Адмирал Империи 31 (СИ) - Коровников Дмитрий
Я вновь обернулся к развернутой над тактическим столом голографической схеме, на которой отчетливо виднелись последние диспозиции кораблей — как наших, так и вражеских. Четкие линии, стрелки и отметки, казалось, сами собой начали складываться в единый рисунок дерзкого и одновременно тщательно выверенного плана атаки.
— Прошу обратить особое внимание на тот факт, что вы сами только что явились свидетелями того, насколько легко, быстро и малой кровью далась нам победа над эскадрой контр-адмирала Кенни, — продолжал я развивать свою мысль, указывая на светящиеся метки уничтоженных кораблей недавнего противника. — Наша новая тактика перенаправленных защитных полей в сочетании с усовершенствованными таранами показала себя просто блестяще. Совершили, можно сказать, настоящий прорыв и переворот в военно-космическом деле. Американцы, те из выживших, до сих пор наверное пребывают в шоке и замешательстве от столь впечатляющей демонстрации нашего превосходства.
Мои сподвижники утвердительно кивнули, соглашаясь с правильностью этих аргументов.
— Так почему бы нам не использовать этот технический перевес, и это временное замешательство неприятеля снова? — продолжал я с жаром. — Предлагаю не мешкая повторить наш недавний успех, только уже против куда более крупной и грозной силы, чем жалкая эскадра контр-адмирала Кенни. Вот это будет настоящий сокрушительный удар по самолюбию и реноме «янки»! Это докажет всем, что наша победа не была случайной. Что она ознаменовала коренной перелом в ходе войны…
Яким Наливайко и Наэма Белло на мгновение слегка приумолкли, пораженные грандиозностью моего замысла и не зная, что ответить своему через чур лихому командиру. Но в то же время, я видел, как в них постепенно разгорается понимание всей дерзновенности и соблазнительности появившейся возможности. Еще вчера подобный план показался бы им безумием, самоубийственной авантюрой. Но сегодня, после ошеломляющего разгрома дивизии Кенни, перспектива сокрушить целый космофлот стремительно обретала реальные формы.
Понятно, что мои боевые товарищи еще не до конца перестроили сознание и не вполне уверовали в нашу столь внезапно возросшую мощь. Для подобной решительной трансформации мировосприятия им требовалось несколько больше времени. Мне же хватило всего нескольких мгновений, чтобы осознать и прочувствовать, насколько мы теперь превосходим противника по качественным характеристикам.
Это чувство непоколебимой убежденности в собственной неодолимости пришло почти сразу, как только «Одинокий» за считанные секунды разорвал в клочья флагманский линкор Джейка Кенни вместе со всем его экипажем и самим горе-командующим. А последовавшая затем молниеносная атака горстки наших кораблей на значительно превосходящие силы 30-ой дивизии лишь окончательно подтвердила, что я нисколько не ошибся в своих оптимистичных предположениях.
Необходимо было лишь решиться сделать следующий шаг. Поверить в обретенное могущество и незамедлительно воспользоваться плодами технического прорыва. Нанести ошеломляющий, сокрушительный удар, от которого враг долго не сможет оправиться. Обрушить все расчеты и планы Коннора Дэвиса и его адмиралов. Сейчас у меня появился шанс, который я просто не имел права упустить. Судьба словно преподнесла на блюдечке редкую возможность одним рывком переломить ход затянувшейся кровопролитной войны. Я был практически уверен, что корабли из состава космофлота вице-адмирала Элизабет Уоррен, так же как и разгромленные нами эскадры контр-адмирала Кенни, еще не успели пройти модернизации, связанной с установкой новой технологии.
Кроме того, по моим прикидкам, противник пока что пребывал в неведении относительно сокрушительного разгрома, учиненного нами 30-ой «линейной» дивизии. А главное — «янки» еще не знали и не догадывались, каким именно образом и благодаря чему русским удалось столь легко и стремительно достичь столь впечатляющей победы. Они пока что оставались в блаженном неведении относительно наших новых тактико-технических преимуществ. И это дарило бесценный фактор внезапности, позволяющий нанести очередной болезненный удар по агрессору.
