Адмирал Империи 31 (СИ) - Коровников Дмитрий

Адмирал Империи — 31

Глава 1

Место действия: двойная звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Российской Империи.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: бета-сектор, астероидный пояс между планетами: Никополь-17 и Никополь-18.

Дата: 7 апреля 2215 года.

— Чувствую, что я навечно останусь в этих лампасах, — несколько печально вздохнул казачий полковник Яким Наливайко, кивая на свои шаровары. В его голосе явственно сквозили нотки разочарования и обреченности, словно речь шла о каком-то жутком проклятии, от которого нет спасения. Казак угрюмо уставился на свои ярко-красные лампасы, красовавшиеся вдоль штанин, и горестно покачал головой. При этом его пышные рыжие усы угрожающе шевельнулись, а в глазах промелькнула искорка неподдельного страдания.

Мы с Наэмой удивленно переглянулись. О чем это он? Какая муха укусила нашего бравого вояку, если он ни с того ни с сего затосковал по поводу своего внешнего вида? Уж кому-кому, а Якиму, насколько я его знал, всегда было глубоко плевать на подобные тонкости, вроде соответствия знаков различия своему текущему положению. Главное ведь — уметь хорошо драться. А уж на какой позиции и с какими нашивками ты это делаешь — дело десятое.

Не прошло и четырех стандартных часов с момента разгрома эскадры адмирала Кенни, как наша 27-я «линейная» уже собиралась в походную колонну, предполагавшую скорое выдвижение к очередной цели. Все это время мы по-прежнему стояли у самой границы пояса астероидов, ставшего невольным свидетелем нашей громкой победы.

Формирование боевых порядков для предстоящего марш-броска уже практически завершилось. К этому моменту я отпустил большую часть своих старших офицеров по их кораблям, поручив им проследить за тем, чтобы последние приготовления прошли в срок и без эксцессов. И лишь Наэма с Якимом не спешили покидать гостеприимный борт моего флагмана, решили составить мне компанию и дождаться, пока я улажу неотложные дела на мостике.

Дело касалось того самого секретного послания, которое направил мне по сверхсжатому лучу фотонной почты вице-адмирал Козицын. О существовании этой срочной депеши меня несколькими минутами ранее известила Алекса, дежурившая на командном мостике «Одинокого». Что ж, послание Козицына действий было важным, а главное своевременным, хоть и порождало массу новых вопросов.

Закончив раздавать указания подчиненным, я поспешил обратно в кают-компанию, где меня как раз и поджидали Яким с Наэмой. Уж больно не терпелось поскорее обсудить с ними последние новости и времени для этого у нас оставалось не так уж много. До отлета эскадры из сектора по самым скромным прикидкам оставалось никак не более часа.

Однако вместо привычной дружеской болтовни и веселых подначек я нарвался на непонятную депрессивную тираду Якима о тщетности надежд на скорое повышение по службе. При чем тут вообще какие-то лампасы? Судя по всему, те же вопросы терзали сейчас и Наэму, взиравшую на товарища со смесью крайнего недоумения и легкого испуга во взоре. Похоже, до моего прихода эта парочка уже успела пререкнуться на какую-то животрепещущую тему, ввергнув казака в состояние меланхолической задумчивости.

— Что ты имеешь в виду? — Наэма озадаченно и с опаской покосилась на хмурого Наливайко, словно на буйнопомешанного. Ее носик презрительно сморщился, а в голосе прорезались нотки плохо скрываемого раздражения. — Причем здесь твои дурацкие лампасы? Что за бред ты несешь? Так я давно подозревала, что ты не в себе.

— Никакие они не дурацкие, — вскинулся уязвленный Яким, сверкнув на обидчицу глазами. В его голосе звенела обида. — А офицерские, то есть полковничьи. Чтоб ты знала, глупая девчонка, истинный казак свои лампасы ни на что не променяет. Это вам не просто украшение, а самый настоящий знак доблести и отваги, видный издалека. Предмет особой гордости и почета. Эх, впрочем, что с тебя взять. Ты ж у нас «легионер». И, стало быть, в принципе не можешь иметь никакого понятия об истории и славных традициях нашей великой Империи…

Наливайко скорбно вздохнул и осуждающе покачал головой, всем своим видом давая понять, сколь непроходимо невежественной и недалекой он считает Наэму. Его снисходительный тон и менторские замашки прямо-таки источали флюиды превосходства умудренного жизнью ветерана над желторотым юнцом, по глупости не понимающей очевидных вещей.

