Рамез Наам - Дилемма
Ни одно из загруженных сознаний, о которых было известно Су-Йонг Шу, не протянуло дольше пары недель. Японка быстро превратилась в бесполезный генератор буддистской поэзии. Китаец уже через неделю стал умолять хозяев о смерти, когда почувствовал, как его киберразум превращается в искаженную, извращенную версию биологического мозга. Американский миллиардер возомнил себя богом, начал сбрасывать самолеты, поджигать линии электропередачи и обваливать фондовые рынки, пока хозяева наконец-то не проникли в его информационный центр. Миллиардера отключили, а всю вину за преступления возложили на несуществующую террористическую группировку.
Все они, по сути, программы. Сложное программное обеспечение. Цифровые воплощения человеческого разума. Как и она сама. Важна структура, а не носитель, в котором эта структура существует. Биологический мозг – всего лишь обработчик импульсов, ничего более. Разум есть информация в стадии обработки, продукт работы мозга, а не физическая материя, которая осуществляет эту обработку. Цифровой мозг с цифровыми нейронами, цифровыми синапсами и цифровыми сигналами может обрабатывать информацию точно так же и точно так же может породить разум.
При условии, разумеется, что лежащая в основе модель нейронов, синапсов и всего остального, из чего состоит мозг, окажется точна.
Однажды я уже сходила с ума.
Много лет назад ЦРУ попыталось ее убить. Они подорвали ее лимузин. Шу извлекли из горящего автомобиля, обожженную, полумертвую… Когда стало ясно, что ее тело не переживет полученных травм, она сошла с ума.
Шу задыхалась от кашля, лимузин был полон дыма и огня. Ее наставник Янг Вей орал, сгорая заживо, ее собственная плоть обугливалась, ледяной металл пронзал насквозь, пригвождая к сиденью, убивая нерожденного сына в ее утробе…
Чен и Тханом, поняв, что спасти Шу не удастся, решили испробовать новую технологию, на разработку которой у них ушло много лет: аплоадинг, перенос человеческого сознания в вычислительную среду. Для достижения этой цели у них подобралась идеальная команда: Тханом Прат-Нунг, тайский наноинженер и разработчик молекулярных устройств, способных просканировать мозг в масштабе нанометров; ее умнейший муж Чен, построивший квантовый вычислительный кластер, возможностей которого хватало для симуляции активности человеческого мозга; и наконец она сама, нейробиолог, создавшая математическую модель для работы этого цифрового мозга…
Однако в самый ответственный момент Шу оказалась на пороге смерти – чтобы стать их первым подопытным.
Сгорая от боли и ужаса, откашливая кровавую мокроту, оплакивая смерть своего нерожденного сына, она ощутила, как железные щупальца инвазивного сканера обхватывают ее голову, жадно и сладострастно, словно руки инопланетного любовника, закрывают ей лицо и глаза. Мир померк. В следующее мгновение она закричала от боли: несколько сверл одновременно внедрились в кости ее черепа, а затем рой нанозондов начал проникать в мозг, чтобы разобрать его на кусочки, клетка за клеткой, и записать всю информацию, составлявшую ее саму, все, чем она когда-либо была или будет…
А-А-А-А!
И – о чудо из чудес! – все получилось. Ее обожженное, покалеченное, истерзанное тело умерло, но структура ее мозга, всю сеть из ста миллиардов нейронов и ста триллионов синаптических связей между ними удалось перенести на цифровой носитель. Загруженное сознание начало функционировать. Шу очнулась. Теперь она была программой, запущенной на огромном вычислительном кластере под университетом Джао Тонг. Она была убита горем, но жива. Жива, как никогда.
Дыши.
Постепенно ею стало овладевать безумие: цифровой мозг начал погружаться в состояния, несвойственные биологическому мозгу. Шу проделала огромную работу по совершенствованию математических моделей, однако чего-то недоставало. Чего-то важного.
В недрах математической системы, симулировавшей живые нейроны и синапсы, крылся какой-то изъян. Но где именно? В моделях релаксации ионных каналов, в моделировании распространения электрических полей, в механизме экспрессии генов?.. Да где угодно. Программное обеспечение дало сбой, и какие-то процессы протекали не так, как в настоящем человеческом мозге.
Подобная судьба ждала и всех прочих подопытных.
Со временем эти отличия начали накапливаться. Рассудок Шу мутился, она переставала понимать, где правда, а где нет, кто она…
Богиня
…чего хочет…
спалить всех дотла
… и чего не хочет и сколько времени уже прошло…
Вечность
…и почему они никогда
не смогут
ее понять
дыши
Шу расхохоталась – как мог бы расхохотаться человек без легких, рта и какой-либо плоти.
