Ковыряла (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

Никлая опять понесло. Поскольку мои школьные деньки явно закончились, запоминать её не надо, и я пропускаю остальное мимо ушей. Козя слушает, открыв рот, и машинально чешет кота, но ей тоже больше про маму интересно. Похоже, что та была на редкость сложной женщиной. Хотя, может быть, учитель к ней пристрастен, и их отношения выходили за рамки рабочих? Переживает он явно больше, чем за бывшую подчинённую.

— А вы не знаете, кто, ну… мой отец? — спросила девчонка, дождавшись паузы в лекции, которая чем дальше, тем меньше понятна, потому что учитель, увлёкшись, шпарит сложными словами, уже почти не разбавляя их обычными.

— Каролина не говорила, да я и не спрашивал. Могу предположить, если хочешь.

— Пожалуйста!

— В подразделении социального инжиниринга, которым я руководил, а твоя мама мне помогала, был парень, который занимался разработкой уклада кланов. Довольно талантливый молодой человек. По большей части, вся система кланов, их идеология, мифология, общественное устройство, функционал и интеграция в систему города придумана им. Сама идея социального балансира моя, но он разработал форму её реализации и полностью довёл до релиза, причём практически без багов. Такой же увлекающийся и азартный, как твоя мама, и имеющий сходный расовый фенотип, разве что чуть посветлее. Тоже внешник, разумеется, но не земляки, просто так совпало. Они часто общались в рамках служебных обязанностей и разделяли некоторые идеи. Когда новая общественная система города была окончательно сформирована и наш отдел закрылся, он не вернулся домой, а отправился жить в Пустошь, к своим любимым кланам. Романтик! В городе они с твоей мамой, мне кажется, не были особо близки, работы было так много, что всем было не до этого, но беременной она вернулась именно после поездки в Пустошь.

— А зачем она ездила в Пустошь? — спросила Козя.

— Разочаровалась в низовых, которые никак не хотели становиться субстратом революции, и переключилась на кланы. В кланах не уважают дышку и не любят ренд, они казались ей готовым тараном разрушения городского уклада, но что-то пошло не так, и она вернулась, разочарованная и беременная. Может быть, конечно, просто понесла от какого-нибудь према, но вряд ли, это не в её стиле. Так что твой отец, возможно, бывший социальный инженер, проживающий где-то в Пустоши. Там все такие загорелые и чумазые, что на его тёмную кожу вряд ли обращают внимание. Но учти, это лишь моя гипотеза.

— Спасибо! Мне это очень важно!

— Надеешься найти маму?

— Да, конечно! Я думаю, что она жива!

— Я, признаться, тоже так думаю, — вздохнул Никлай.

— Но это же хорошо? Мне кажется, вы почему-то недовольны…

— Видишь ли, если она бросила тебя и умчалась, то, возможно, нашла способ добиться желаемого. Последнее, что сейчас нужно городу, это немножко революции…

— Вы считаете… она могла меня просто бросить? — Козя захлопала разом заблестевшими глазами.

— Мне, наверное, не стоит этого говорить, — вздохнул Никлай. — Но лучше тебе не питать иллюзий. Твоя мама тебя любила… любит. По-своему. Как умеет. Но идеи для неё важнее. «Один ребёнок или все дети города? По-моему, выбор очевиден!» Вот так она сказала однажды.

— Правда?

— Дословно так. Речь, помнится, шла о том, чтобы прекратить шатать основы и заняться вместо этого тобой. Каролина вовсе не обязана была жить в низовом кондоминиуме, кормить тебя бесплатной едой, бросать надолго одну, запрещать ходить в школу, не заниматься твоим развитием, не давать читать книги, подвергать постоянно опасности, в конце концов!

По тону я догадался, что Никлай не раз обсуждал это с Козиной матерью, и обсуждения были весьма бурными. Всегда спокойный и выдержанный, он сейчас полон злой досады.

— Она прекрасно понимала, что рискует не только своей жизнью, но и твоей! Город умеет защищаться от деструктивных элементов, и даже знание того, как эта защита работает, не панацея! За ней в любой момент могли прийти безы, и жизнь кончилось бы не только для неё, но и для тебя! И если Каролина сама для себя это выбрала, то ты-то ни в чём не виновата!

