Адмирал Империи 31 (СИ) - Коровников Дмитрий

Видя, как героически сражаются их командиры, остальные экипажи следовали нашему примеру. Держа строй и не разрушая «конус», люди продолжали отчаянно биться, не щадя ни себя, ни своих кораблей. Это придавало некоторую надежду. Видя самоотверженность и боевой дух своих подчиненных, я тоже какое-то время продолжал верить в победу.

Однако весь мой оптимизм и боевой задор мигом улетучились, когда я осознал одну простую, но от этого не менее жуткую вещь. Силовые поля наших кораблей начали истончаться. Причем очень быстро и неотвратимо. Мощности в них к исходу второго часа боя осталось не более четверти от первоначальных значений. Защитные экраны едва мерцали, с трудом сдерживая чудовищный огненный шквал, который обрушивали на нас орудия противника.

Я в какой-то момент с ужасом осознал, что как только поля обнулятся, нас буквально за считанные минуты расщепит на атомы та громадная энергия плазменных зарядов, сотнями и тысячами летевших в нашем направлении со всех углов. Сорок пять дредноутов Уоррен палили по нам непрерывно, процент за процентом истончая защитные экраны моих кораблей. Мощности щитов таяли буквально на глазах, подобно льду, попавшему под палящее солнце чужих звезд.

Увы, этого следовало ожидать. Наши новейшие генераторы потрясали воображение, способные снабжать непробиваемой защитой даже крохотные эсминцы. Но и у них имелся предел прочности. Невозможно бесконечно поглощать энергию плазмы. Рано или поздно наступает критический момент, когда система перегревается и попросту выходит из строя от перенапряжения. Или же банально заканчивается энергоресурс, не в силах восполнять чудовищные затраты на отражение вражеского огня.

И этот предел, судя по всему, был уже близок. Слишком уж интенсивным и плотным было огневое воздействие противника. Американцы, осознав бесперспективность дуэлей с нашими кораблями один на один, обрушили на 27-ую всю свою суммарную мощь. Сотни стволов без устали извергали потоки раскаленной плазмы, нацеленные в одну точку. Цель была проста — прожечь, пробить наши защитные поля, и добраться, наконец, до уязвимых обшивок и внутренностей русских кораблей.

К несчастью, у «янки» это начало получаться. Два неосторожно выдвинувшихся вперед эсминца 27-ой внезапно вспыхнули ослепительно яркими вспышками и мгновенно превратились в облака плазменного огня пополам с обломками брони. Еще один — трофейный миноносец «Аббат», ранее принадлежавшие американцам, но недавно захваченный нами в качестве приза, — был буквально разорван в клочья несколькими одновременными попаданиями главного калибра дредноутов противника. Не имея столь совершенной защиты, как русские корабли «Аббат» за секунды исчез с лица космоса под градом плазменных зарядов врага.

В общем, чтобы не остаться здесь навсегда в качестве космического мусора и не ожидая пока наши защитные энергополя обнулятся окончательно, я вынужден был принять тяжелое, но необходимое решение. Решение, которое далось мне с огромным трудом и болью в сердце. Но выбора, увы, не оставалось. Либо гибель всей дивизии в неравной схватке, либо организованный отход и попытка оторваться от преследования.

Я отдал команду разбить «конус» на отдельные вымпелы, чтобы легче было развернуться и маневрировать в дальнейшем. Каждый корабль теперь действовал сам по себе, уповая лишь на мастерство своего командира и отвагу экипажа. Никакой поддержки, никакого прикрытия друг друга огнем. Одновременно с этим я указал всем новый курс — строго на желто-красный шар далекой планеты, маячивший на краю тактического экрана. Там, в непосредственной близости от Никополя-18, располагались многочисленные промышленные модули, образующие настоящий лабиринт из лесов конструкций и нагромождения жилых и нежилых отсеков. Идеальное место, чтобы затеряться и спрятаться от преследователей. По крайней мере на время, чтобы перевести дух и хоть немного восстановить мощности.