В ответ на этот выпад Наэма возмущенно фыркнула и одарила напыщенного казака на редкость ядовитым взглядом.

— Чтоб ты знал, мой дорогой, — процедила Наэма сквозь зубы, сверля казака гневным взором. — Об истории и традициях Российской Империи я между прочим знаю побольше некоторых сказочников, любящих трепать языком попусту. Потому, как в свое время, будучи курсантом Нахимовского училища, лично проходила расширенный факультативный курс по истории и культуре нашего государства. И кстати, сдала его на отлично, между прочим. В отличие от всяких там лоботрясов, прогуливающих лекции и дрыхнущих на семинарах.

Майор Белло выразительно подмигнула мне, как бы призывая в свидетели своих высоких академических достижений, и снова повернулась к казаку, комично скорчив невинную физиономию. Похоже, этой хитрюге доставляло немалое удовольствие подначивать вспыльчивого полковника и выводить его из равновесия своими нарочито простодушными вопросами и репликами. Вот ведь специально косит под дурочку, чтобы еще сильнее завести Якима и вынудить его выйти из себя. Прямо игра у них такая, что ли — кто кого переспорит.

Наливайко тем временем побагровел. Его зеленые глаза полыхнули неподдельным возмущением, а пышные усы грозно встопорщились, словно иглы у разъяренного дикобраза. Чувствовалось, что Наэма попала в больное место, затронув извечную тему противостояния кадровых офицеров и выскочек из народа.

— Вот как? Ты у нас, значит, еще и отличница? — ядовито прошипел Наливайко, скрестив мускулистые руки на груди. — Прямо вундеркинд космической истории и по совместительству лучший друг всех преподов. Надо же, какие люди и без охраны…

Наэма на миг опешила от подобной наглости. Похоже, назревала нешуточная свара, грозящая перейти в рукопашную. Пора было вмешаться, пока страсти окончательно не накалились, и моя разношерстная команда не передралась бы между собой, как стая бродячих собак.

— Так, брейк! — рявкнул я командным голосом, многозначительно стукнув кулаком по переборке. — А ну, быстро замолчали оба…

Услышав зычный окрик и хорошо знакомые стальные нотки начальственного тона, переругивающиеся подчиненные мигом присмирели и обернулись ко мне, вытянувшись по стойке смирно. Даже Яким слегка поутих и стушевался под моим грозным взором, хотя по глазам видно было, что отчитывать себя, словно мальчишку, он позволит далеко не каждому. Ну и черт с ним. Не очень-то и хотелось. Сейчас меня куда больше занимало не перевоспитание строптивых казаков, а банальное поддержание дисциплины.

— То-то же, — удовлетворенно кивнул я, убедившись, что возмутители спокойствия вняли голосу разума и больше не рыпаются. — Значит так, сейчас быстренько прекращаем этот балаган с руганью и оскорблениями и возвращаемся к нормальному человеческому общению.

— Виноват, господин контр-адмирал, — пробурчал слегка пристыженный Наливайко, пряча глаза. — Увлекся малость, каюсь. Бес попутал, не иначе. Больше не повторится. Даю слово.

— Да-да, рассказывай мне о том, что больше это не повториться, — усмехнулся я. — Про что ты там ныл–то?

— Про то, что засиделся я в полковниках, что засиделся я в полковниках, — вздохнув, пояснил Яким, с досадой разглядывая свои потертые от времени полковничьи погоны. В голосе Наливайко явственно прозвучали нотки неудовлетворенности и разочарования. Было заметно, что бравого вояку уже давно тяготит его нынешнее, по всей видимости, недостаточно высокое положение в табели о рангах. — Чего уж тут непонятного-то? Где справедливость, спрашивается?