Крис Сэкнуссемм - Зейнсвилл
— Довольно запутанно, — вставил Чистотец.
— Проныра-продюсер по имени Перкисс Пуркисс так и сказал! — рявкнул Шериф и, выхватив «Хеклер и Кох П-9», прицелился в летучую мышь, которая висела вниз головой под аттракционом. Пистолет рявкнул, и мышь, кувыркаясь, рухнула в воду, от чего на поверхности закачался мусор.
— Это Проклятие Брубейкеров. Сериал отменяют на пороге звездного часа. Потом я забыл, что я шериф-герой. Я считал себя алкоголиком. И всех остальных в этом убедил, включая жену и двоих детей: сына Кванаха, которого мы назвали в честь вождя команчей Кванаха Паркера, и мою красавицу Пайлот. Жена давным-давно умерла от рака груди. Пайлот — от сброшенной на нас во время джихада сибирской язвы. Мой сын Кванах спроектировал эти вот «американские горки».
— Правда? А он знает, что вы тут живете?
— Вот еще! Ты думаешь, я хочу, чтобы мой сын знал, что я живу на островке под его всемирно известным аттракционом?
— Но разве ему не будет важно узнать, что вы живы, что с вами все в порядке?
— Никогда нельзя сказать наверняка, что люди желают или не желают знать о своем прошлом, — задумчиво произнес Шериф и «снял» еще одну летучую мышь. — А сейчас нам пора на боковую. Думаю, моей жизни на островке пришел конец. Скоро начнут вычищать лагуну, и, поверь мне на слово, я тогда тут оказаться не хочу.
Чистотец на минуту задумался. Денег у него нет, он оставил все в «Ноевом Ковчеге». У него нет ничего, кроме театрального костюма с чужого плеча и воспоминай о снах, ужасе и горе, и крови на руках — больше, чем способна смыть вся вода этой заводи. И все равно его переполняла решимость.
— А машины у вас случайно нет? — спросил он.
— По мне не скажешь, правда? — хмыкнул Шериф. — На самом деле передвижное средство у меня есть, если никакой дом на него не упал. Почему ты спрашиваешь?
— Мне нужно, чтобы меня подбросили в одно место. Очень нужно. А денег у меня нет.
— И куда же?
— В Южную Дакоту.
— В Южную Дакоту! Вот черт. В священное сердце земель племени сиу.
Шериф собирался пристрелить очередную летучую мышь, когда прожектор высветил останки Иглы Веры. На рельсах гордо сидел белоголовый орлан — старик уже лет пятьдесят их не видел.
— Видел его?
— Кого? — спросил Чистотец.
— Будь я проклят, — вздохнул Шериф, но когда луч прожектора снова прошелся по тому месту, птица уже исчезла. — Знаешь, кажется, мне только что был Знак.
— Со мной тоже такое случается, — кивнул Чистотец. — Что вам посоветовали?
— Кажется, «…помоги ему добраться в Южную Дакоту».
— Вы уверены?
— Нет. Да. А, какая разница. Не знаю. Но я хорошо навострился настраиваться на белый шум. Пошли. Можешь лечь на койку. До Южной Дакоты путь не близкий.
Они занесли кресла назад в вигвам. Разыскивая в сундуках одеяла, Шериф вдруг хлопнул себя по лбу и схватил штаны из оленьей кожи.
— Вот, — сказал он. — Это было у тебя в руке, когда я тебя нашел. Что это?
— Не знаю, — сказал Чистотец, убирая в карман маленький белый шарик. — Но все равно спасибо.
Глава 3
Район 51
Некоторое время Чистотец лежал без сна, слушая храп старика. Человечно и мирно он оттенял грохот погрузчиков, скармливающих «гоблинам» искореженный металл. Понемногу все заволоклось и распалось клочьями тумана, и он соскользнул в мягкий, пахнущий жимолостью ураган. Он лежал, свернувшись калачиком на топчане на летней веранде дома тети Вивиан и дяди Уолдо, а рядом пристроился Лаки. Это был нежный, ласковый, насыщающий сон… Точно доза прощения. Всплывал из него Чистотец отдохнувшим и освеженным, медленно и словно бы неохотно, но с явным стремлением вернуться назад. Лишь одно сбивало его с толку: почему он не может вспомнить, какой породы был Лаки.
Шериф поднялся с первым светом и теперь бормотал себе под нос, прикидывая, что бы взять в дорогу. Было очевидно, что он не собирался возвращаться на островок. В конечном итоге он выбрал коробку для завтрака со «Стражем Закона на Диком Западе», кое-какую одежду, коробку с быстрозамороженными полуфабрикатами, канистру дистиллированной воды и свой арсенал, который помимо «П9» включал охотничье ружье «Харрингтон и Ричардсон» двенадцатого калибра и «винчестер», в честь которого его назвали. У Чистотца были лишь шарик из слоновой кости и одежда.