— 27-я «линейная», общий сбор, — хрипло обратился я к своим измотанным командам по закрытому каналу связи. — Следуем единым курсом к Никополю-18. Координаты указаны на ваших тактических дисплеях. Использовать все возможные меры для разрыва огневого контакта с противником. Избегать втягивания в затяжные дуэли. Первостепенная задача — оторваться от преследования и укрыться в промзоне на орбите. Как поняли меня?

В ответ раздался нестройный хор голосов, в которых усталость и обреченность мешались с облегчением и робкой надеждой:

— Вас поняли, командир… Уходим в отрыв, курс на Никополь.

Вот так, с тяжелым сердцем я слушал рапорты своих капитанов. Каждый из них был героем, каждый сражался до последнего, не щадя ни себя, ни своего корабля. И теперь моя задача — сохранить им жизнь, вывести из этого ада и дать шанс на продолжение борьбы.

Оставшиеся корабли 27-ой «линейной» дивизии, немного неумело и суетливо, но все-таки стараясь соблюдать порядок, выполнили мое распоряжение. Рассыпавшись по космосу, словно горсть ртути, крейсеры и эсминцы стали совершать резкие рывки и развороты, закладывая немыслимые виражи на пути к спасительной планете. Главное сейчас — вырваться из уже формирующегося вокруг нас кольца окружения, уйти на оперативный простор. А там будет видно, как действовать дальше.

Теперь, если американцы по-прежнему будут столь же активны в нападении и сами сумеют быстро сгруппироваться в плотное построение, то наверняка попытаются организовать преследование. С их численным превосходством и оставшимся боевым потенциалом это более чем реально.

По тому ожесточению боя и, чего уж греха таить, явному нежеланию противника отступать, численность кораблей «янки» сказала здесь свое веское слово, я с горечью понял — они не позволят нам просто так уйти. Не тот был случай, не та ситуация. Слишком много крови пролилось сегодня, слишком сильна жажда мести. А раненый и загнанный в угол зверь, известное дело, опаснее вдвойне.

В конце концов, итоги первой фазы сражения были просто катастрофичны для американцев. Адмирал Уоррен потеряла шестнадцать своих вымпелов, которые в той или иной форме перестали существовать как боевые единицы. Кто-то был уничтожен полностью, кто-то серьезно поврежден и не мог продолжать бой. Столь сокрушительное и быстрое поражение стало для вице-адмирала страшным ударом и невероятным оскорблением.

Видя, что защитные поля моих кораблей практически на нуле, адмирал Уоррен буквально рвала и метала. Она неистовствовала в своей командирской рубке, проклиная все на свете и требуя немедленно раздавить, стереть в космическую пыль русские корабли. Ее голос, перемежаемый помехами и треском статики, то и дело врывался в эфир на общей частоте, хлестко и беспощадно приказывая своим коммандерам продолжать палить по нам из всех стволов.

— Продолжать огонь, продолжать огонь! — надсаживалась она до хрипа, до сорванных связок. — Они на последнем издыхании, еще немного и мы прикончим этих ублюдков! Никакой пощады! Мне нужна только полная и безоговорочная победа!

К сожалению, мои пессимистичные прогнозы полностью оправдались. Американцы, пусть и сильно поредевшие, но по крайней мере уже не паникующие и пришедшие в себя, не собирались отпускать нас просто так. Наблюдая как 27-я дивизия в беспорядке отступает, они почувствовали в этом отчаянном маневре явную слабость противника. А уж упускать такой подарок судьбы АСР-овцы не привыкли. Перегруппировавшись в две мощные ударные «линии», корабли Уоррен тут же устремились за нами вдогонку, решив во что бы то ни стало отомстить своим обидчикам…

Глава 4

Место действия: двойная звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Российской Империи.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: бета-сектор, промышленный комплекс на орбите планеты Н икополь-18.