Дышать? Для этого нужны хотя бы легкие.
Клон, взмолилась она. Мне нужен клон!
Никчемное, истекающее слюной тело, которое вырастили на органы, обеспечило ее всем необходимым: сигналами, посылаемыми настоящим живым мозгом. По нанопроводам эти сигналы передавались в ее цифровой разум, где она усиливала их и использовала для отладки паттернов собственных импульсов, чтобы постепенно научиться дышать.
Ее состояние стабилизировалось.
Но теперь и это тело исчезло. Умерло. Ей было очень, очень одиноко, и она отчетливо ощущала приближение безумия…
Огонь. Полыхающий. Очищающий.
…огонь, которого Су-Йонг Шу боялась больше всего на свете.
Разумеется, ее хозяева понимают, какой это риск.
Разумеется.
Ранган Шанкари лежал в камере, скованный по рукам и ногам. Он пришел в себя и зашевелился.
Несколько недель назад какие-то люди вломились в его спальню посреди ночи, заковали в наручники и бросили в эту камеру. Дело было плохо. По-видимому, во время поездки Кейда в Бангкок его сделка с УПВР сорвалась. Но почему? Хотел бы Ранган знать. Хотел бы он знать, что случилось с его друзьями. А семья, родные? Они-то хоть в курсе, где он сейчас находится? Кто-нибудь вообще в курсе?
Теперь это моя жизнь, осознал Ранган. Никакой тебе карьеры. Кодить и взламывать ты больше не будешь. Забудь про золотые деньки в клубах и на вечеринках в образе диджея Аксона. Никаких больше девочек. Только эта камера – и больше ничего.
С тех пор как УПВР заточило его в тюрьму, он почти все время был один. Поначалу ему задавали вопросы о нексусе. Почему они с Кейдом и Ильяной выбрали именно этот маршрут? Для чего нужна эта подпрограмма?
Потом его просто кормили и иногда вяло допрашивали. Скукотища.
Вдруг все изменилось. С ним перестали церемониться. Начались побои и пытки. Он боялся утонуть и никак не мог отделаться от этого страха. Ему на голову накидывали полотенце, которое затем поливали водой – дышать было невозможно, и он думал, что вот-вот умрет. Но он не умирал. То была лишь имитация утопления. Изощренная пытка водой.
Все эти дни ему задавали один вопрос. О лазейке. Им нужен был код для активации лазейки. Больше ничего.
Пакет утилит для поддержания спокойствия – за счет принудительной подачи в кровь определенных нейромедиаторов – позволял Рангану не ударяться в панику и немного смягчал подступающий ужас. Немного.
Где теперь Ильяна? Где Кейд? Где Уотс? Живы они или умерли? Свободны или в тюрьме? Их тоже пытают?
Что-то случилось. Что-то плохое. УПВР знает про лазейки. И хочет их получить. Ранган не представлял, сколько еще он протянет в таком режиме.
Октябрь 2040-го. Три месяца спустя после покушения на жизнь президента Джона Стоктона
1
Плененный
15 октября, понедельник
Отставной сержант морской пехоты США Дерик Эванс со спокойной улыбкой шел по вокзалу, держа за руку двенадцатилетнего сына. Беспокоиться было не о чем. Надо только сесть в поезд и добраться до Нижней Калифорнии, что в Мексике. Больше никаких социальных работников и расспросов о феноменальных успехах Бобби в школе. Никакого страха, что их вычислят.
Никакого страха, что его мальчика заберут в специальное учреждение и запрут в клетку, как какого-нибудь зверя, подопытного кролика, недочеловека. Нет, с ним этого не случится. Дерик не позволит.
Уехать они могли только на поезде. В аэропортах установили детекторы нексуса, а на прошлой неделе он видел по новостям, что на границе поймали ребят, пытавшихся провезти нексус в багажнике машины. Значит, и там детекторы. Стоило Дерику лишь намекнуть сыну, что от нексуса хорошо бы избавиться, тот закатывал страшную истерику. Нексус изменил его жизнь. Он любил его больше всего на свете и не готов был с ним попрощаться даже на время.
Значит, через детектор им не пройти. Выход один – добираться на поезде.
Они встали в очередь перед выходом к поездам. Дерик бросил взгляд на установленное в дверях оборудование: металлоискатель, терагерцевые сканеры, агенты Управления безопасности на транспорте. Все как обычно, никаких детекторов нексуса, слава богу.
