и грузовым перевозкам, забрать нашего капитана с «альфа-Ганимеда».
— Это не самые главные проблемы для вас, — сказала Гвидиона, — Суламифь мне рассказала о ваших уникальных способностях. Я и сама чувствую, насколько вы сильны. Почувствуют и другие. Теперь, когда блокировка снята с вашего подсознания, ваш мозг может стать желанной добычей для «Дельты».
— Я знаю, — растерянно пожал плечами Джек.
— Вы не представляете себе своих возможностей, Джон, — сказала Гвидиона, — Вам нужно учиться управлять своим даром. Я могла бы вам помочь.
Джек решительно покачал головой.
— Я уже пробовал, и мне это не понравилось, — сказал он, — Я не хочу быть телепатом. Мне нравится моя жизнь, и я не собираюсь ничего в ней менять. Но попасть в лапы «Дельты» мне тоже не хотелось бы.
— Я вам помогу, — Гвидиона подошла к нему и протянула вперед руку, — Дайте мне талисман. Пора вернуть его девочке.
Джек достал из кармана цепочку с шариком. Ранианка взяла ее двумя пальцами и приподняла, держа навису на уровне лица Джека.
— Я научу вас, как защищаться от сканирования и обходить тесты, — сказала она, — Смотрите на этот шарик. Смотрите внимательно и запоминайте. Теперь закройте глаза и вспомните шарик. Каждую его грань, каждую тень на нем, каждый блик света и трещинку. Вы видите его?
— Да, — ответил Джек, закрыв глаза.
— Хорошо, — тихо проговорила Гвидиона, и ее голос наполнился завораживающей силой, какой Джек прежде не слышал ни в одном голосе, — Запомните хорошо то, что видите и каждый раз, когда почувствуете, как чужое сознание скользким червем шевелится внутри вас, смотрите мысленно на шарик, и это защитит вас.
Из личного дневника Джека Деверо, лейтенанта Гражданского флота, пилота первого класса:
«Все волнения, я надеюсь, позади. Прибыли на Китару. Дети из детского дома и их воспитательница получили необходимую помощь. Гвидиона забрала Вейту. Они уехали в неизвестном направлении вместе с Суламифь Ройзман. Она надеется перебраться на Ран и получить там гражданство. Принцесса Карис и граф Карба сели в Птальпуре на пассажирский звездолет до альфы Весов. Принцесса очень сердечно с нами попрощалась, а граф чуть не плакал, вспоминая драгоценности королевской семьи, которые пришлось бросить за борт вместе со всем багажом.
Отношения с экипажем у меня складываются неплохо. Механик Мишин стал лучше ко мне относиться. Думаю, со временем мы найдем общий язык.
Я послал донесение на Землю в Марсель о случившемся. Нам предстоит заново укомплектовать оборудование. Мебель тоже. Сейчас мы работаем в рубке стоя, а спим на полу. Когда все наши проблемы будут решены, мы покинем Птальпур и вернемся на Землю. По пути заберем с «альфа-Ганимеда» капитана Полубоярова.
Кажется, впервые с тех пор, как я оставил армию, моя жизнь начала налаживаться».
#2 ВЫНУЖДЕННАЯ ПОСАДКА
Джек Деверо проснулся от неприятного звука, наполнившего его каюту. Как известно, ни один звук, который издает будильник, не может быть мелодичным и радостным. Этот показался Деверо чудовищным. Он исходил из динамиков на мониторе связи. В данный момент монитор был единственным предметом обстановки в каюте. И еще надувной матрас, временно заменявший постель. Практически всю обстановку накануне пришлось экстренно сбросить за борт. Джек потянулся и мучительно зевнул, не спеша откинуть серый шерстяной плед.
— Выключите это, — попросил он, морщась, потому что будильник не унимался.
Монитор среагировал на звук его голоса. По экрану пошли круги, как от брошенного в воду камня, и бодрый женский голос произнес:
— Доброе утро, командир. Вас приветствует бортовой компьютер почтового транспорта второго класса «Катриона». Время — шесть часов ноль минут утра по средне-галактическому измерению. Обстановка на борту стабильная. Внеплановых изменений и нарушений за истекшее время полета не обнаружено. Температура на борту средне-комнатная.
— Неправда, — Джек поежился под тонким одеялом, — Отрегулируй кондиционер, Варвара.
— Это спросонья, немного расходишься и будешь в норме, — все тем же бодрым тоном возразила Варвара — так звали искусственный интеллект главного процессора, — Какие еще будут пожелания с утра?
— Не такой противный звонок у будильника, — попросил Джек, откинул одеяло и сел.
— Пение лесных птиц не годится? — переспросила Варвара, — Еще есть перезвон хрустальных колокольчиков, звуки леса, шум дождя, легкая симфоническая музыка.
— Гадость одна, — поморщился Джек, — Ладно, оставь, как есть.
— Это спросонья, — убежденно заметила Варвара, — Прими душ, полегчает.
Через четверть часа Джек уже был в рубке. Стоя наверху на мостике он торопливо застегивал верхнюю пуговицу на мундире. Он только недавно ушел из армии и еще привыкал к некоторым вольностям, которые допускала служба в Гражданском космофлоте. Удивительно, но на этой мирной работе Джека сразу же бросило из огня да в полымя. В первом же его рейсе пришлось принять на себя командование звездолетом, заменяя капитана. Самсон Никитич Полубояров, командир «Катрионы» на полпути почувствовал себя плохо — у него обострился аппендицит, и его прямо с корабля отвезли в больницу, чтобы прооперировать. С тех пор Джек замещал его, как старший по званию, хотя помощником капитана была младший лейтенант Морено, которой для того, чтобы занять командирский пост не хватило всего одной нашивки на погонах. Помощник Морено как раз стояла за пультом внизу. За пультом, собственно, все стояли, потому что набор мебели на корабле нынче был весьма ограничен. «Катриона» была почти пуста. Лишенная внутренней обстановки, не укомплектованная грузовым и почтовым оборудованием, она теперь казалась бесполезной грудой металла. Большую часть экипажа пришлось временно распустить и отправить назад на Землю пассажирским рейсом. На корабле Джек оставил только старших специалистов из каждой службы, а грузовую службу за ненадобностью пришлось отпустить в полном составе, включая их командира сержанта Рону Рекс. С теми, кто остался на борту, Джеку предстояло перегнать почтовик на базу — космодром «Млечный путь» на Земле, в Марселе. Там предстояло пережить огромное количество волокиты. Комиссия должна была разобраться в ситуации, сложившейся вокруг корабля, а экипаж должен был заново укомплектовать материальную базу. Одно только выглядело обнадеживающим — по пути «Катриона» собиралась забрать с космической платформы «альфа-Ганимед» своего капитана, которому наверняка уже сделали операцию по удалению аппендикса.