После безмолвного, но прочувственного прощания со своим вигвамом Шериф полил все бензином и включил печку. Ему не хотелось, чтобы его сын узнал, как он незаконно жил на островке. «Передвижным средством», про которое он говорил вчера, оказался мотоцикл пятьдесят третьего года с восьмидесятикубовым двигателем «блэкхоук чиф», выдвигающимся вперед рулем и малиново-красной коляской «принцесса».
— Эта детка была первым, что я купил, подписав контракт на «Стар-сити», — с нежностью сказал он. — Ее я оставил, даже когда потерял все остальное.
Байк прозябал на задах склада, который, как обнаружил к немалому своему отвращению Шериф, какой-то вьетнамский оптовик захватил под базу для сети распространения героина. Здание уцелело, но было завалено телами, поскольку атака монстров-знаменитостей случилась как раз во время заключения сделки. Пол был усеян гильзами, конфетти из банкнот и засыпан «китайским белым».
Чистотец не мог бы сказать, что удивило его больше: что мотоцикл завелся с первого же оборота или что Шериф всерьез вознамерился на нем добраться в Южную Дакоту. Но лучших идей у него не было, и даже если старик был чуть не в себе, за маской бесшабашного отчаяния он угадывал душу, полную ужаса и яростивости. Если кто-то и сможет доставить его в Южную Дакоту, то скорее всего Шериф.
Из вещмешка с одеждой старик извлек женский парик, который ветер принес с «американских горок», и корсаж молочницы из «Камелота».
— Думаю, тебе следует переодеться, — сказал он, пряча улыбку. — По крайней мере пока не выберемся из города. — Так тебя будет труднее опознать с воздуха. На случай, еслитебя кто-нибудь ищет.
Улицы кишели безопасниками (и людьми, и роботами), но большая часть города была в руинах, а потому поставить блокпосты на всех выездах не удалось. Мотоцикл, даже перегруженный, даже с коляской, оказался удачным средством для путешествия по свалке, в которую превратился Лос-Вегас. Винтовку и обрез Шериф вставил в кожаные ножны, прикрепленные к рулю, а Чистотец (в парике и корсете молочницы) положил себе на колени «П9» и запасную коробку пуль дум-дум.
Смазанная серовато-бурая дымка затянула солнце, а заодно и кричащие голограммы Кондолизы Райс. На авеню Рене Зеллвегер пулеметные очереди косили верблюдов, а шпана грабила попавших в ловушку туристов. Центры передачи информации «Мидшор» и «Новый Тель-Авив» превратились в груды щебня, а на Де Ниро и Тарантино еще бушевали пожары. Полчаса спустя Чистотец заметил еще один таинственный старый рекламный щит, частично заслоненный разгромленным ломбардом на углу Шона Пена и Памелы Андерсон.
Нет ничего столь более эксцентричного, чем будущее, недоступное даже самой буйной фантазии.
Вонючка ЮлаЩит тут же исчез, но Чистотец мельком увидел панораму городка на Диком Западе — как на постерах, какие висели в вигваме Шерифа. Он не знал, что они значат, но они его ободрили. А в ободрении он очень нуждался. Путь предстоит долгий, и неизвестно, есть ли у Шерифа деньги. Возможно, придется прибегнуть к грабежу на большой дороге.
В Неллис на северо-востоке Лос-Вегаса они попали в затор. После Йети военно-воздушные силы перенесли секретные проекты на старые полигоны для ядерных испытаний в невадской пустыне или на атоллы в Микронезии, а базу Неллис и печально известный «Район 51», равно как и многие другие скандальные объекты двадцатого века вроде Дульчи в Нью-Мехико, отдали «Витессе» под тематические парки. К несчастью, коммерческого успеха эти парки не имели. Как только официальные заграждения исчезли, никто уже не верил, что перед ними вся реальность, какая есть, и не ошибались. Атмосферу тайны военные увезли вместе с засекреченным оборудованием. В результате Неллис превратилась в трущобы.
Шериф и Чистотец миновали делянку сломанных спутниковых тарелок, опутанных бельевыми веревками и веревочными лестницами и покрытых испанскими и арабскими граффити. «Витесса» уже поставила тут блокпост, но его еще можно было обогнуть, срезав путь через парк. Именно так и намеревался поступить Шериф. Между бараков и подрагивающих сеток заграждений в ползучих, как гремучие змеи, сорняках лежали тела поддельных инопланетян в пластиковых костюмах, таких дешевых, что походили они на большие кондомы. Ряды припаркованных носами в землю стратегических бомбардировщиков «F-111» походили на старые каштаны вдоль Мажестик-авеню, которая привела Шерифа и Чистотца к позвякивающему на ветру аттракциону «Полет в невесомости». На капоте мертвого «шевроле-корвет» грелся паук-аттида.