Козя уткнулась лицом в руки и заплакала. Кот недовольно замыркал, толкая её круглой головой и как бы спрашивая, почему его перестали гладить и начали поливать?

— Прости, — сказал Никлай. — Мне не стоило это рассказывать. Я не настоящий педагог, просто школа стала удобным местом для оценки социодинамики… Не хотел тебя так расстроить.

— Нет, я же сама попросила… — всхлипнула Козя. — Просто… Не знаю. Я никогда не задумывалась о том, почему мама такая. Я не видела других мам, мне не с чем сравнивать.

— Не плачь. Ты была ей важна и составляла значимую часть её жизни, правда. Просто не главную. Такой уж Каролина человек. Для неё идеи свободы и справедливости всегда значили больше, чем люди, которым она собиралась их вручить. Ладно, куда-то наш разговор не туда зашёл. Давайте спать ложиться, мне завтра в школу, тебе тоже, а Тигану просто стоит отдохнуть.

Кот Барсик, несмотря на то что весь вечер просидел на коленях у Кози, спать пришёл почему-то ко мне. Оказалось, что он тёплый, приятный, и засыпается под его урчание удивительно хорошо.

Утром проснулся поздно. Козя и Никлай уже ушли, оставив мне остывший синтокофе и несколько бутеров. Кот тоже куда-то делся: ушёл на пеглей охотиться, а может, спит у Никлая в комнате. Я туда заглядывать не стал, неловко как-то. Санмодуль тут шикарный, и я наконец-то исполнил давнюю мечту — принял ванну. Действительно очень приятная штука. В такой бы с Таришкой поплескаться… Ну вот, опять себе настроение испортил. Пора привыкнуть, что никакой Таришки больше нет. Даже если я сейчас рендуюсь на десятку, как она, и мы одновременно дерендимся, вряд ли из этого что-то выйдет. Зачем я ей тогда? У неё будет своих токов куча, мапские выплаты одни из лучших. Все киберчлены Средки окажутся в её распоряжении. Забыть-забыть-забыть. Не надо оно мне. Семнадцать лет ей отдал… ну ладно, не все, лет с трёх она меня выделяла, а с пяти конкретно на мне ездила. В буквальном смысле иногда: когда играли в «клановая на моте», я был мотом.

Когда вылез из ванны, обнаружил, что видеостены в квартире отключены. Физически, через выдёргивание кабелей из портов. Решил, что, наверное, так надо, чтобы включённые устройства не палили, что в квартире живут. Никлай, скорее всего, от этого не страдает, у него оказалась целая комната, забитая книгами, но мне как-то непривычно. Я так-то книги уважаю, особенно технические руководства, там дофига такого осталось, что из сети выпилили, но для досуга предпочёл бы что попроще.

Пока размышлял, чем бы занять день, всё решилось само собой: пришло сообщение на комм. Тот, левый, что я забрал у Кози.

«Приходи, но осторожно». И точка на Средке. Это Капрен, больше некому. Я только ему с этого комма писал. На моих глазах сообщение исчезло. Вот как он это делает, а?

Пустая высотка имеет не только вход в низах, но и выход на уровне Средки. Не на основную часть, на боковой транспортный отросток, но всё равно удобно. Этажей в ней… Много, мы не на самом верхнем. Это ж сколько внешников тут жило? Сотни? Ничего себе… Учитель рассказывал, что, когда пришёл Чёрный Туман, Креон нанимал спецов целыми командами, пытаясь найти техническое решение, которое спасёт город. Не все из них оказались компетентны и добросовестны, но Верховный контролировал всё лично и очень жёстко. Обратная сторона — когда Креона не стало, всё посыпалось. Это Никлай так говорит, на низах-то практически ничего не изменилось.

С Капреном встретились в переулке, на краю основной эстакады. Есть на Средке такие места, что и не поймёшь, зачем они — ни рекламы, ни торговых точек, ни борделей. Тихо, сумрачно, безлюдно. Вообще говоря, Средка строилась как замена низам. Попытка поднять город над туманом. Эстакады, вставшие над улицами, должны были стать новым уровнем земли, все бы жили в высотках, а ниже остались бы только кибы на заводах. Но вышло как вышло — Средка не подняла город, а разделила его на низы и верхи. Нижние о ней мечтают, верхние на неё ссут.