Владимир Михайлов - Властелин
– Нет связи, Ульдемир.
– Знаю.
– Все спутники связи сбиты или блокированы;
– Все это известно. Уве, тут придется поработать тебе.
– Я, кажется, догадался: использовать наш «Алис» в качестве спутника связи?
– Да, пусть он послужит ретранслятором. Конечно, дело опасное. Тебя засекут. Будут охотиться.
Уве-Йорген лишь усмехнулся в ответ.
– Сюда пусть отправляют только профессионалов. Резервисты должны остаться на позициях и продолжать драться. Это поможет нам здесь.
– Разумно.
– Когда ты отработаешь как средство связи – можешь порезвиться. Но не вступай в драку с кем придется. Ищи флагманов.
– Хорошо бы разыскать этого Охранителя, – мечтательно пробормотал Питек.
– Пока это не наша задача. Если такое дело окажется в наших силах – нам скажут.
– Мы порезвимся, капитан, – кивнул Уве-Йорген. – А то и в самом деле можно потерять квалификацию.
– Вот этим мы и должны заниматься сейчас. И постоянно держите связь с нами – со мной и с Властительницей.
– Обязательно.
– Там, наверху – постарайтесь вывести из строя еще и те корабли, которые генерируют помехи.
– Принято, – согласился Рыцарь.
– Ну, по-моему, все…
Постучали. Впорхнула камер-дама.
– Врач просит позволения преклониться перед Властительницей.
– Пусть зайдет. Что у него еще?
Врач не заставил себя ждать.
– Ваше Всемогущество, Жемчужина Власти…
– Если вам что-то нужно, говорите сразу.
– Не хватает сестер – для постоянного дежурства у постели больного.
– Постараемся помочь. А пока…
– Властительница, минутку, – попросил Ульдемир.
– В чем дело?
– Я только что вспомнил. Может быть, предложить дежурить у его постели… Лезе?
– Этой… Нет. Ни за что. Наоборот, ее нужно… Я подумаю. Но здесь во всяком случае обойдемся без нее. Я буду дежурить сама, пока мы не найдем человека, на которого я смогу целиком положиться. – И она повторила уже громко, чтобы слышал врач: – Я возьму дежурство этой ночью на себя. За это время найдем кого-нибудь. В чем еще вы нуждаетесь?
– Возможно, нам понадобится оборудовать операционную. Пусть укажут, какое помещение мы сможем использовать для этого.
– Вам покажут все помещения, выберете сами.
– Совет окончен, – сказал Ульдемир. – Займемся делом.
4Историк Хен Гот чувствовал себя скверно.
Оказалось, что его заветная мечта – новая, прекрасная история его планеты – уже обошлась и еще обходится слишком дорого. Крушение Державы – вот чем обернулись его замыслы, которые так понравились самому Властелину…
Но мало этого. Оказалось, что и замыслы, и сам Властелин стали жертвами предательства. И предал их не кто иной, как он сам – историк Хен Гот. Главный Композитор Новой истории Ассарта. А на деле – слабый, недальновидный, запутавшийся человек…
Да, война еще продолжалась. Сомонт не был занят противником. При желании можно было даже и сейчас продолжать работу: уточнять историю, шлифовать отдельные эпизоды, размышлять над тем, какое влияние окажет плод их трудов на сознание всех живущих на Ассарте. Можно было – никто не отменял повелений Властелина, и все созданные им учреждения продолжали существовать. Но какой смысл имела сегодня их работа?
И все-таки хотелось думать, что сделанное не пропадет зря.
Война. Историк знал, что корни происходящего сегодня непременно нужно искать в прошлом. Это как с крапивой: ее можно рвать и косить сколько угодно – но если сохраняется без изменений ее корневая система, которой каждое растение связано со множеством других, – она снова вырастет, и раз, и другой, и третий…
Нужно было найти корни хотя бы вот этой самой войны. Найти не в новой, уже созданной ими, но еще не вступившей в силу истории, но в той, которая была на самом деле. Нет, конечно, не в учебниках истории следовало искать: слишком много было в них лжи. И даже не в фундаментальных трудах официальных историков: они писали ради чего угодно, но только не для поисков истины.
Нет, искать корни происходящего следовало в первоисточниках. В архивах. В документах, оставленных в наследство прошлым.
Несколько дней Хен Гот с утра до поздней ночи работал в Главном Державном архиве. Изучал описи дел. Там можно было найти многое. Но того, что было ему нужно, не отыскивалось.