Однако счет шел буквально на часы. С каждой минутой промедления эффект неожиданности и наше превосходство в новых разработках таяли, словно утренний туман под лучами беспощадного солнца. Поэтому ковать железо надо было немедленно, пока оно еще горячо. Нельзя упускать драгоценнейшего момента. Промедли я немного, дай шанс 4-му «вспомогательному» космофлоту «янки» уйти восвояси и уже через пару-тройку дней инженеры вице-адмирала Уоррен успеют произвести на кораблях врага необходимые технические преобразования. Наверстать упущенное американцам не составит особого труда, учитывая их громадный промышленный и научный потенциал. И тогда можно будет навсегда распрощаться с мечтами о легкой прогулке подобной той, что мы только что совершили, разделавшись с эскадрой горемыки Джейкоба Кенни.
Сейчас каждая секунда нашего бездействия была на вес золота и грозила обернуться завтра потоками пролитой русской крови. Вся моя интуиция и опыт буквально вопили — действовать нужно немедленно, иначе будет поздно. И я просто не мог, не имел права пренебречь этим мощнейшим внутренним импульсом.
— Господа офицеры, чрезвычайные обстоятельства не оставляют нам выбора, — обратился я к Якиму и Наэме, испытующе глядя в глаза своим верным соратникам. — Сражение с основными силами противника не за горами. Нельзя давать «янки» и их союзникам опомниться и перегруппироваться. И уж тем более позволить им в полной мере использовать имеющуюся передышку для модернизации своих кораблей аналогично нашим. Необходимо бить по врагу до того, как он снова обретет силу и уверенность в себе. Время пока на нашей стороне. И мы должны успеть разгромить максимальное количество вражеских дивизий и космофлотов, пока наше преимущество над ними подавляюще.
Я секунду помедлил, глядя в подернутые тревожной дымкой глаза Наэмы, а затем перевел взгляд на суровое, словно высеченное из гранита лицо Якима Наливайко.
— Вице-адмирал Козицын сообщил, что высылает в наши координаты одну из бригад своей 3-ей «линейной» дивизии, дабы усилить нашу 27-ю «линейную», — продолжил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более ободряюще. — Так что вскоре к нам прибудет солидное подкрепление от Никополя-16.
— Ну, это совсем другое дело, господин контр-адмирал, — приободрился Яким, решительно проведя ладонью по своей роскошной бороде. Глаза казака радостно блеснули. Полковник хорошо знал нынешнюю организационно-штатную структуру флота, поэтому прекрасно понимал, что бригада по нынешним меркам и исходя из общей численности 3-ей дивизии Козицына составит никак не менее двух десятков боевых вымпелов. Почти двукратное увеличение нашей ударной мощи.
— С таким солидным подкреплением мы уж точно сумеем опрокинуть врага, даже если он превосходит нас числом, — продолжал воодушевленно рассуждать Наливайко, в предвкушении потирая руки. — Уж больно хороши наши новые тараны, любой американский крейсер как орех расколют. А в сочетании с модифицированными защитными экранами так и вовсе у Уоррен не будет шанса.
— Твои аргументы, несомненно, верны, — задумчиво кивнул я. — Однако, есть один нюанс, который вносит в наши планы некоторые коррективы. Видите ли, сложность заключается в том, что пока дополнительные силы из состава дивизии Козицына прибудут в заданные координаты, пройдет никак не менее еще одних полноценных стандартных суток, Плюс необходимо будет изрядное время на перегруппировку, планирование совместной операции с вновь прибывшими. А после еще предстоит довольно долгий путь непосредственно к точке нахождения вражеского соединения, указанной в донесениях наших разведчиков. Учитывайте, что теперь нам придется передвигаться со скоростью наиболее тихоходных кораблей из бригады Козицына.
— Понятно, опасаетесь, что неприятель, не будь дураком, за это время наверняка успеет весьма оперативно скрыться, оставив нас с носом, — озабоченно протянула Наэма, в задумчивости накручивая на пальчик прядь волос.