Постепенно он понял: должен существовать еще, самое малое, один архив. Не особенно большой. Закрытый для всех. В нем и хранятся самые важные свидетельства.
Где искать его?
После нескольких часов напряженных раздумий историк пришел к выводу, что такие документы могли храниться только в одном месте: в Жилище Власти.
Значит, туда и надо было отправляться. Почему-то Хену Готу казалось, что главное – попасть туда, а уж там, на месте, он разыщет архив быстро. Хотя бы просто открывая дверь за дверью. В конце концов, там не может быть бесконечного количества дверей.
Попасть же туда для Главного Композитора Истории особого труда не составляло: находясь в ранге, соответствующем директору департамента, он обладал и правом посещения главного дома Державы.
Однако, уже в какой-то степени понимая механику придворных дел, он изготовил и еще несколько официальных документов от имени Департамента Истории и Академии Истории. В документах этих, подписанных и снабженных печатями, высказывалась твердая уверенность в том, что предъявителю их, Главному Композитору Истории, будет оказано всяческое содействие в уточнении некоторых деталей истории, связанных именно с ее древним центром – Жилищем Власти. После некоторых колебаний Хен Гот включил в текст официальных писем еще одну фразу, из которой следовало, что все эти уточнения производятся не только с ведома, но и по личному указанию самого Властелина.
Как и подобало столь высокопоставленному лицу, в Жилище Власти он вошел через главный, или, как его еще называли, торжественный вход. Небрежным жестом предъявил двум охранникам в подъезде свой документ, удостоверявший его личность и ранг.
Однако, к его удивлению, документ не произвел на охрану никакого впечатления. Наоборот, книжечка в изящной кожаной обложке тут же была возвращена историку с лаконичным примечанием:
– Посетителей не принимают.
– Позвольте, но я же имею право.
– Вы приглашены?
– Нет, но…
– Посетителей не принимают.
Оставалось только повернуться и уйти. Что историк Хен Гот, Главный Композитор, и сделал.
Однако неожиданное препятствие, против ожидания, не охладило его. Наоборот, ему еще больше захотелось проникнуть в здание и поскорее разыскать архив. Почему-то именно теперь он окончательно уверовал в то, что именно здесь он найдет искомое – хотя и не понимал как следует, в чем это искомое должно заключаться. Как это порой случается с историками, он уповал на свою интуицию – качество, воистину бесценное в разного рода расследованиях.
Теперь он попытался проникнуть в Жилище Власти с тыла, через какой-либо из служебных и подсобных входов. Однако каждый из них охранялся. Самое большее, чего он добился, было разрешение позвонить по внутреннему телефону кому-нибудь в Жилище, кто мог бы пригласить его внутрь. Таким правом обладали не все.
Минуту-другую он в задумчивости стоял перед столиком, на котором располагался телефон. Оказалось вдруг, что он не знал здесь ни одного сколько-нибудь значительного лица. Он успел поверхностно познакомиться с двумя или тремя служителями – но в этом случае никто из них не смог бы помочь ему. Если бы он даже знал, как им позвонить. На самом деле: кто они такие? Официант, рассыльный, смотритель одного из этажей – кажется, третьего, но может быть, и второго; нет, на них рассчитывать не приходится.
Историк хотел уже повернуться и уйти, сохраняя на лице достойное выражение. Однако в последний миг вспомнил: да, в Жилище был еще один человек, с которым он успел установить какие-то человеческие отношения; и человек этот, без сомнения, мог бы помочь ему, если бы захотел. Во всяком случае, можно было попробовать.
Он решительно снял трубку и набрал номер. Номер этот ему запомнился с первого прочтения, он был очень легким: один, два, три, четыре.
Несколько негромких гудков ушло в пустоту. Историк уже решил было положить трубку, когда на другом конце провода слабо щелкнуло и тихий голос проговорил:
– Камер-служба Властелина.
– Окажите любезность – позовите господина личного камердинера Эфата.
– Я слушаю, – отозвался тот же голос, и Хен Гот как наяву увидел перед собой рослого старика в красной ливрее.
– Вас беспокоит Хен Гот, Главный Композитор Истории. Вы должны меня помнить, господин Эфат.
– Прекрасно помню, – ответил старик так же равнодушно-спокойно. – Чем могу быть полезен?
– По делу службы мне нужно попасть в Жилище Власти. Раньше я проходил свободно…
– Теперь многое изменилось, донк.
– Но мне действительно нужно. Помогите мне!
